NWT. Три путешествия по канадской Арктике - Виктор Ильич Боярский

Слова Ульрика подтвердили наши худшие опасения: «Ребята, мы приехали как раз туда, где в последний раз снимали рекламу сигарет «Camel» – в точности такой же водопад, только полностью застывший». По словам Ульрика, он достиг того места, где река внезапно обрывалась вниз двадцатиметровым вертикальным хрустальным обрывом. Никаких обходов, по краям отвесные скалы. Что делать? Ответ на этот вопрос никто из нас сразу дать не мог. Как показывал многолетний экспедиционный опыт, в таких случаях надо было развернуть лагерь и не спеша рассмотреть все возможные в нашей ситуации решения. Так мы и сделали.

Я пошел посмотреть на водопад вблизи, поскольку был уверен в том, что удастся найти какой-нибудь вариант спуска по застывшему водопаду, причем отнюдь не смертельно опасный. Так оно и оказалось. Можно было, что называется, протиснуться вдоль правого края водопада на небольшой нависающий над обрывом выступ. Он обрывался вниз примерно десятиметровой отвесной скальной стенкой, к подножию которой примыкал крутой снежник, спускающийся прямо к руслу реки ниже водопада. Идея состояла в том, чтобы попробовать спустить на веревке нарты и затем всех собак поодиночке до снежника, а дальше все уже было проще и без особого риска.

Сегодня прошли 25 километров. Лагерь расположили в очень живописном месте, с видом на водопад. Наша палатка стоит вплотную к скале прямо напротив среза этого водопада. Я прошел на уступ. Оттуда открывался впечатляющий вид на все это хрустальное чудо природы – застывший бег, а точнее, прыг воды. Двадцать метров отвесной ледовой стены, сложенной гигантскими сосульками, повисшими сказочной бахромой на огромных черных кубической формы валунах. Солнце и тишина. Очень захотелось присутствовать здесь в тот момент, когда, как по мановению волшебной палочки, все эти сосульки превратятся в струи и все это грандиозное сооружение оживет, задвижется, закипит, наполняя всю долину и ее далекие окрестности мощным гулом разбивающейся о каменистое ложе воды.

Река после водопада делала резкий поворот, под углом примерно 90 градусов. Если судить по карте, дальше до самого Палотака никаких водопадов не предвиделось, так что мы могли рассчитывать, что пройдем оставшийся участок без особых задержек и дня через два придем в Палотак.

Потеплело, температура минус 5 градусов. Солнце и рыхлый снег подзадорили всех на снежные ванны, а я даже не обтирался полотенцем после снега, а вышел на скальный уступ, вызвав возмущение всех местных орлов, и постоял на ветерке с минимумом оперения, пока не обсох.

Уилл, почувствовав, наверное, мое настроение, сегодня заявил, что хочет со мной поговорить во время перехода. По-видимому, разговор состоится завтра, и придется мне ему заявить о своем решении: «Извини, брат Уилл, но наших в этой экспедиции нет». Однако посмотрим, что будет завтра.

Качнется купол неба.

26 апреля

Молниеносней «Барбаросса»

И без особенных затрат

Мы все по плану «Сбросъбарбоса»

Преодолели водопад…

Но вновъ река ведет в канъоны,

Они все уже и мрачней,

И лед бутылочно-зеленый

С зубами черными камней.

Сегодня день рождения сестры моей Аленушки. Мне крайне редко удавалось бывать дома в апреле – самый разгар полярной страды в Арктике. Вот и сейчас я очень далеко и даже телеграммой поздравить не могу – слишком длинная цепочка из нерусскоязычного населения выстраивается между отправителем и получателем поздравления. Пришлось ограничиться мысленным поздравлением, тем более что сейчас у нас полдесятого вечера, а в Ленинграде у Алешки – полпятого утра.

За сегодняшний день мы прошагали 12 километров, точнее, 12 километров 20 метров. 20 метров эти были по вертикали, и по затратам времени на их преодоление были эквивалентны 15–20 километрам по горизонтали.

Мы приступили к исполнению плана нашего спуска по водопаду, получившего с моей легкой руки название «Сбросьбарбоса», сразу же после завтрака, в 8 часов утра. Для начала мы подтащили к краю обрыва, по которому собирались спускать все снаряжение и собак, все, кроме собак.

Ульрик спустился вниз первым и, заняв удобную позицию на самой верхней части снежника, приготовился к приему снаряжения. Мы наверху отсортировали все то, что без ущерба можно было бы сбросить вниз на рыхлый снег, и незамедлительно это сбросили. Ульрик едва успевал уклоняться от пущенных в него с высоты предметов нашего снаряжения – палаток, лыж, спальников. Я также отправил ему наш резервный доглайн, чтобы он укрепил его между двумя валунами внизу на льду реки, что позволило бы нам сразу же привязывать собак после их спуска. Тяжеленные, по 35 килограммов, ящики с собачьим кормом пришлось спускать на веревке, поскольку они могли разбиться при падении с такой высоты и нам пришлось бы все оставшееся время раскапывать глубокий, доходящий до высоты паха снег в поисках брикетов собачьего корма.

Солнце палило немилосердно, ни дуновения ветерка. Собаки, на время предоставленные сами себе, спали, развалившись и млея. Только наши неугомонные щенята резвились – чем больше беспорядка вокруг, тем им, понятно, интереснее. Они носились кубарем между раскиданными предметами снаряжения, ящиками с кормом, и приходилось все время отгонять их от обрыва, куда они все норовили свалиться, чтобы навести понимаемый ими по-своему порядок и внизу у Ульрика.

Когда со скарбом было покончено и наверху остались только собаки и пустые нарты, мы приступили к самой ответственной части операции – спуску собак. Такако присоединилась к Ульрику, чтобы помочь ему с расстановкой собак. Я занял место на самом краю уступа. Мне хорошо было видно Ульрика внизу, прямо подо мной в десяти метрах, и в то же время я мог принимать связанных попарно собак, которых мне подводили Мартин и Джулия.

Собаки упирались изо всех сил всеми своими четырьмя лапами, и мне стоило немалых трудов удерживать свою позицию, особенно тогда, когда приходилось силой спихивать собак с края уступа. Однако, как только собаки зависали на веревке в воздухе, они переставали брыкаться и безропотно ждали того счастливого момента, когда их лапы коснутся снега. Ульрик отстегивал их от спусковой веревки, и они веселыми мохнатыми клубками скатывались вниз по снежнику прямо к поджидавшей их Такако. Мы довольно быстро управились со всеми нашими новоявленными альпинистами и приступили к спуску нарт. Мартин спустился вниз для усиления принимающей группы, поскольку нарты были тяжелыми.

Вся операция по спуску представляла собой пять часов непрерывного труда. Отсюда легко подсчитать соотношение скоростей движения с собачьими упряжками по вертикали и горизонтали, которое составило примерно один к тысяче! Нет, все-таки каждому свое: альпинистам отчаянные,