Хор больных детей. Скорбь ноября - Том Пиччирилли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он работал так тщательно, что потребовалось больше двух часов, чтобы изучить каждый дюйм комнаты. И ничего.
От стука в переднюю дверь Шэд развернулся на месте, словно его мул лягнул. Тишина дома проникла в него так глубоко, что он выкрикнул имя Меган. Не узнаешь, насколько далеко зашел, пока что-нибудь не оттащит тебя на полдюйма назад.
Шэд открыл дверь. На крыльце стоял Дейв Фокс, одетый, как всегда, в отутюженную форму, огромные руки были опущены.
– Я искал тебя.
– Но ты ведь уже находил меня, не так ли?
– Я столкнулся с доком Болларом примерно неделю назад, когда он отключился и лежал, опустив ноги в реку. Так у него случится переохлаждение, только дождись. Получит обморожение, придется ампутировать ступни. В любом случае, я слегка поднажал на него, и в беспамятстве он упомянул, что ты был в «Местечке Пэтчи».
Разумеется, Дейв знал, что та земля на самом деле не называлась фермой Ласк, как всегда полагал Шэд.
– Ты что, прятался там?
– Немножко. Заглядывал в окна. Поскольку док знал лишь то, что в тебя стреляли, а ты никуда не уходил и вроде поправлялся, я это оставил.
Дейв Фокс начертил на песке собственную границу и вышибал дерьмо из всех по одну сторону, а всех по другую сторону отпускал.
– Спасибо.
– Он продолжает называть тебя самым удачливым сукиным сыном на свете, потому что пуля не задела ни одного лакомого кусочка твоих внутренностей. Я так и знал, что ты появишься у миссис Райерсон, когда будешь готов.
– Значит, ты следил за ее пансионом и заметил меня там прошлой ночью.
– Во время своего патруля. Не хотел портить ваше воссоединение с Элфи Данфорт, поэтому не стал тебя беспокоить.
– Подождал до этого момента. Ты вообще спишь?
– Нет. – Дейв шевельнулся, и доски крыльца заскрипели под его весом. – Я подумал, что мы могли бы поболтать.
– Заходи и бери стул.
Дейв не стал садиться. Шэд почувствовал, что придется стоять и общаться с помощником шерифа лицом к лицу, несмотря на усталость, тяжело опустившуюся на плечи. Дейв заметил его состояние, положил широкую ладонь на грудь Шэда и подталкивал его назад, пока тот не опустился на диван.
– Чертов док, – сказал Дейв. – Он должен был настоять, чтобы ты поехал в больницу.
– Он настаивал.
– Тогда он должен был прийти за мной или шерифом.
– Док хотел.
– И ты, чертов дурак, отговорил его.
– Я скоро на тебя обижусь.
– К черту все это. Ред и Лотти Саблетт пару недель мучились чувством вины, а потом приехали в город. Они думали, что их старший сын застрелил тебя и ты уполз в лес умирать. Этот придурочный пацан почти убедил их, что ты агент ФБР и бюро планирует полномасштабную атаку на самогонный аппарат Реда. Так и было?
– Нет, я не федерал под прикрытием, – ответил Шэд.
– Я имею в виду, это он стрелял в тебя?
– Нет, Осгуд промахнулся.
Скрипнув кобурой, Дейв медленно повернулся, его взгляд был стальным, чтобы Шэд не усомнился в серьезности момента.
– Мы тут играться не будем. Никакого хождения по кругу и демонстрации того, насколько ты мил и остроумен. Покончим с этим. Это сделали змеиные проповедники?
– Нет.
– Все они там, наверху, живут одинаково. Уединенно. Считают, что убить человека – то же самое, что освежевать зайца.
– Все было не так.
Не совсем так, но как ему это объяснить? С правдой можно зайти настолько далеко, что придется рассказать об Иисусе Адского Пламени. И о призраке своей матери. И о том, что ты убил человека голыми руками.
– Думаю, ты мне врешь, – сказал Дейв. – И до меня не добрался ни один слушок о том, что произошло на самом деле.
– Ты собираешься арестовать меня за то, что я получил пулю?
– Не сообщить об этом – преступление.
Но Дейв не стал бы играть в такие игры и тащить Шэда в офис Уинтела по такой дерьмовой причине. Ведь помощник шерифа – тот самый парень, который за два часа в одиночку разогнал шайку скупщиков краденых тачек в округе Окра. Убил троих мужчин и хозяйку борделя, получил две пули 22-го калибра в бедро и даже шаг не сбавил.
– Она улыбалась? – спросил Шэд.
От этих слов Дейв как будто нахмурился.
– Чего?
Может, дело было в дикции Шэда. Он постоянно повторялся, так что, возможно, говорил не вполне четко. Сейчас язык казался слишком большим и острым для его рта. Слова приходилось произносить медленно и осторожно, как Шэд обычно заставлял делать Таши Клайна.
– Она… она… улыбалась?
– Ты о Меган?
– Я хочу ее видеть.
– Шэд Дженкинс, ее похоронили за…
– Не будь смешон. Я хочу увидеть фотографию. Вы, копы, наверняка делаете много снимков, даже когда в смерти виноват несчастный случай. Мне нужно знать, улыбалась ли она.
Дейв Фокс развернулся и заковылял к двери.
– Ты можешь жить и без подобных знаний. Я собираюсь засвидетельствовать свое почтение Меган и твоей маме. Вернусь через несколько минут. Используй это время, чтобы поразмыслить о том, как ты хочешь, чтобы все это закончилось.
– Конечно.
Шэд поднялся и наблюдал, как Дейв шел по дороге и поднимался на холм к могилам. Незаконченное надгробие Меган лежало где-то на заднем дворе, где па вкладывал в каждый удар стамески боль, страхи и одиночество. Если вырезать свое горе и страдание на чем-то взятом из земли, она заберет их? Или это просто заразит мир человеческой слабостью?
Возможно, случится и то и другое.
Шэд прошел в свою старую спальню, сел на кровать, готовый растянуться на ней, и услышал под простынями странное шуршание. У него перехватило дыхание.
Он откинул одеяло. На подушке лежал листок в линейку.
Шэд узнал почерк Меган, и внезапно на его лице выступил пот.
Я люблю тебя, но не могу быть с тобой. Я не отдам это письмо ни ветру, ни воде. Ты его не получишь. Я заберу его домой и спрячу там, где ты никогда не найдешь. Если ты уведешь меня во тьму, я все равно буду любить тебя, но ты знаешь, что заплатишь за это. Это письмо – мое сердце, и мое сердце останется моим, что бы ни случилось дальше.
«Ох, Мег».
Его трясло так сильно, что листок разорвался посередине.
«Господи Иисусе, она оставила его для меня на моей собственной кровати, а я даже не проверил».
Это все, чего она хотела от него с тех пор, как Шэд вернулся домой. Просто заглянуть в свою
