Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Гаврила Державин: Падал я, вставал в мой век... - Арсений Замостьянов

Гаврила Державин: Падал я, вставал в мой век... - Арсений Замостьянов

Читать онлайн Гаврила Державин: Падал я, вставал в мой век... - Арсений Замостьянов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 159
Перейти на страницу:

Царедворцы стали сторониться Державина, пророчили ему ссылку. Даже старый приятель Козодавлев, завидев его в Сенате, отшатнулся, как от язвы. Но Павел мудро разрешил противоречие, наградив поэта золотой табакеркой с бриллиантами — как раз за эту оду. Державин тут же нашёл способ продемонстрировать награду Козодавлеву. Тот, весело улыбаясь, попытался броситься на шею Державину, поздравляя с царской милостью, но Гаврила Романович отпрянул: «Поди прочь от меня, трус. Зачем ты намедни от меня бегал, а теперь целуешь?» А император щедро наградит поэта ещё и за оду «На мальтийский орден»: при богоподобной Фелице ему дольше приходилось ждать награждений…

Наделало шуму и стихотворение «К самому себе». «Когда люди сильные при императоре Павле пользовались возможностью обогащаться казёнными землями и потом, для вознаграждения обедневших крестьян, притесняли помещиков, то Державин, присутствуя в межевом департаменте, восставал против генерал-прокуроров, князей Куракина и Лопухина, также и против государственного казначея Васильева за злоупотребление государевой милости. Видя, что они на эти упрёки не обращали никакого внимания, он написал песню К самому себе и распустил её по городу, желая, чтоб она дошла до государя и чтоб его спросили, кого он в ней разумел. Боясь этого, они старались скрыть её и втайне раздражали императора Павла против Державина». С этими стихами Державин не выиграл: Павлу они показались не по чину колкими и легкомысленными:

Пусть другие работают, —Много мудрых есть господ:И себя не забывают,И царям сулят доход.Но я тем коль бесполезен,Что горяч и в правде чорт, —Музам, женщинам любезенМожет пылкий быть Эрот.

Впрочем, Державин был уверен, что император благоволит к нему — и только козни недоброжелателей мутят воду. Накануне награждения Державина аннинской лентой генерал-прокурор Лопухин доверительно ему сообщил: «Государь давеча было хотел надеть на вас ленту с прочими, но поусумнился, что вы всё колкие какие-то пишете стихи, но я уже его упросил». Державин только усмехнулся. Когда государь набросил на него ленту — начал лепетать слова оправдания, но Павел отмахнулся и зарыдал. Державин трактовал то рыдание как знак истинного благоволения к себе…

Иногда ему казалось, что титулованные вельможи считают его выскочкой. Но в годы правления Павла Державин стал самым популярным третейским судьёй, он уладил несколько десятков семейных споров и несколько десятков недоразумений, возникших между соседями и дальними родственниками. Наследство, земельные вопросы — тут чёрт голову сломит, а у Державина выходило ловко и справедливо. Представители самых громких аристократических фамилий обращались именно к нему — таков был его авторитет. Он становился не то чтобы лидером старшего поколения, но идеологом разнопёрой партии сторонников Просвещения без кардинальных перемен, но с установлением строгого антикоррупционного порядка.

После командировки в Белоруссию (об этом — речь впереди) Павел назначает Державина президентом Коммерц-коллегии, только что возобновившей свою работу. У Державина сложились приятельские отношения с очередным генерал-прокурором (Павел успел сменить уже троих) — Петром Обольяниновым. Павел уклонился от встречи с новым президентом Коммерц-коллегии, рассудив мудро: «Он горяч, да и я тоже. Мы, пожалуй, поссоримся». Доклады от Державина, к общему удовольствию, представлял государю Обольянинов. Сгущались тучи над головой государственного казначея барона Васильева — давнего нашего знакомца. В ноябре 1800-го Державин занял и его кресло. Было ему пожаловано шесть тысяч столовых ежегодно… Кутайсов и Обольянинов хотели окончательно «свалить» Васильева и намекали Державину, что хорошо бы вскрыть злоупотребления прежнего казначея… Державин снова повёл себя неуправляемо: он обнаружил в работе Васильева недочёты, но ничего преступного не нашёл — даже под давлением.

