Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

– Так этот тип безбашенный. Что с ним? цел и невредим? Кто знает?

– Я знаю.

****

Зычный голос перекрыл шум от собравшихся перед Щаповским домом тылков. Они дружно повернули головы.

К ним приблизилась здоровая фигура в линялых синих джинсах и распущенной рубахе в красно-коричневую клетку. Неспешная походка вразвалку. Шапка спутанных темных волос, что давно просились остричь их. Скуластое лицо с твердыми чертами. Глаза навыкат – карие, веселые, морщинки гусиными лапками от углов. Широкие плечи, мощный торс. От внушительного облика веяло некой безалаберностью, самодовольством и стойкой уверенностью, что все непременно будет хорошо. Обаятельный и наглый тип. Это и есть Николай Рванов, которого тылки дружески звали Колян.

– Колян, здорово! Ты откуда? Не с митинга же. Не видели тебя там…

– Эх, Юнар. Слона-то я и не заметил…

– Не было его!

– Не ругайтесь, мужики. Я только приехал. На родной буханке. Надо было груз отвезти в Кортубин. И обратно груз доставил в «Редивей» и Новый Быт – в целости и сохранности. Сдал, расписался. Теперь свободен.

– Денежки теперь получишь…

– А как же! Деньги нужны – деньги важны.

– Мог старшего сына отправить. И на митинг попал бы. Не по-людски это – все приходят, празднуют, а ты…

– Извиняюсь! Женька еще раньше уехал. Впервые фуру ему отдал. Далеко – на север, в тамошний город Укалаев. На ихний металлургический завод от нашего завода повез.

– ТыМЗ еще что-то изготавливает? Или последние складские запасы по дешевке распродает?

– Мое дело – маленькое. Сказали – вези, сказали – куда. Вот Женька и поехал.

– Женька-то? Значит, нет его? отсутствует? Зря он. Зазноба его Тамарка Кулыйкина нового хахаля нашла – мэра Колесникова. Уж она к нему льнула, кудри специально накрутила для охмурения…

– Что в этот раз вез из Кортубина? Диковину какую? У нас же в Редивеи богатые гости! Птичье молоко – полакомиться курортникам? Тряпочный шурум – бурум в бутик Дюши? Или особо ценный хабар заместо того, что из гостиницы утащили? Интересно, что? Эти – как их? – крылья, чтобы парить над Пятигорьем. Навроде сказочных корыльбунов. Нам, значит, после увольнения суждено упасть в норы ворпаней. Потому как бесправные рабы. А кому-то все блага мира. Хозяева! Несправедливо…

– Несправедливо? Хозяева? Кто? Не врубаюсь я…

– Да тебя наши проблемы не интересуют! В Утылве не одни богатеи живут…

– Оно так… конечно… плоховато чегой-то… Но ты перехлестываешь, дед!

– Нисколько не перехлестываю. Не честный пролетарий ты, а хозяйчик частный!.. Собственная фура у него…

– Не собственная. По кредиту еще платить и платить.

Николай Рванов родился и всю жизнь прожил в Утылве. Не тянуло его никуда и никогда за пределы здешней степи. Он ходил в садик и в школу вместе с сыном Агнии Кулыйкиной и детьми других тылков. Все росли в одинаковых условиях. Советские учителя не делили подопечных по статусу их родителей, ни на ком не ставили крест. Завуч А.Н. Кулыйкина слыла убежденным коммунистом, подвижником своей нелегкой профессии, великолепным предметником. Коля на голову выше своих сверстников – и сильнее и выносливей их. Соображал на уроках не столь быстро, но катастрофично не тупил, особенно в житейском плане. Всегда имелись друзья и недруги. Обыкновенный поселковский мальчишка. Из числа твердых троечников – тех, кто преуспевал в жизни и сейчас, и в Союзе. Истина оправдалась на сравнительном примере. Килька Кулыйкин после школы поехал на учебу в Москву, где у него приключилось горе от ума и в дальнейшем только усугубилось, а Рванов попал в армию, затем на завод.

Сейчас Николаю сорок лет – ого! сколько уже таких сорокалетних. Значит, одно поколение – воспитанное при советском строе и приспособившееся (или нет) жить в нынешнее время. Кирилл Кулыйкин, Николай Рванов, Клим Жадобин, Поворотов, еще дети Б.С. Васыра и др. Это поколение, как говорится, сейчас в самом соку. По логике оно должно прийти на смену Владимиру Щапову и его товарищам – сменить их в Утылве. И потащить Утылву на своем горбу – раньше к светлому будущему, а теперь неизвестно куда. Как-то у них все получится? Пока не очень.

Из выше названных Рванов – выдающаяся фигура (физически выдается). Два самых больших мужика в Утылве – он и Поворотов. Два медведя. От природы силушки неимоверной. С буграми мускулов, выносливыми хребтами, бычьими шеями, тяжелыми кулаками. Правда, Поворотов постарше и уже начал жиром обкладываться, брюхо наращивать. Рванов пока держится, хотя немало мяса на костях таскает. Нельзя сказать, что оба Голиафа еще супер интеллектом поражают. Природа любит равновесие (в ее распоряжении разные веса). Во всем, кроме буквальных размеров, наши мужики, в общем-то, обыкновенные. Темперамент у них притушен – если эдакая громадина взорвется!.. Сангвиники как бы оба. Поворотова неприятности по жизни доконали (несправедливый случай с увольнением) – он стал пыхтеть, есть просто по-свински (на нервной, а не на свинской почве), и здоровое бычье сердце, случалось, давало сбой. У Рванова все спокойней и навроде удачливей. Но удача не свалилась к нему с неба – пришлось вкалывать и продолжать до сих пор. Оба женаты, имеются дети – у Поворотова аж пятеро спиногрызов, что сравнимо катастрофе. Трудовую биографию начинали в СССР одинаково – на заводе, но Рванов потом ушел, а Поворотов остался. Закончил заочно кортубинский техникум. Применял свои таланты – землю носом рыл – услужливо терся в управе, рос в карьере, достиг должности главы Службы безопасности ТыМЗ. Перенес нежданную опалу, но затем госпожа Пятилетова сменила гнев на милость. Вот она умна – видит людей насквозь ведьма. Функции, вмененные Поворотову, заключались в беспрекословном следовании приказам сверху – не думать, а навалиться своей медвежьей силой и сломить. На кого директорша указала – того и сломать. Очевидно, она решила как один знаменитый Дон в Арканаре, что в определенный момент в Утылве умные ей не надобны – надобны верные (не мешало бы вспомнить, чем закончил Дон, изрекший эту мысль). Но Варвара сейчас главная здесь (то есть, в Арканаре), а Поворотов – не Дон, а подручный. Не стоило ему влезать в змеиный клубок интриг на заводе – уже попробовал и вылетел с треском. Теперь больше молчал, отдувался и подчинялся. Начальство сомнению не подвергал (хотя, может, для виду? а на поверку выходит – изрядный хитрец). На должности в Службе безопасности пока усидел.

Пусть Поворотов и Рванов внешне похожи, но отнюдь не родственники. И по жизни не пересекались. Николай после школы отслужил в армии и пошел шофером на ТыМЗ. Все обыкновенно. Знай, крути себе