Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

а с запада. Уж насколько тылки – ушлые типы, и носы у них всегда по ветру, но никто не мог предугадать пертурбаций 90-х годов после краха Союза и нынешний мировой кризис. В Виждае дальше дна не видать. Обыкновенно тылки не жаловались на судьбу, но сейчас же совсем край пришел.

А до того Владимир Игнатьевич Щапов показал себя образцовым хозяином Утылвы. И в своем собственном хозяйстве – в частном доме по улице Рабочей – успевал не хуже. Вот о его жительстве упомянем подробнее. По приезде Щапову предложили служебную квартиру. Он для вида согласился. Хотя привлекло иное. Сходил на экскурсию по старой Утылве. Дом прадеда снесли, но мастерская тростей сохранилась – хорошие крепкие стены из сырцового кирпича. Прадед Семен Иванович строил на века – чтобы и детям, и внукам, и правнуку хватило. Владимиру Игнатьевичу приглянулось насиженное место. Недолго думая, он решил здесь поселиться постоянно. А что Щапов задумывал, он всегда исполнял. Дом числился в частном владении – за Щаповыми, но давно уже пустовал, ветшал. Владимир Игнатьевич уладил формальности (других претендентов Щаповых в Утылве нет), починил и оштукатурил стены, заделал цементом дыры и трещины в погребе, перекрыл крышу, навесил окна, двери, разобрал старую и сложил новую печь, пристроил веранду, огородился и зажил припеваючи. Поработали Щапов с женой. Разумеется, это не они одни – за часть работы заплатили, за другую поблагодарили – откликнулись и помогли соседи, кашкукские куркули. Кто-то одобрил возвращение дома исконным владельцам, кому-то приглянулась мысль о немалой выгоде, если главный городской начальник будет жить по соседству.

Жена Щапова – маленькая милая женщина. В облике отпечаток советскости, прям ностальгическое ощущение. Химическая завивка на волосах, коротко постриженная челка надо лбом – круглая кудрявая головка. Тихий голос, мелодичные интонации. Типично так выглядели интеллигентные женщины в Союзе – и тогда приятно, и сейчас. Ни намека на вульгарность – ни разу не подчеркивала, что она – жена такого мужа, первая леди в Утылве. Старомодность и одновременно вкус – не носила джинсов, кроссовок – туфельки на каблучках, капрон телесного цвета, платьица, дамские сумочки. Добропорядочная мать семейства, для которой превыше всего – интересы мужа. Умна – да, несомненно, умна, но ум не на поверхности, а спрятан под мягкими женским штучками. Всегда в хорошем настроении (чего уж ей это стоило – никто не видел, как она плакала, и не слышал, как кричала, устраивая семейные сцены).

Жену Щапова звали Калерией Арвидовной – звучит не по-русски, загранично так. Тылки всегда обращались к ней по имени – отчеству – им нравилось выговаривать с раскатистым звуком – Калер-рия Ар-рвидовна. И как человек она им тоже нравилась. Большая аккуратистка, расторопная хозяйка. Все в доме делалось будто исподволь: кипенно – белые простыни, собственноручно подрубленные полотенца, отутюженные костюмы Щапова, надраенные до блеска кастрюли отнимали пропасть женских усилий, но сама хозяйка словно не перетрудилась – легка и улыбчива. Она еще успевала за детьми ходить и работать. В СССР все должны были работать – статус домохозяйки не внушал доверия (если ты не жена начальника) – почему-то сразу задавались вопросом: что, если муж бросит? Но Калерия Арвидовна – не домохозяйка, и муж ее не бросал – и мысли у мужа не возникало. Работала жена в единственной в городе библиотеке по улице Совхозной (это в Кашкуке) – в кабинете, среди женского коллектива. Никто не сомневался – они там чаи гоняют и языками треплют, но поскольку Калерия Арвидовна не разыгрывала из себя гранд даму, то никто не возмущался – должна ведь жена мэра где-то работать. Она уже достигла пенсионного возраста, когда случилась отставка мужа – и жена тоже ушла. Ее из библиотеки не гнали – вполне могла остаться. Тылкам даже было бы приятней, если бы осталась, а то как-то нехорошо сложилось – Щапова прокатили на выборах (несправедливо, чего уж), а на жену вроде как гонения. Но Калерия Арвидовна все уладила, ни с кем не рассорилась, и коллеги ее проводили по-доброму. За годы Щапова вполне приспособилась к Утылве, сделалась аборигенкой.

Щаповы привыкли жить на широкую ногу, не мелочась, и здесь расположились удобно. Отделали комнаты в старом доме в современном стиле – функционально и ненавязчиво – никаких малиновых обоев как у Дюши или старинной мебели (массивного шкафа с зеркалом и антресолями) как у Юлии. Вкусы у Щаповых были европейские. Первый в Утылве персональный компьютер на Windows 95 – Щаповский. Всевозможная техника – мощный пылесос, видеокамера, кухонный комбайн, кофеварка, тостер и пр. Щапов в прежние годы много переезжал, занимал служебные квартиры, организовывал быт с нуля, поэтому ко многому относился философски – в семье не терпели избыток в материальных вещах, не копили старья, а выбрасывали без жалости и заменяли на новое. Даже гардероб Калерии Арвидовны часто подвергался ревизии и избавлению от залежалых нарядов. Владимир Игнатьевич регулярно менял машины, сейчас ездил на новеньком Хендай Элантра цвета серебристый металлик.

Супруги поддерживали хорошие отношения с соседями, радушно принимали гостей. Щаповы были начисто лишены распространившегося в то время чванства нуворишей. Собственно, к новым русским Владимир Игнатьевич не относился никогда. Помимо работы занимался с удовольствием своим садово-огородным участком. Особенно сейчас – на первом году пенсии. К началу мая Щаповские владения выглядели образцово. Земля очищена от мусора с прошлого сезона, сломанных веток, осенней мульчи. Обработаны от грибков теплица и парники. Опрысканы насаждения, побелены стволы. Вырыты дренажные канавы. Владимир Игнатьевич самолично выполнил обрезку деревьев и кустов острым секатором, срезы обработал толченым углем. Разрыхлил почву, удобрил. Пролил горячей водой смородину, потрудился в малиннике, удаляя сухие и слабые, пострадавшие от мороза ветви. Прополол клубничник. Спина болела после того, как вывез на тачке навоз на грядки, посадил чеснок, свеклу, морковь, капусту, не забыл лук, горох, зелень. Еще дожидались томаты, перцы, баклажаны. Калерия Арвидовна возилась со своими цветами. Оформила клумбы для однолеток – георгины, бальзамин, календула, бархатцы, душистый горошек. Высадила луковицы гладиолусов. Конечно, она мечтала, чтобы у нее на саду расцвел хотя бы плохонькой редивей. Но пока нет – и неизвестно, когда и если.

Соседи, взирая на результаты титанических трудов, вздыхали и разговаривали с Владимиром Игнатьевичем исключительно вежливо – даже словно виновато. Щапов затрачивал массу усилий, чтобы отогнать вредные мысли. Но что сделано – то сделано. Он больше не мэр Утылвы.

За несколько месяцев жизнь изменилась. Щапов уже имел перед глазами негативный пример – Васыр, лишившийся директорской должности еще раньше. Они дружили, но это была