Другой Аркадий Райкин. Темная сторона биографии знаменитого сатирика - Федор Раззаков

Однако дома он долго не мог успокоиться, переживая за часть своих артистов, которые жили в Восточном корпусе «России». Наконец где-то около двенадцати ночи он позвонил артистке своего театра Виктории Горшениной, которая жила в гостинице «Москва», и попросил ее с балкона взглянуть, что делается в «России». Через пару минут та ответила: «Северный корпус все еще горит». Тогда Райкин решил немедленно вернуться к месту пожара. Далее послушаем рассказ самой В. Горшениной:

«Нацепив на себя что попало под руку, я выбежала из номера и через несколько минут стояла на углу улицы Горького и проспекта Карла Маркса, у «Националя». Подъехал Аркадий. Я взглянула на него – лицо измученное, бледное. Ехали молча. Развернулись на площади Ногина и поняли, что проехать к гостинице невозможно: наряды милиции, ряды солдат. Все оцеплено. Когда машина стала гудеть, чтобы дали возможность хоть чуть-чуть проехать, в свете фар возникла фигура; расставив руки и исторгая истошный мат, человек остановил машину. Аркадий открыл дверцу и тихим голосом сказал орущему: «Моя фамилия Райкин. У нас в «России» наши товарищи. Я волнуюсь за них…» Но орущий, узнав его, не дал закончить фразу и, несмотря на сумасшедшую обстановку, вдруг по-доброму произнес: «Аркадий Исаакович, здравствуйте. Извините, проезжайте, сколько сможете, а как дальше, не знаем, наверное, не пропустят…» Мы медленно продвигались. Застава. И опять грозный окрик… и опять тихая просьба Аркадия. Ласковое: «Товарищ Райкин, продвигайтесь, сколько сможете». Потом было уже не проехать, и мы бросили машину где-то на углу Разина и Ногина.

Водитель шел рядом и не отставал, не бросал нас. Пробрались с трудом в вестибюль концертного зала. К нашей радости, все наши ребята были там. Их не пустили в Восточный корпус, в свои номера, боялись, что там вот-вот вспыхнет. Зина Зайцева (костюмер Аркадия Исааковича) подвела нас к какому-то иностранцу, который лежал на банкетке в вестибюле. Мужчина средних лет. Западный немец. Худощавый, лысый. Лежал с закрытыми глазами, а рядом стояла полная простая русская женщина и со слезами на глазах гладила его голову и щеки. Он приоткрывал глаза и устало ей улыбался, лицо его было в саже. Кто-то подошел к Аркадию и стал рассказывать, что этот человек во время пожара был у себя в номере. Понимал, что из номера ему не выйти. Выбежал на балкон и увидел, что на соседнем балконе металась полная женщина-горничная, она не могла вернуться в номер, который убирала, там уже все плавилось от огня. Немец разорвал пододеяльники, простыни, связал их, перепрыгнул к ней на балкон, привязал к себе, и они вдвоем спустились вниз. Выяснилось, что он бывший альпинист… Одна к другой вокруг «России» стояли машины «Скорой помощи». Одни уезжали, увозили раненых, трупы, подъезжали другие, опять увозили… Пожарные, военные машины… Все это было уже вокруг всей гостиницы «Россия».

Убедившись, что наши все живы-здоровы, Аркадий устало сказал: «Ребята, кто хочет, пойдемте к нам домой. Места хватит, выспитесь». Ребята отказались, не захотели тревожить и просили только одного, чтобы Аркадий Исаакович после такого нечеловеческого напряжения поехал домой, успокоил Рому и сам бы уснул…»

Чуть позже в «Литературной газете» сообщат, что пожар возник из-за неполадок в электропроводке. Что при тушении было использовано 143 машины, что пожар длился 4,5 часа, что пожарные вынесли из горящего здания 463 человека. О жертвах практически ничего не говорилось: написали только, что погибли 5 иностранцев (это скрыть все равно было невозможно), а сколько было погибших с советской стороны, не упомянули.

