Миля над землей - Лиз Томфорд

трусах и начинает удалять все, что отправил его агент, не прочитав ни единого сообщения и не прослушав ни одной голосовой почты.

Уставившись в телефон, он разочарованно хмурится, и я не знаю, как помочь. Не знаю, как облегчить его беспокойство, ведь я ненавижу медийную персону Зандерса так же сильно, как и он сам. Если бы это зависело от меня, он бы все это прекратил. Позволил бы людям увидеть его настоящего и позволил бы им любить его, но я не знаю, как все это работает. Я – сторонний наблюдатель, а Зандерс, похоже, уверен, что единственный способ остаться в Чикаго – это быть таким непривлекательным плохим парнем, поэтому я пытаюсь поддержать его, независимо от того, насколько мне больно слышать ложь о любимом человеке.

Я сажусь рядом с ним, оседлав его колени, заставляя его посмотреть на меня, а не в телефон. Хмурые брови начинают разглаживаться, разочарование в его глазах тает, и он наклоняется вперед, уткнувшись головой мне в шею.

– Я так устал от этого, – бормочет он, прижимаясь ко мне.

– Ты готов остановиться?

Он кивает.

– Ты должен верить, что «Чикаго» и их болельщики ценят тебя за твое мастерство, независимо от дополнительной рекламы, которую ты приносишь команде.

– А что, если это не так?

Я обхватываю его ладонями за щеки, отстраняя его лицо от себя.

– Что, если это не так?

– Тогда я буду играть где-нибудь в другом месте.

– Что ты при этом чувствуешь?

– Страх. Не хочу остаться один.

– Ты останешься один?

– Да. Все Мэддисоны живут в Чикаго. Элай привязан к ним и не уедет, скорее всего, никогда. Мэддисон, вероятно, в конечном итоге так и закончит свою спортивную карьеру в «Рапторс». Я останусь один.

Это удар под дых. Спрашивая, останется ли он один, я имела в виду себя. Потому что, по правде говоря, я думаю, что последовала бы за ним куда угодно, если бы он попросил меня об этом. Но, очевидно, он считает иначе.

Его телефон звонит снова, на экране высвечивается имя Рича.

– Ответь.

– Я не могу с ним сейчас разговаривать.

– Если ты этого не сделаешь, он будет доставать тебя всю ночь, и, по крайней мере, я сейчас рядом.

Прежде чем ответить на звонок, он мгновение всматривается в мое лицо.

– Эван Зандерс, что, твою мать, происходит? – кричит Рич по громкой связи.

Мне и так не нравился этот парень с его идеями, но то, что я слышу, как он разговаривает с моим парнем, подтверждает мои подозрения, что он – абсолютный кусок дерьма.

– Привет, Рич.

– Может, объяснишь, почему наша пиар-команда прямо сейчас прочесывает интернет, опровергая многочисленные утверждения о том, что у тебя есть девушка?

Как скверно. Кажется, Зандерса в баре слышала не только наша компания.

На лице Зандерса снова появляется разочарование, поэтому я, не раздумывая, хватаю его за щеки и целую. Его полные губы улыбаются в нашем поцелуе, а агент продолжает нападать на него по телефону.

– Зандерс, у тебя, черт подери, появилась девушка? В этом причина того, что с тобой происходит?

Зандерс продолжает меня целовать, его рот слишком занят, чтобы ответить. Он притягивает меня ближе, прижимая меня к себе бедрами. Благодаря нашим совершенно мокрым и почти обнаженным телам я чувствую, как он быстро увеличивается подо мной. Он переворачивается вместе со мной, я вжимаюсь спиной в песок, а он прижимается ко мне всем телом, задевая мои чувствительные нервные окончания в нужной точке.

Я выгибаю спину, из моего горла вырывается случайный всхлип. Я быстро закрываю рот рукой и распахиваю глаза от ужаса, надеясь, что его агент меня не услышал.

Зандерс тихо смеется, снова прижимаясь ко мне всем телом.

– Эти тихие звуки сводят меня с ума, – шепчет он и слегка впивается в мое плечо зубами.

– У тебя есть девушка?

– Конечно нет, – лжет Зандерс, пряча дерзкую улыбку у меня на шее и проводя горячими губами по моему горлу. – Нет никакой девушки.

– Тогда почему именно сегодня об этом пишут в интернете?

– Твою мать, Рич, я не знаю. Если тебя так волнует моя личная жизнь, можешь выяснить это сам.

Он снова начинает целовать все мое тело и возбуждает меня, его горячий рот дразнит кожу груди, губы спускаются ниже.

– Может быть, мне стоит позволить слухам распространиться. Может быть, тогда ты поймешь, какой ущерб наносишь образу, над созданием которого мы так усердно работали. Может быть, тогда ты поймешь, о чем я пытался предупредить тебя весь сезон.

Зандерс делает паузу прямо над моим пупком.

– Рич, мне уже наплевать.

– Я делаю это для тебя, Зандерс! Ты получаешь такие деньги благодаря тому, что вы с Мэддисоном можете предложить «Чикаго» помимо вашего таланта на льду кое-что еще. Тебе платят за весь пакет! Платят за чушь о дружбе Мэддисона и ЭЗа, которые полностью противоположны друг с другу. Так какого хрена ты решил рисковать всем этим в год перезаключения контракта?

– Я сильно сомневаюсь, что «Чикаго» не подпишет со мной новый контракт только потому, что название их организации не фигурирует в заголовках газет вместе с моим именем.

Вот так-то. Это мой парень.

Его пальцы скользят по краю моих трусиков.

– В самом деле? – Рич издает злобный смешок. – Тогда почему я ни слова не слышал о новом контракте с «Чикаго», когда сезон почти закончился?

Это заставляет Зандерса остановиться и убрать от меня руки. Он садится прямо, хватает телефон и подносит его ближе к уху.

– Подожди. Что?

– Я предупреждал тебя, – продолжает Рич. – Я говорил тебе, что «Чикаго» нужен постоянный плохой парень, а в этом году ты сдал назад. Я ни в малейшей степени не удивлен, что они не вышли на связь.

Зандерс потрясенно приоткрывает рот, его глаза становятся тусклыми и безучастными.

– Твою мать, Зандерс, я же тебе говорил. Теперь мне нужно немного поработать и прикинуть наши варианты.

На этом его агент вешает трубку.

Вся радость или жизнерадостность, которые были у Зандерса сегодня вечером, теперь исчезли, и он сидит в потрясенном молчании. В лунном свете я вижу, как его грудь быстро вздымается от тревожных вдохов, а на лице отражается реальность его самого большого страха.

– Зи…

– Нам пора, – быстро говорит он. – Тебе нужно вернуться в свой номер, пока нас не поймали. Это было безрассудно – появиться вместе на людях.

Он встает с песка и начинает одеваться, избегая смотреть мне в глаза.

Я физически ощущаю дистанцию, которую он создает, и я не знаю, как остановить это или ослабить его страхи, когда реальность такова, что он, возможно, только что потерял контракт. Как мне унять его беспокойство? Я не могу. Не тогда, когда это происходит из-за меня.

Зандерс стоит в квартале от меня, наблюдая, как я вхожу в вестибюль своего отеля, моя одежда и волосы все еще мокрые после нашего купания в океане.

Быстрый путь к лифту проходит как в