Брант "Корабль дураков"; Эразм "Похвала глупости" "Разговоры запросто"; "Письма темных людей"; Гуттен "Диалоги" - Себастиан Брант

«Имя на «а» полагай среди женских, кроме исключений».

Из сего явствует, что Иоанн Пфефферкорн выступает в своем трактате как богослов, богословы же пренебрегают грамматикой, поелику она до них не касается.

Положение второе

Рейхлинисты доказывают: Иоанн Пфефферкорн во многих местах, как, например, А. I и IV, когда хочет поклясться в правдивости своих слов, пишет: «Отсохни у меня язык», из чего явствует, что он, Иоанн Пфефферкорн, язычник и не верует в господа нашего Иисуса Христа.

Возражаю: Пфефферкорн пишет: «отсохни язык», употребляя сие слово в смысле наречия. Ибо говорит Донат, каковой всеми признан и изучается в школах: «отсохни язык» значит то же самое, что «онемей вмиг» или же «вдруг». При сем повторяю: Иоанн Пфефферкорн пренебрегает грамматикой. И еще: «отсохни язык» может означать: «да станет во рту у меня сухо», о чем слышал я от одного поэта.

Положение третье

Рейхлинист утверждает: тот, кто говорит, что поддерживает церковь, — еретик. Иоанн Пфефферкорн утверждает, что поддерживает церковь. Следовательно, он еретик. Доказываю большую посылку: кто говорит, что поддерживает церковь, подразумевает, что вся церковь заблуждается и если он ее не поддержит, падет и разрушится. Опричь того, сей человек может быть сочтен антипапой, поскольку желает стать папой и супротивником того папы, какой избран всею церковью. Ибо поддерживать церковь есть должность папы; Пфефферкорн же дерзает взять сие на себя; следовательно, он антипапа и еретик, утверждающий, что папа заблуждается и не есть добрый пастырь. Меньшая же посылка явствует из того места в книге Иоанна Пфефферкорна, где писано, что он «нижестоящий член церкви». Однако нижестоящий член тела есть нога, ибо стоит на земле, ноги же поддерживают тело, и не будь ног, тело поверглось бы наземь, следовательно, Пфефферкорн полагает, что церковь утверждена на нем и он поддерживает церковь.

Возражаю: Пфефферкорн не употребляет слова в столь неукоснительном и изначальном их значении. Он называет себя членом, то есть частью церкви, как все христиане называют себя ее частью. Равно же и «член» употреблен в широком смысле. «Нижайший» употреблено здесь заместо «смиренный» и «простой», а равно и в письме к папе Иоанн Пфефферкорн пишет: «Хотя я совершенно недостоин припасть ко святейшим твоим стопам…» и т. д. Следовательно, не должно выводить из сего, что Пфефферкорн высказывается против папы.

Положение четвертое

Рейхлинист утверждает: Пфефферкорн держится мнения, что христианская вера не истинна, и сие явствует из собственных его слов. Ибо пишет в упомянутой книге (О. I), что сказал епископу майнцскому: «Если христианская вера истинна, Рейхлин никоего вероломства против меня не сотворит». Далее же, однако, видим более чем два ста мест, а равно и в прочих его книгах, ранее писанных, находим, что называет Иоанна Рейхлина вероломным. Следовательно, он дает понять, что не считает христианскую веру истинной.

Возражаю: слова сии надобно ограничить в смысле. Ибо когда Пфефферкорн говорит: «Если христианская вера истинна», подразумевается сверх того: «и Рейхлин истинный христианин», ибо, если бы Рейхлин был истинным христианином, он никогда не сотворил бы такового вероломства. А еще правильней сказать, что Иоанн Пфефферкорн тогда думал так: все мы человеки, человеку же свойственно ошибаться; однако засим тотчас же получил выволочку от епископа и оную выволочку снес смиренно и раскаялся. Ибо пишет, что епископ дал ему оплеуху, когда он произнес сии слова; выходит, что он получил выволочку за свой грех.

Положение пятое

Рейхлинист утверждает: Пфефферкорн превознес себя превыше Христа, ибо в упомянутой книге говорит (F. I): «Рейхлин предал меня, как Иуда Христа, и много хуже», что означает: «Гнуснее предать Пфефферкорна, нежели Христа», или же: «Христос более заслужил страдания, нежели Пфефферкорн». Однако подобные утверждения суть явная и очевидная ересь.

Возражаю: когда Пфефферкорн говорит, что его предали хуже Христа, то разумеет под сим, что Рейхлин предал его императору, Христос же был предан только книжникам и синедриону, кои ниже императора. Ибо, по-видимому, хуже, то есть грозней, когда кого предают императору, а не синедриону и книжникам, каковые не имели столь великой власти.