В апреле в ГЦКЗ «Россия» были даны последние спектакли райкинского театра в том сезоне: они прошли со 2-го по 24 апреля. После чего театр уехал на гастроли по стране.

Тем временем поздним летом в семье Райкиных появился цветной телевизор. До этого долгие годы они смотрели черно-белый и, в общем-то, не жаловались. Но с начала 70-х в массовой продаже стали появляться телевизоры нового поколения – цветные, которые были по карману не каждому, поскольку стоили от 400 рублей и выше. Однако у Райкина такие деньги были, но он с подобной покупкой не спешил. То ли было жалко денег, то ли ему просто было без разницы, в каком изображении смотреть телепередачи. В итоге цветной телевизор ему купил сын Константин. В 1976 году он снялся в двухсерийном телефильме «Труффальдино из Бергамо» (главная роль – слуга двух господ Труффальдино) и, получив за съемки приличный гонорар в несколько тысяч рублей, раскошелился на покупку родителям цветного «ящика». Как вспоминает Е. Райкина:

«Ты, папа, был очень тронут, страшно обрадовался, лег на диван перед включенным цветным ящиком и довольно скоро тихонько засопел, а когда через какое-то время ты открыл глаза и увидел, что мы с мамой смеемся над тобой, ты смущенно сказал: «Оказывается, под цветной телевизор так хорошо спится! И снятся цветные сны!»…»

Тем временем 25 декабря 1977 года из жизни ушел кумир Аркадия Райкина – великий комик Чарльз Спенсер Чаплин. Ему шел 89-й год. Наверняка это событие вызвало у героя нашего рассказа чувство невосполнимой утраты, поскольку с уходом Чаплина умерла и частичка его души, связанная с воспоминаниями о далекой молодости. Впрочем, таланту великого комика наш герой поклонялся всю свою жизнь. Вспомним запись в дневнике писателя Л. Кассиля, датированную первой половиной 60-х:

«…Обедали, смотрели по телику Чарли Чаплина, хохотали так, будто видели впервые. Какой удивительный, без единого промаха, без малейшего исключения, проникающий в любое сердце юмор, то оглушающий смехом, то полный возвышающей душу человеческой печали! Приятно было смотреть вместе с Аркашей, который так и впивался в экран, и упивался, и хохотал тихо, и обмирал от наслаждения. Как хорошо, что этот бесконечно талантливый человек, вне сомнения, один из лучших артистов современности, сохранил способность всем существом радоваться таланту других!..»

Символично, что и сам Райкин уйдет из жизни тоже в декабре, только спустя десять лет после смерти своего кумира. Впрочем, не будем забегать вперед.

Глава 11

Путешествие из Ленинграда в Москву

По давно заведенной традиции начало года райкинский театр обычно проводил на гастролях в Москве. Не изменил он этой традиции и в 1978 году, правда, в этот раз гастроли начались не в первые месяцы года, а чуть позже. Почему? Дело в том, что тогда свой дебютный спектакль выпустил человек, которого многие называли сменщиком Райкина на поприще сатиры и юмора – Геннадий Хазанов. Представление называлось «Мелочи жизни» и шло в течение двух месяцев (январь – февраль) в Театре эстрады. А с марта (с 9-го) начались гастроли Аркадия Райкина: на сцене ГЦКЗ «Россия» он показывал свой прошлогодний спектакль «Зависит от нас….» («Дерево жизни»). Однако из-за позднего начала гастролей они в этот раз дольше и продлились – до 25 июня (то есть шли 4 месяца). После чего райкинцы вернулись в Ленинград, чтобы начать работу над новой постановкой – спектаклем «Его Величество Театр». Причем в данное представление Райкин пригласил молодых авторов, но опять же из числа своих соплеменников: драматурга Михаила Мишина и барда Александра Дольского. Им и слово.