Катана - Кирилл Васильевич Кудряшов

— РАЗОРВИ ЕЕ!

Тигр вышел из ступора и неловко взмахнул лапой, нанося удар, от которого смог бы уклониться и потерявший всякую координацию алкаш, но зомби и не собиралась уклоняться. Вместо этого она крепко прижала к себе тигриную лапу, и повиснув на ней вцепилась в нее зубами. Он угрожающе зарычал, словно давая ей последний шанс опомниться, но когда зубы мертвеца, пройдя сквозь мясо, вонзились ему в кость, тигр не выдержал. Издав яростный рык он вонзил клыки в голову вгрызающегося в него существа, разрывая его голову надвое. Человеческий череп хрустнул, и в пасть зверя хлынула все еще теплая кровь, смешанная с ошмотьями мозга, но конечности зомби продолжали жить своей жизнью, и лишившееся головы тело все еще пыталось дотянуться руками до его горла.

Наступив здоровой лапой на грудь мертвеца тигр отшвырнул в сторону его голову, и двумя рывками оторвал от тела руки — теперь он больше не представлял ни для кого опасности. Зверь отступил, ожидая приказа от Леса, но Лес молчал, пораженный случившимся. Постояв немного и прислушиваясь к раздававшимся где-то неподалеку крикам, тигр затрусил обратно, по своему собственному следу, разыскивая Костю…

* * *

— Что происходит? — спросил сам у себя Толя Никитин, на ощупь пробираясь по лесу в почти кромешной темноте, — До заката же еще не меньше часа!

Ребята молчали, если не считать, конечно, слышимых то тут, то там матов, когда кто-то из ролевиков цеплялся кольчугой за торчащую ветку или спотыкался о неудачно выросший на их пути корень.

За три года работы в «Crown'e» Толя навидался всякого — пара пожаров, неисчислимое множество буйных пьяных дебоширов, и даже одна небольшая перестрелка, из которой он, правда, вышел без единой царапины, так что вполне мог считать себя если не ветераном службы в охране, то уж, по крайней мере, кем то повыше зеленого салаги, сейчас даже ему было немного страшно. Сначала этот загадочный убийца, след которого собаки упорно не желали брать, затем орда перепуганных до полусмерти сумасшедших, выбравших именно этот день для того, чтобы отправиться в лес на одним им понятную забаву, а теперь еще и солнце скрывается с глаз за час-полтора до того момента, как ему надлежит это делать, и в лесу наступает полнейшая тишина… Вот это и было самым неприятным — тишина. Даже комары не звенели больше под ухом.

— Четырнадцатый! — захрипела, вдруг, рация, выведя его из размышлений.

— Тебя, — коротко бросил где-то рядом его напарник Женька («Евгений Анатольевич!» — поправил он себя, вспомнив о том, что тот на пятнадцать лет старше его, — вот уж кто действительно ветеран, — «Интересно, а что сейчас чувствует он?».

— Сам знаю, что меня! — буркнул Толя, снимая рацию с пояса, — Да!

— Как у вас дела?

— Никак! Темно, хоть глаз выколи, идем в сторону Жуковского, но где выберемся из леса — понятия не имею, ориентироваться здесь невозможно. А что у вас?

— Абсолютно ничего, за исключением теперь уже 11-ти трупов!

— Отбой.

— Отбой.

— Как я понимаю, никто не знает, где этот маньяк? — неожиданно раздался женский голос у самого его уха, от чего Толя едва не схватился за пистолет — его нервы были на пределе.

— Никто, — ответил он.

— То есть, может он и где-то рядом?

— Маловероятно.

— Но может быть, — продолжала настаивать она.

— Да!

— Ясно…

Какое-то время они шли молча бок о бок, потом позади раздался чей-то возглас и девушка отстала, чтобы помочь упавшему.

Толя поморщился и встряхнул головой, отгоняя наваждение — на секунду ему померещилось, что он слышит тихий шелестящий голос, шептавший: «Будьте начеку»…

Глава 5

— … То есть, может быть он и где-то рядом? — спросила Ольга, стараясь унять нервную дрожь в руках, до побеления пальцев сжимавших рукоять топора, не смотря на всю свою нелепость являвшегося хоть каким-то оружием. Этому менту хорошо, у него-то «Макаров!»

— Маловероятно, — ответил он, но Ольге стало ясно, что он тоже рассматривает такую возможность. Легче от этого не становилось… Ей безумно хотелось закричать ему в лицо «Соври мне! Скажи, что все будет в порядке!», но она как могла старалась сдерживать панику.

— Но может быть?

— Да!

— Ясно… — на самом деле ничего не было ясно. Перед ее мысленным взором до сих пор стояла жуткая картина — семь ни в чем не повинных обезглавлены, и свалены в кусты, словно ненужный хлам! Земля вокруг залита кровью, и даже на стволах деревьев виднеются красные капли… Бойня! Страшная бойня! Кто мог сотворить такое? Где он теперь? Быть может, притаился неподалеку в кустах и ожидает как раз их, сжимая в руках свой меч, или чем он там отрезает головы? Вряд ли болгаркой…[2]

Где-то позади кто-то тяжело охнул, видимо, споткнувшись о корень, и Ольга тут же отстала от мускулистого охранника, пытаясь в темноте найти упавшего.

— Будьте начеку… — вдруг явственно услышала она чей-то тихий голос и остановилась.

Кто-то едва не налетел на нее, лишь в последний момент свернув в сторону и запутавшись в длинных ветках осинника.

— Какого черта ты тормозишь?

— Тише… — Ольга удивленно и опасливо озиралась по сторонам, — Ты слышал?

— Слышал что? — спросил нагнавший их Сашка.

— Голос…

— Только твой, — отшутился он. Сашка вообще был единственным, на кого не давила густая темнота и полное отсутствие любых признаков жизни.

— Берегитесь земли, они придут оттуда!

— Да нет же! Вот этот!

— Вот именно, — усмехнулся Сашка, — Вот этот. Твой!

Ольга умолкла, и зашагала вперед, прислушиваясь к лесу. Голос, слышимый лишь ею одной пугал ее, но еще больше пугала тишина, установившаяся в бору словно перед грозой. Не пищали комары, не свистели птицы — умолкло все, словно… словно испарились! Сбежали, почувствовав опасность! Как же ей хотелось сейчас последовать примеру лесной живности…

Еще около получаса прошли все в той же гробовой тишине, даже ветер не шевелил кроны деревьев, а затем…

— Началось! — прошелестели деревья, и в ту же секунду откуда-то слева, совсем рядом, послышался искаженный болью и ужасом человеческий крик. В темноте Ольга не могла видеть этого, но отчетливо услышала характерный звук расстегиваемой кобуры — сопровождающие их охранники выхватили пистолеты.

— Первый, это четырнадцатый, — произнес тот, что помоложе, но в ответ из рации донесся лишь громкий шелест помех, — Первый, это четырнадцатый! Черт! Не отвечают.

Вокруг Ольги собирались остальные ребята — даже сейчас, в кризисной ситуации они видели в ней лидера, своего боевого командира, который всегда знает что и когда нужно делать. Так уж сложилось, что благодаря своей боевой, бедовой натуре, во всех играх