Летающие колдуны - Ларри Нивен

— Хорошо, — сказал Мэт. Он лежал на спине. Одна нога в воздухе, что-то твердое стягивало грудную клетку, мешая дыханию. — Мне трансплантировали ногу?

— Не думай ни о чем, Мэт. Просто лежи и отдыхай.

— Что с Полли?

— Мы не смогли найти ее.

— Она была на «Планке». Должно быть, она пробралась к панели управления.

— О! — воскликнула Лейни. Она хотела что-то сказать, но передумала.

Харри сказал:

— «Планк» упал в бездну.

— Я понял.

— Ты освободил ее?

— Да, — ответил Мэт. Лица людей вокруг него поплыли в тумане. — Она фанатик. Вы все фанатики. Она не стала слушать меня.

Комната закачалась, поплыла вокруг него, и он услышал, как женщина-врач повелительно сказала:

— Уходите все. Быстро.

Она проводила всех до двери, но Харри Кэйн взял ее за локоть и пригласил выйти с ними в коридор. Там он спросил:

— Когда он будет чувствовать себя лучше?

— Уходите, мистер Кэйн.

— Когда?

— Не бойтесь. Он не будет инвалидом. Через неделю мы пересадим его в тележку, а через месяц посмотрим.

— Когда он сможет вернуться к работе?

— Через два месяца, если все будет хорошо. Почему вы спрашиваете, мистер Кэйн?

— Тайна.

Женщина нахмурилась.

— Каковы бы ни были ваши планы относительно него, помните, что он мой пациент. Пока я не разрешу, он не выйдет отсюда.

— Ол-райт. Не говорите ему о трансплантации. Ему это не понравится.

— Это будет записано в его карточку, и я ничего не могу поделать. Но я не скажу ему.

Когда она ушла назад в палату, Лейни спросила:

— Почему ты так интересуешься этим?

— У меня есть план, связанный с Мэтом. Я расскажу позже.

— Ты хочешь его использовать для чего-то?

— Да, хочу. Но не знаю, как получится.

Миллард Парлет был утомлен до крайней степени. Он въехал в кабинет Иезуса Кастро в воскресенье вечером, когда еще не была восстановлена стена, и с тех пор даже жил здесь. Сюда ему приносили еду, спал он в кресле Пьетро, хотя спать ему приходилось совсем мало.

«Планк» причинил громадные разрушения больнице, но восстановительные работы велись довольно успешно. Парлет сам нанял строительную фирму и платил ей собственные деньги. Потом он позаботится, чтобы ему возместили расходы.

Самая основная проблема, которая сейчас беспокоила его, это была проблема полиции. Большинство полицейских просились в отставку.

События прошлой недели сильно подействовали на полицейских. То, что шеф полиции был обвинен в измене, потрясло их. К тому же Лейни Матсон и Мэтью Келлер, проникшие в больницу, сделали свое дело. Резня в коридорах больницы, которую устроили бежавшие из вивариума пленники, а также уничтожение «Планка» произвели сильное впечатление не только на персонал больницы, но и на все население Альфа Плато.

Теперь полицейские были в растерянности. Все рейды были отменены. По коридорам больницы свободно ходили бывшие мятежники, и никто их не задерживал. Они грубо и презрительно обращались с полицией. Ходили слухи, что Миллард Парлет готовит новые законы, существенно ограничивающие права полиции. Если эти слухи справедливы, то положение будет еще хуже.

Парлет делал что мог. Он беседовал с каждым, уговаривал остаться, но ряды полицейских таяли.

В то же время Парлет много времени уделял переговорам между четырьмя основными блоками на планете.

Совет Поселенцев в прошлом подчинялся Парлету. Если умело действовать, можно и сейчас сохранить в нем свое влияние.

Обычно поселенцы подчинялись решениям Совета, но обстановка была для них очень необычная, они могли удариться в панику, и тогда Совет будет для них ничто.

Сыны Земли могли бы последовать за Харри Кэйном. Но сам Кэйн не подчинялся Парлету и, более того, не доверял ему.

Основная масса колонистов осталась бы пассивной в политическом отношении, если бы Сыны Земли оставили их в покое. Но Кэйн, спекулируя знанием о грузе рамробота, мог в любой момент спровоцировать их на восстание. Будет ли Харри Кэйн дожидаться нового закона?

Четыре блока и плюс полиция. Тут было над чем поломать голову. Работы было столько, что Парлету было некогда вздохнуть, и, занятый тысячью больших и малых проблем, он даже не заметил бы, если бы на больницу обрушилась армия колонистов.

Было удивительно, что он нашел время для того, чтобы поразмышлять о Мэтью Келлере.

Мэт лежал на спине. Грудь его была закована в гипс, а нога болталась в воздухе. Ему давали таблетки, заглушающие, притупляющие боль.

Женщина в белом халате время от времени осматривала его. Мэт подозревал, что она видит в нем всего лишь материал для банка органов. Он слышал, что кто-то назвал ее доктор Беннет. Ему раньше и в голову не приходило спросить ее имя, а ей не приходило в голову представиться самой.

Ранними утрами, когда действие усыпляющих таблеток кончалось, а также во время дневного сна его мучили кошмары. Снова и снова он своим локтем зверски разбивал кому-то нос и переживал смешанное чувство стыда и торжества. Снова он спрашивал дорогу в вивариум, шел по коридору, поднимал руку и видел на ней кровь. Снова он стоял в банке органов, стоял неподвижно, не имея сил бежать… и просыпался, обливаясь холодным потом.

Он с нежностью думал о своих родных. Он часто видел раньше свою сестру и ее мужа: они жили неподалеку. Но мать и отца он не видел уже годы. Хорошо бы сейчас увидеть их!

Даже воспоминания о червях наполняли его нежностью. Ведь он понимал их лучше, чем Полли, Лейни, Худ.

Сначала он не ощущал любопытства, как не чувствовал и сломанную ногу, но со временем он стал задавать себе разные вопросы.

Почему его лечат в больнице? Если его схватили, то почему он еще не в банке органов? Почему Лейни и Харри посещают его?

Он обезумел от нетерпения. Доктор Беннет долго не приходила. К удивлению Мэта, говорила она довольно охотно.

— Я сама ничего не понимаю, — сказала она. — Почему-то все повстанцы освобождены, и у нас нет материала для банка органов. Шефом теперь стал старый Парлет, и почти все его родственники работают здесь. Чистокровные поселенцы работают в больнице!

— Это тебе кажется странным?

— Очень. Старый Парлет всегда знал, что делает. Знает ли сейчас?

Знает ли? Мэт задумался над вопросом.

— Почему ты спрашиваешь меня?

— Он приказал, чтобы тебя лечили очень внимательно и заботливо. Значит, у него есть причина для этого, Келлер.

— Думаю, что да.

Когда она высказала все, что хотела, она добавила: