DARKER: Бесы и черти - Екатерина Белугина

На работу он тогда опоздал. Едва войдя в офис, стаскивая жесткую от мороза куртку, услышал, как ругается печатник: «Этот хвостатый пидор опять перепутал макеты!» Замечание относилось, конечно, к Рудину – он единственный в коллективе носил длинный русый «конский хвост», перетянутый черной резинкой, даже девчонки все стриглись коротко. Затем потянулись заказчики – как на подбор, именно те, что умели выедать мозг почище зомби из той самой инди-игры. Интеллигентная молодая женщина, которой понадобилось «красиво распечатать в рамке» в формате А2 крошечное, идущее пикселями фото какого-то мужчины в вагоне метро, судя по качеству, сделанного чуть ли не кнопочной «Нокией». Другая женщина, лет за пятьдесят, притащившая на флешке три дюжины своих пляжных фото и требовавшая перед печатью везде «убрать брыли и живот». Потертый мужик, заказавший именной ламинированный календарь с голыми анимешными девочками-лисичками. Другой мужик, постоянный заказчик, каждую неделю заходивший печатать визитки, каждый раз с новым дизайном, на сей раз решивший выпендриться: «Чтобы вот так, как здесь, но все по-другому, черным на темно-синем фоне, и можно готический шрифт?» Рудин с бесстрастной вежливостью пятнадцать раз объяснил, почему изображение разрешением со спичечный коробок не получится напечатать на большом постере в мало-мальски приемлемом качестве, остервенело щелкал мышкой, под надзором заказчицы замазывая брыли в фоторедакторе, размещал на макете рисованные голые задницы с задорно поднятыми лисьими хвостиками, растолковывал, почему готический шрифт – плохая идея, особенно на синем фоне, ведь он очень плохо читается…

К обеду Рудин – как обычно – ненавидел людей, весь мир и себя заодно. Уже несколько лет прошло после окончания вуза, а он все еще не мог взять в толк, почему мир устроен так, что лучшую часть жизни, весь расцвет сил человек должен тратить на какую-нибудь клятую работу по найму, чтобы выжить. Заниматься тем, от чего с души воротит, – но только благодаря регулярному заработку Рудин мог оплачивать ипотеку. Небольшая квартира-студия на верхнем этаже высотки на другом конце города была единственным, что, помимо рисования по выходным да по ночам, примиряло Рудина с действительностью. Студия была почти пустой, в отличие от загроможденной мебелью родительской квартиры, где кроме родителей жили бабушка, две сестры и мелкий племянник. А в студии были такие чистые светлые стены, прекрасные и девственные, как эльфийские девушки, которых Рудин недавно рисовал на заказ. И большущее окно, открывающее медитативный вид на ночной город. А на стеклянных входных дверях дома, ведущих в холл с лифтами, имелась трогательная надпись стильным лаконичным шрифтом Bebas Neue: «Добро пожаловать домой». Рудин улыбался всякий раз, когда ее видел.

Фриланс пока не мог прокормить – и, главное, не мог оплатить ипотеку. Рудин был рядовым в бесчисленной армии цифровых художников с опрятными, довольно профессиональными, но ничем особо не примечательными работами. Чего-то в них не хватало: то ли характерного стиля, то ли единства тематики, то ли просто умения пиариться у автора. То ли яркости таланта. Заказчики, впрочем, находились: довольно разношерстные, но пока выбирать не приходилось, и Рудин хватался за все подряд, даже если не был уверен, что справится. Как с этой инди-игрой. В обед смартфон дзынькнул, и Рудин открыл сообщение от заказчика по поводу отправленных ночью работ: «Александр, вы же понимаете, это совсем не то. Такого даже детсадовец не испугается. Надо, чтобы интерьер давил на психику. Жду новые эскизы».

– Да твою мать, – буркнул Рудин, полоща чайный пакетик в кружке с кипятком. Отказаться от постылого заказа?.. Не позволяла гордость. Да и заказчик мог написать плохой отзыв о его услугах, испортить рейтинг на фрилансерской бирже. «Ну давай, соберись, – сказал себе Рудин. – Нарисуй уже эту самую „жуть“. Надо ведь как-то развиваться. А то так и будешь до пенсии календари с лисичками клепать для старых извращенцев, позорище». Открыл на смартфоне сайт с работами ведущих цифровых художников – полистать чужие арты в поисках идей и вдохновения, и тут над ухом раздалось:

– Са-ашенька, а у меня конфеты есть, будешь?

Рудин со вздохом оторвал взгляд от экрана. Копировальщица Ульяна обрабатывала его совершенно в открытую, все в офисе это видели и за глаза посмеивались. Конфетки, пирожки, «а можно с тобой посоветоваться?» Разве что в соцсетях Ульяна пока его еще не достала – в интернете Рудин фигурировал под ником, которым подписывал свои арты, иначе не миновать было бы потока всяких смешнявок от Ульяны в личку. Беда была в том, что Ульяне откровенно не повезло с наружностью: короткие толстые ноги, мягкий бесформенный живот, что выпирал во все стороны из джинсов, будто поднявшееся сдобное тесто из кастрюли, широченное пористое толстоносое лицо. Парни Ульяну аккуратно избегали, а та в отчаянной погоне за женским счастьем атаковала своим вниманием всякого, кто ей более-менее приглянется.

– Спасибо, я не ем конфет, – соврал Рудин.

Как отделаться от прилипчивой коллеги, он не знал – не говорить же прямо: «Уйди, ты страшная». Люди ведь не выбирают себе телесную оболочку, и Ульянка ни в чем не виновата. Правда, могла бы хоть худи носить вместо этих кошмарных обтягивающих кофточек…

Вдруг, по непредсказуемой ассоциации с неаппетитными телесами коллеги, Рудин вспомнил про странное жутковатое объявление на столбе. Открыл фото, показал Ульяне:

– Может, ты в курсе, не в нашей ли типографии эту крипоту напечатали?

Ульяна близоруко прищурила и без того узкие глаза:

– Не-а, не видела такое… Ужас какой, фу.

– А по-моему, забавно, – в пику Ульяне сказал Рудин, после чего смылся в туалет, потому что Ульяна стала наседать с предложением «прогуляться в кафе через дорогу».

– Извини, подруга, – пробормотал Рудин; как многие живущие в одиночестве люди, он за последние годы приобрел привычку разговаривать сам с собой. – Я уж лучше с секс-чат-ботом развлекусь, чем с тобой… Ну-ка, что тут у нас? – Он загрузил фото в приложение для считывания куар-кодов. Номер телефона едва ли мог представлять интерес – наверняка кто-то нацарапал на объявлении об «аренде скотомогильников» номер своей бывшей. А вот по ссылке могло оказаться что-то любопытное.

И Рудин не ошибся. Открылся сайт с диалоговой формой, примерно как у только что упомянутых им чат-ботов. Но все внимание приковывало не диалоговое окно, а изображение, служившее фоном. То ли очень качественная нейросетевая генерация, то ли фотоарт – даже на профессиональный дизайнерский взгляд было непонятно. Заляпанные бетонные стены, зловещая чернота странно расположенных проемов, на переднем плане груды костей и лежащий на них рогатый череп. Вроде ничего особенного, но гнилостная цветовая гамма, лаконичная композиция, мутационные неправильности в строении черепа – все вместе