Положение шестое

Рейхлинист утверждает: Пфефферкорн сызнова оскорбляет величество, и притом многократно. Ибо говорит (О. I): «Все друзья и доброжелатели Иоанна Рейхлина, князья и иные люди, ученые и неученые, грешат, сочувствуя Иоанну Рейхлину»; однако ж таковых в Германии добрых десять князей, и сам государь император, и многие кардиналы и епископы в Риме, и сам святейший Папа Лев, каковой недавно, когда прочел письмо Иоанна Рейхлина, много хвалил сего мужа и сказал, что будет его защищать против всей нищенствующей братии; и то же сказали преосвященные кардиналы св. Марка, и св. Георгия, и св. Хризогона, и многие другие.

Возражаю: Пфефферкорн совершил сие ради истины, коя превыше папы, и императора, и всех кардиналов, и епископов, и князей. Соответственно, в заключение своего опровержения (О. IV), оправдывается: «Я защищался, руководствуясь одной лишь истиной и никого не оскорбляя. Ибо пророк Иеремия говорит: «Проклят, кто удерживает меч Его{773} от крови». И лучше впасть в руки человеческие{774}, чем в руки всемогущего господа». Следовательно, он полагает, что лучше оскорбить папу и императора, нежели истину, то есть бога. Ибо бог есть истина.

Положение седьмое

Рейхлинист утверждает: Пфефферкорн в сей самой книге, в одном и том же месте впадает в ересь и совершает оскорбление величества. Ибо пишет (О. I, столбец II): «Здесь не мечом сражаются, не силою меряются, не выходит на поле брани ломать копия (что было бы греховной гордынею) царский воитель и т. д.». Стало быть, он говорит, что выступать войной и выходить на поле брани есть греховная гордыня; однако сие делают папа и император, и всегда делали, а равно и многие, сопричисленные к лику святых. Следовательно, если выходить на поле брани есть греховная гордыня, то оные святые, и ныне царствующий император, и папа совершили смертный грех, а следовательно, церковь заблуждается, причисляя их к лику святых. И следовательно же, Пфефферкорн прямо выступает против канонического и гражданского права, против императора и папы, против церкви и империи.

Возражаю: сии слова следует разуметь ограничительно — а именно, что сражающиеся и оружно выходящие на поле брани впадают в греховную гордыню лишь в той мере, в какой без справедливой причины чинят другим несправедливость. Когда же император и папа ведут войну, должно предполагать, что ведут оную в защиту церкви и империи; стало быть, Пфефферкорн не порицает их.

Положение восьмое

Рейхлинист утверждает: Пфефферкорн обвиняет императора во лжи, ибо пишет (О. II, столбец I) против Рейхлина: «Я же, напротив того, утверждаю, что он предатель пред богом и людьми и для его императорского величества лживый советник». В сих словах он открыто выступает против императора и обзывает его лжецом, ибо государь император в письме своем к папе, а равно во многих других посланиях и указах называет Иоанна Рейхлина верным своим советником и совещателем. Возможно ли более тяжкое кощунство, чем назвать императора лжецом? А посему заслуживает он немилосердной кары за оскорбление величества.

Возражаю: место сие надобно разобрать и так расставить знаки препинания, дабы после слова «величество» стояла запятая. Ибо Рейхлин, может статься, верный советник императору в его делах; однако же не был верен Иоанну Пфефферкорну, что оный доказывает многими доводами. Следовательно, никто не должен думать, что Иоанн Пфефферкорн выступает против императора, ибо он человек верноподданный, что явствует из многих мест в его книгах, писанных как по-немецки, так и по-латыни.

Положение девятое

Рейхлинист утверждает: всего же преогромней, и пречудовищней, и преужасней, и престрашней, и прековарней, и предушевредней то, что Иоанн Пфефферкорн обвиняет папу и курию, приписуя им грех лжи. Ибо, пишет он (I. IV): «Но всему сему, то есть комиссии, не токмо неправедно, но всенеправедно из Рима восприятой{775}, учитель еретического окаянства ни малейшего внимания не оказал и т. д.». Но комиссия назначена от папы, следовательно, папу обвиняет Иоанн Пфефферкорн, что не поступил праведно, а сие ересь столь великая, что за нее он трижды достоин сожжения.

Возражаю: Пфефферкорн не говорит здесь, что папа или римская курия неправедно назначили сию комиссию, но хочет сказать, что Рейхлин неправедно ее восприял. Следовательно, он называет неправедным Иоанна Рейхлина, а отнюдь не папу.

Положение десятое