«За други своя…». Хрестоматия православного воина. Книга о воинской нравственности - Е. Ю. Голубева

половину простоял на коленях. Рядом солдат, смотрит на генерала, кладет земные поклоны. Церковь полна: офицеры и солдаты всех родов оружия, запыленные, загорелые; на всех лицах печать какой-то серьезности, немножко грусти; каждый как будто к чему-то великому готовится… И это одинаково у всех – высших и низших. Пошел офицер с тарелкой и посыпалось серебро, бумажки: целый ворох! Каждый клал щедрой рукой, как бы говоря: «Лучше пусть Божьему храму достанется, чем, если убьют, басурманину». Причастников было человек сто солдат; слезы навертывались на глаза, едва не разрыдался. Да, трудно забыть картину: молитва и причащение перед сражением.

12 августа. Пушечная канонада слышна и здесь, в Ляояне, в двадцати четырех верстах от места боя. В 6 часов вечера собрались эскадроны, пришел я и долго беседовал с ними, убеждая всегда помнить, что смерть не есть уничтожение, а только успение, что и за гробом продолжается жизнь и благо тому, кто перейдет ко Господу со спокойной совестию. Посему просил их постараться в трудах, болезнях и сражениях не унывать, а все силы души и тела направить к тому, чтобы честно исполнить долг воина-христианина, просил их также не сквернословить, объяснив им, как это оскорбительно для Бога и людей. Затем начали служить молебен. Пели буквально все. Да, истинно на всяком месте может прославляться имя Господа!.. Солдаты через вахмистров передали, что они очень утешены и постараются служить по совести. Невыразимо отрадное чувство наполнило душу мою: теперь со всеми эскадронами помолился, побеседовал, всех благословил и ясно видел, как утешает и ободряет наша религия.

7 сентября. В 7 часов вечера подается сигнал, и наша команда выстраивается в две шеренги; прихожу я, провозглашаю «Благословен Бог наш», и начинается общая вечерняя молитва, поем все «Царю Небесный», «Отче наш», «Спаси, Господи» и «Достойно»; после этого люди ужинают; перед началом они поют: «Очи всех на Тя, Господи, уповают».

9-11 сентября. Сегодня наш штабной праздник, день святого Феодосия. Проповедь говорил на тему, что святой Феодосий принадлежал к военной семье, и, однако, это не помешало его спасению; посему просил воинов отбросить ложный взгляд, будто на военной службе можно себе позволить много лишнего, греховного, чего никогда бы в гражданской жизни не сделал: Бог-де простит. Разве военная служба привольная, греховная? Нет и нет.

Разве военная служба мешает искренно веровать в Бога, горячо молиться, соблюдать уставы святой Церкви, хранить чистоту помыслов, воздержание в слове, целомудрие, честность, трудолюбие, послушание, уважение к старшим?.. Конечно, нет. Она даже наиболее к этому-то и обязывает да еще прибавляет венец мученичества: «Спасайтесь же!» Нужно только честно и верно служить по присяге, а Бог и царь не забудут…

17 сентября. Я церковь убрал как мог. В углу вбили кол и к нему доску – это жертвенник, покрыл его красною скатертью и салфеточкой, поставил на него иконочку-складень, подношение 36-й дивизии, и свечу. На престол поставил полковую икону, пред нею две свечи в высоких подсвечниках, по сторонам святого антиминса кресты. Вышло так уютно, что не только я, но и решительно все, кто приходил к нам молиться, в восторге. Войдешь в церковку эту и забудешь, что это Китай, Мукден, война… Как будто на мгновение перенесся в родную Россию! Как отрадно было служить! У всех заметно приподнято было настроение духа; воодушевленно пели солдатики!

18 сентября. Вчера вечером и сегодня утром отправился в церковь читать правило. Как тихо и мирно в ней! Полный отдых душевный. Вдруг где-то недалеко раздался ружейный выстрел, и пуля просвистела через бивак между нашей и командирской палаткой. Вернее всего, какой-либо солдат на соседнем биваке чистил ружье, а патрон вынуть забыл. Вот и спас Господь нас. Мы положительно удивляемся, как пуля пролетела весь бивак и никого не задела, а многие солдаты слышали ее свист. Чудо! Вот, подумаешь, сколько раз Господь спасает людей от разных бед, а они и не замечают! Как же справедливы святые отцы, настойчиво требуя от людей «трезвения», внимания ко всему, что творится внутри и вне их существа! Тогда наполовину меньше было бы неверующих!

В 5 часов все приготовил для служения; собрались все наши прежние посетители и соседи; служба началась… Почему-то мне казалось, что так торжественно мы ни разу не служили: все выходило как-то ладно, даже пение! Каждение совершал я вокруг всей церкви; и как сильно действовало тогда на душу пение: «Вся премудростию сотворил еси», «Слава Ти, Господи, сотворившему вся». Дым кадильный несся прямо на небо, и с ним наше общее от души «аллилуйя» (слава Тебе) Господу за все. Я сам читал стихиры, я же держал Евангелие в руках вместо аналоя; солдатики подходят, прикладываются, а рядом поют и поют: «Ты моя крепость, Господи, Ты моя и сила, Ты мой Бог, Ты мое радование…» Ведь эти слова надо здесь выслушать, на войне, когда, быть может, сейчас ничто человеческое уже нам не поможет, а только Сила наша – Бог! А певчие уже поют: «Очисти мя, Спасе, многа бо беззакония моя, из глубины зол возведи, молюся… направи на стезю заповедей Твоих». Господи! Да можно ли слушать все это без умиления? Нагрешили мы и крайнего отвращения Твоего достойны, Господи, но очисти, Спаситель, нашими страданиями грехи дорогого отечества: не ропщем, терпим, смиряемся, благодарим; только прости и воззови «всех и вся» из глубины падения к новой, Тебе угодной, жизни! Взошла луна, осветила своим таинственным светом нашу церковку. И стоит она как «пристань тихая» среди военного моря и зовет всех к себе для подкрепления сил душевных и телесных, для успокоения!

27 сентября. Решаю ехать в эскадроны служить; это тридцать пять верст туда. Приехали. Собрались эскадроны на дворе фанзы, поставили стол, вместо ковра постлали соломы, и обедница началась. Гром пальбы был так велик, что мы старались петь громче. Только начали служить, как пехотные и артиллерийские солдаты, заслушав наше пение, побежали к нам помолиться. Я говорил проповедь на тему, что воинство наше должно надеяться не только на земных начальников, но и на помощь небожителей, святых Божиих людей, из которых первая Взбранная Воевода есть Владычица наша, Богородица, потому не нужно унывать нам, а, мужественно и храбро трудясь на поле брани, молиться Пресвятой Деве и святым, прося их помощи и благословения. После богослужения поздравил георгиевских кавалеров. Господи, в каком положении пришлось быть! Среди грома пальбы проповедовать!

30 сентября. Завтра наш престольный праздник, а мы в походе. Гул пальбы ужасающий: дымки, огни рвущихся снарядов, визг и вой гранат… Ад! В соседнем лесу рвутся снаряды, свистят пули,