Хор больных детей. Скорбь ноября - Том Пиччирилли

«Ну вот», – подумал Шэд.

Он сообразил, что преподобный здесь не ради него, поэтому просто скользнул немного левее, пока дуло не указало на сидевшую на пне Бекку. Рука Джейка продолжала энергично обрабатывать ее грудь.

Дадлоу был без пальто, но все еще в яркой охотничьей шапке с опущенными на уши клапанами. Шарф, связанный его матерью, по-прежнему дважды оборачивал горло и спускался по плечам до лодыжек. От подбородка Дадлоу исходил аромат пирога с бойзенберри, приготовленного миссис Свузи.

– У всех нас свои соблазны, – сказал Шэд, ссылаясь на их последний разговор у могил Меган и мамы. Когда бросаешь кому-то его собственные слова, те бьют гораздо сильнее, чем всё, что ты мог бы придумать сам.

– Совершенно верно, – ответил Дадлоу.

Шэд попытался вспомнить, что там дальше было.

– Так по-человечески. Это Божье испытание. Мы обречены сражаться со своими недостатками.

– Я перестал бороться, – сказал Дадлоу. – Ты попытаешься помешать мне?

– Нет, – ответил Шэд, слегка удивив самого себя. Но это была правда.

– Ты знаешь, куда она ходила? Чем занималась?

– Да.

Дадлоу скривился, показав фиолетовый язык.

– Это возмутительно. Отвратительно. И все это моя вина. Я не сберег собственный дом!

– Тогда вы не можете осуждать одну ее.

– Да-да, ты прав. В этом ты совершенно прав, да, несомненно.

Дадлоу обращался с оружием слишком легко, безо всякого почтения. Крутил им туда и сюда, как будто собрался поднести к глазу, заглянуть в дуло, начать нажимать на спусковой крючок – щелк-щелк-щелк… Бах! Превратить это в дурацкую шутку из французского фарса. Закончить все пеплом на лице, маленьким порезом на носу и общим хохотом.

Дадлоу переминался с ноги на ногу, иногда цепляясь каблуками за концы шарфа.

– Вы говорили мне, что не глупы, – сказал Шэд. – Говорили, что очень серьезно относитесь к защите своей паствы.

– Так и есть. Я думал… – Его губы беспомощно шевелились, колени начали подгибаться, словно у ребенка, который готов разрыдаться.

Когда становится плохо, всегда хочется упасть и позвать маму.

– О чем вы думали, преподобный?

– Я думал, что это будешь ты.

– Я?

– Что это ты на взводе и готов взорваться, Шэд Дженкинс. Что ты собираешься убивать и заберешь кое-кого из нас с собой в ад.

– Мне нужен лишь тот, кто убил мою сестру.

– Это ты так говоришь.

– У каждого из нас свои разочарования. Возможно, вам просто следует быть немного снисходительней.

– На самом деле я думаю, что мне, возможно, слишком нравится быть мучеником. Я знал об этом какое-то время, но… Меня поймала в ловушку собственная гордость. Бремя моего креста. Она, моя жена.

– Потому это и называется бременем, что его приходится нести.

Должно быть, Джейк сильно ущипнул Бекку, поскольку в эту секунду она издала странный тихий писк и ее глаза на мгновение прояснились. Она увидела мужа, направлявшего на нее оружие, и ее лицо наполнилось покоем. Дадлоу заметил это, всхлипнул и наставил револьвер прямо ей в лицо.

– Останови меня, – взмолился преподобный.

– Нет, – ответил Шэд.

– Заклинаю тебя.

– Нет.

Если бы Шэд схватился за револьвер, у Дадлоу появился бы предлог отдаться своей боли и нажать на спусковой крючок. Он не чувствовал бы давления вины, поскольку всегда смог бы обвинить Шэда в соучастии.

Так что им пришлось подождать. Это не заняло много времени. Через пару минут Джейк и Бекка отключились, их головы склонились друг к другу, изобразив что-то вроде прерванного поцелуя. Они оба свалились с пня.

От земли поднимался утренний туман и клубился между их телами, завиваясь водоворотами от фырканья и неровного дыхания. Дадлоу отшвырнул револьвер, издал безумный вопль, развернулся и выбежал из зарослей.

Шэд поднял оружие, направился обратно к дому, но потом передумал. Ему следовало избавиться от револьвера. Возможно, спрятать где-нибудь, но он не мог придумать подходящее место. Под половицами на чердаке миссис Райерсон? Под крыльцом?

Он подумывал о том, чтобы закопать его или отнести к реке и бросить в воду. Шэд оружия и в руках никогда не держал – лаконичная сила револьвера притягивала внимание.

Шэд поводил им из стороны в сторону, как будто собрался поднести к глазу, заглянуть в дуло, начать нажимать на спусковой крючок – щелк-щелк-щелк…

Наконец он вернулся к Джейку и Бекке и бросил револьвер туда же, куда и Дадлоу.

Не всегда нужно знать ответы. Не пустить себе пулю в лоб уже достаточно трудно.

Элфи отвезла его в город и высадила в начале дороги, ведущей к дому па. Шэд наклонился поцеловать девушку на прощание. Хотя их губы встретились с долей страсти, он не мог избавиться от ощущения, что она получила от него все, что ей могло понадобиться, и больше ничего не осталось. Шэд захлопнул дверь, Элфи нажала на педаль и уехала. Грязь из-под шин забрызгала его колени.

Он медленно побрел домой. Па не было. Куда бы он ни отправился, Нытика увез с собой. Впереди Шэда ждал натертый воском «Мустанг». Должно быть, Дейв Фокс нашел его несколько недель назад и перегнал в мастерскую Таба Гаттлинга. На этот раз Таб не смог совладать с собой. Теперь у машины было улучшенное шасси и усиленная подвеска. Наверное, Таб пребывал в уверенности, что Шэд снова занялся перевозкой виски. Окно снова было целым, а на приборной панели лежал счет. Вполне разумно.

Ключ был в замке зажигания, Шэд завел двигатель и слушал гудение, пока к нему отчасти не вернулись сила и спокойствие.

Он заглушил машину и вышел из нее с тяжестью на сердце, которую не чувствовал, покидая Элфи. На крыльце Шэд с удивлением обнаружил, что папина шахматная доска исчезла. Он вошел в дом. В углу стоял дробовик, как и всегда, заряженный.

Постояв недолго в пустой комнате Меган, Шэд произнес:

– Прости меня.

Все, что он делал с тех пор, как выбрался из тюрьмы, было топорно с самого начала. Змеи выбрались на свободу. На его руках была кровь. Лощина становилась все безумней, и он тоже.

В поисках хоть какой-то зацепки Шэд снова осмотрел спальню Меган. Ее одежду, журналы, школьные учебники. Дейв Фокс тоже все это делал. Рылся в ее вещах, надев пару латексных перчаток. Осматривал разные части дома, искал во дворе. Если Дейв не нашел ничего подозрительного, какие шансы были у Шэда?

Выбора не оставалось. Когда врезаешься в стену, отступаешь на несколько шагов и снова бросаешься на нее. Шэд проверил половицы, заднюю стенку шкафа и наличники двери. У девочек-подростков бывают тайники, особые места для хранения сокровищ. Он поискал блокнот, которым сестра пользовалась на ферме Тэнди Мэй, когда