Ещё в 1798 году Державин написал «На характеру императора Павла»:

В нём воли доброй, мудрой много;Остёр в решениях, легок,За всё берётся круто, строго;Всё б сделал вдруг, коль был бы бог.

Здесь и уважение к искренним порывам царя, и скептическое отношение к его политическому будущему, и сочувствие. Державин был прозорливым политическим авгуром! После гибели императора он перепишет эти стихи:

В решеньях краток, быстр, щедроты лил, где мог,Суд правый водворить брался он живо, строго,И всё бы сделал вдруг; но, ах! он не был бог.

Павел был скор на расправу, и всё-таки с Державиным он сработался. Но однажды царь продемонстрировал ему яростную обидчивость: накануне Крещения Державин обедал с Платоном Зубовым, после чего они вместе явились во дворец поздравить государя. Павел прогневался, приметив, что Державин сдружился с Платоном, пригласил Гаврилу Романовича в кабинет, усадил напротив себя, грозно на него уставился. Так начинался 1801 год.

НЕ СМЕРТЬ СУВОРОВА СРАЗИЛА

Император был скорым и щедрым не только на расправу, но и на милость. Вельможи, избалованные почестями, за годы правления мудрой Фелицы привыкли к неуязвимости. Екатерина всё же избегала жестоких мер по отношению к опальным царедворцам. Отставка, удаление от двора — вот и всё наказание. Павел не чурался и грубой травли. На опального вельможу с посвистом спускали всех собак. Нельзя было зарекаться ни от тюремных казематов, ни от ссылки. Самым несправедливым деянием императора была ссылка Суворова — полководца, к которому Павел не мог не питать уважения. Суворов сам избегал соблазнов растленного екатерининского двора, который был ненавистен Павлу. Как и Павел, он был эксцентриком, общепризнанным чудаком и, в известной степени, изгоем. Но Павел не позволял не только вольномыслия, но и самостоятельного мышления. Суворову — старому солдату, истинному профессионалу — нельзя было критиковать прусскую военную систему, которая восхищала императора.

Смерть в преклонном возрасте редко воспринимается как трагедия. Но Суворова Россия оплакивала истово. Ведь он умер через несколько месяцев после высшего взлёта. Умер генералиссимусом, князем, кузеном короля и прочее… Но Павел не преминул по ничтожному поводу вновь ввергнуть Суворова в опалу — незадолго до самой его смерти. Только недавно на всю Россию звучали стихи Державина «На победы в Италии» — и вся просвещённая Россия прославляла Суворова. И вдруг… Император не изволил встретить триумфатора, вернувшегося в Петербург. Умирающего триумфатора. Новая ода Державина — «На переход Альпийских гор» — тоже угодила в опалу. Державин придумал для неё мудрёный эпиграф: «Великий дух чтит похвалы достоинствам, ревнуя к подобным; малая душа, не видя их в себе, помрачается завистию. Ты, Павел! равняешься солнцу в Суворове; уделяя ему свой блеск, великолепнее сияешь». Этот эпиграф, по признанию Державина, написан «с намерением, дабы Павел познал, что примечено публикою его недоброжелательство к Суворову из зависти, для чего сия ода холодно и была принята». Император никому не позволял себя поучать. Он ожидал не советов, не сомнений, а подчинения и славословий. Зная об этом, Державин вычеркнул из оды весьма удачную строфу:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 159
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Гаврила Державин: Падал я, вставал в мой век... - Арсений Замостьянов торрент бесплатно.
Комментарии