Катана - Кирилл Васильевич Кудряшов

бой. Волку вторили тигры, также бросавшиеся на прутья клетки, готовые разорвать на куски любого. Рык снежного барса и грациозных леопардов потонул в громогласном голосе царя зверей, возвещавшего о начале битвы. Казалось, лев знал о ней больше других…

Легко, в десяток шагов, преодолев полста метров, отделявших его от людей, Черный Человек вихрем налетел на стоявшую к нему ближе всех полную женщину, и одним движением руки завернул ее голову набок, а затем впился зубами в шею, разрывая плоть на куски.

Звериные рев и крики потонули в реве леса.

Ветра по-прежнему не было, но деревья возмущенно закачали своими кронами, и Костя отчетливо услышал их голоса.

«Он пришел!» — испуганно шептали одинокие березы.

«Он здесь!» — возмущались осины.

«Он снова должен умереть!» — грозно ревели сосны.

Он наблюдал, как Черный Человек высасывает жизнь из своей жертвы, вслушиваясь в доносившиеся отовсюду возбужденные голоса.

«Выпустите меня!» — требовал лев рвавшийся в бой.

«Мы поможем!» — поддерживали его тигры.

«Мы голодны!» — в один голос завывали волки.

— Ты слышишь? — спросил он у Лены.

— Да. — Она была бледна, словно смерть, но не впала в ступор, подобно другим, — Что происходит?

Костя не ответил — единственной фразой, пришедшей ему на ум, было услышанное в каком-то ужастике «Что-то плохое», но это Лена, кажется, прекрасно понимала и сама.

Аксон почтительно стоял позади своего хозяина, бдительным глазом следя за происходящим. Все одиннадцать человек, стоявших в тот момент, когда они перебрались через забор на территорию зоопарка, возле клеток с тиграми впали в некое подобие кататонического транса, загипнотизированные его хозяином, и терпеливо ждали своей участи. Вот он отшвырнул в сторону обескровленный труп толстухи, повел плечами, словно разминая мышцы (вполне возможно, что теперь они у него были) и шагнул к следующим жертвам — малолетнему гопнику и его подружке. Их участь была предрешена — они не могли бежать, не могли даже пошевелиться. Все они попали под власть Черного Человека! Хотя нет… От внимательного взгляда Аксона не ускользнуло то, что еще одна влюбленная парочка только что шепотом обменялась парой слов. Они тоже стояли на месте как вкопанные, наблюдая, как ПИТАЕТСЯ его хозяин, но они не были в трансе!

Непорядок… Вынув катану из ножен Аксон двинулся к ним…

— Он идет к нам! — одними губами прошептала Лена, — Он знает…

— Бежим!

И откуда в ногах, только что парализованных ужасом, взялась такая прыть? Ребята помчались вглубь зоопарка, слыша за спиной приближающийся грузный топот Аксона. Ни Косте, ни Лене даже не пришло в голову бежать к выходу, чтобы искать спасения и защиты в городе. Нет, они не думали о том, что преследующий их маньяк мог сотворить с сотнями ничего не подозревающих людей, спешащими по своим делам по улицам Новосибирска, они не могли знать о том, что все те, кто не попал под влияние страшных черных глаз, и испугавшись переполоха среди животных направились к выходу — уже мертвы. Может, сработал какой-то интуитивный механизм, а может, ребят вел лес.

Черный Человек не обратил внимания на бегство двух жертв и на исчезновение Аксона. Он лишь ненадолго оторвался от кровоточащей раны на шее девушки, когда по зоопарку пронеслась волна ветра и то тут, то там, раздавался звон падающих на землю замков. Кровь! Вот, что интересовало его сейчас, да, в общем-то и всегда. Он не обратил внимания на то, как с ревом вырвался на свободу лев и как слетела с петель дверь на клетке тигров…

Три гигантские кошки в едином порыве устремились вслед за Аксоном. Ни рыка, ни рева — им больше не нужно было красоваться перед кем-либо. Они шли охотиться и убивать.

Лениво помахивая огромным пушистым хвостом из клетки выбрался снежный барс. Он наслаждался свободой и еще не готов был охотиться, еще не определившись, на чьей он стороне.

— Помоги! — шептали деревья.

— Убей! — приказывала земля, повсеместно исторгавшая в этот момент полчища солдат Черного Человека.

Глава 4

Сказать, что город в одночасье превратился в ад — значило бы не сказать ничего. Сначала зашевелилась земля на могилах Заельцовского кладбища — скорость, с которой передавался боевой клич Черного Человека тоже имела свой конечный предел. Перепуганным до смерти бабушкам-побирушкам да завсегдатаям могильных оградок было отчетливо слышно, как трещат под землей деревянные стенки и крышки гроба под натиском выбирающихся из земли мертвецов. Тысячи погребенных в одночасье выбрались из своих могил! Истлевшие скелеты, едва передвигающие ноги и похороненные совсем недавно, лишь слегка тронутые разложением — все они, как один, восстали, подчиняясь желанию крушить и убивать. Они не могли мыслить, но в их примитивных разлагающихся душах, погребенных вместе с телами свербила одна лишь мысль: «Отомстить за забвение!» И их месть была страшна…

Нестройным маршем тысячи мертвецов двинулись вперед, сметая со своего пути всех и вся. Те, кто способен был крушить — крушили, те, чьи мышцы давно превратились в пыль — ползли следом, на ходу теряя части тел и мечтая об одном — припасть обезображенным ртом к свежей крови, чтобы набраться сил. Десятки людей в первые же минуты пали их жертвами, не в силах поверить своим глазам. Обезображенные, изувеченные и обескровленные тела оставались позади армии мертвецов, и вскоре присоединялись к ним, направив свой гнев вовсе не против того, кто был повинен в их смерти. Армия мертвецов набирала силы…

Этот кошмар распространялся во все стороны от Заельцовского бора, принимая с каждой минутой все более и более угрожающие масштабы. Мертвецы выбирались из-под земли, неся смерть живым и обрекая их на кровавый поход вместе с их воинством. Они появлялись из канализационных труб, где пролежали не одну неделю в тщетном ожидании предания их тела земле и возмездия убийце, разрывали изнутри могилы в городских и сельских кладбищах и шли убивать.

Дрожала земля в Березовой Роще — одном из любимейших мест отдыха множества новосибирцев, повергая в шок тех, кто помнил о том что парк был построен на старом кладбище, по той же причине вскипала вода в Обском море, выбрасывая из пучины уродливые скелеты, которые рассыпались, так и не добравшись до берега. У касс зоопарка бегущих людей встречал огнем из обоих стволов его сторож, скончавшийся от сердечного приступа в тот миг, когда солнце окончательно скрылось за тучами, прошептав перед смертью о том, что судный день грядет.

Новосибирск превратился в ад менее чем за пол часа, и пожар адского огня расползался все дальше и дальше, захватывая все новые и новые территории.

* * *