Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

короля могло быть оспорено штатными чиновниками, чьи интересы оно ущемляло. Так случилось при воцарении того же Генриха VI, создавшего новую штатную должность растопителя воска (chauffecire) в Канцелярии. В отличие от казуса в Монетной палате это назначение натолкнулось на жесткую оппозицию штатных чиновников, вылившееся в судебный иск, длившийся два с половиной года и закончившийся их победой[1381]. В этом казусе проявилось восприятие чиновниками штата ведомства как их корпоративной собственности, правами на которую они обладают. И без их согласия или без достижения компромисса король уже не мог на нее посягать.

Примеры таких компромиссов мы находим в правление Людовика XI. Так, 15 мая 1466 г. король создал должность экстраординарного адвоката в налоговом суде и назначил на нее мэтра Жана Дюфренуа, лиценциата гражданского и обычного права (ès loix et en droict), адвоката Парламента, в качестве награды за «добрые и приятные службы» его тестя Жана Ле Буланже. Экстраординарная должность создана в перспективе появления вакансии, «и если этот Дюфренуа еще будет в ту пору жив», он должен автоматически войти в штат, не дожидаясь нового королевского указа. При утверждении этого назначения в Парламенте в присутствии генерального прокурора налогового суда был выслушан и ординарный королевский адвокат Андре Виоль, который выразил свое согласие с этим назначением. Он сказал, что «не хочет препятствовать утверждению и вступлению в должность Дюфренуа, раз такова воля короля (le plaisir du Roy)»[1382].

Свидетельство складывания фактической несменяемости чиновников можно обнаружить уже в сборнике судебных казусов Жана Ле Кока. В него включен в качестве образца судебный процесс между адвокатом Никола Блонделем и новым приором церкви Сен-Мартен-де-Шан, пожелавшим отказаться от услуг Блонделя, причем казус этот озаглавлен Ле Коком весьма красноречиво: «Может ли оффициал быть несменяемым»[1383]. Надо заметить, что Ле Кок выступал в этом деле на стороне приора церкви и по сути отрицал принцип несменяемости, однако, вероятнее всего, делал это из соображений профессионального долга, замечая в своих комментариях, что Блондель купил эту должность, не вполне соответствуя ей. Однако нам интересен сам спор вокруг принципа несменяемости и аргументы обеих сторон. Приор церкви Сен-Мартен-де-Шан, помимо ссылок на незаконность исполнения Блонделем функций адвоката в своем же приходе, апеллирует к двум фундаментальным принципам временности королевских должностей: «судейские должности являются временными, а не постоянными, во-первых, потому что это открывало бы двери жадности (convoitise) и накопительству (avarice), а судья не так свободно был бы наказуем за свои проступки (offensis); а во-вторых, приор действует, как и король, который меняет своих чиновников, когда пожелает» (quant bon lui samble). Таким образом, по букве права и по разуму чиновники, особенно судейские, не должны назначаться пожизненно[1384].

Какими же аргументами парирует Никола Блондель эти, казалось бы, бесспорные доводы? Он апеллирует к реальной практике, сложившейся к концу XIV в. во Франции, когда для отстранения чиновника нужен весомый повод. Блондель заявляет, что должность вполне может быть дана ему пожизненно, поскольку он «честный и опытный, не ославлен и не порочен, и не был осужден по суду, а в области писаного права судейские должности переходят по наследству»[1385]. Как видим, истец опирается в защите своих прав на соответствие достоинствам судейского чиновника — на моральные качества, репутацию и профессиональную состоятельность — как гарантию несменяемости, подкрепленную к тому же отсутствием судебно доказанного проступка. Показательно, что он ссылается и на реально соблюдаемую практику несменяемости чиновников — на мэра Арраса и прево Лаона, которые являлись «пожизненными (à vie) должностями, если (чиновники) не подвергались штрафу (se n'y chet amande)».

Таким образом, в ходе этого значимого в глазах королевского адвоката судебного казуса мы сталкиваемся с укоренившейся на практике и в сознании королевских чиновников фактической несменяемостью должностей. В пользу ее укорененности еще более свидетельствует то обстоятельство, что Ле Кок дело проиграл, и Блондель остался на должности.

Не менее важные данные о подобной практике и о ее восприятии самими служителями короны Франции содержатся в «Формуляре» Одара Морщена. В нем целых три образца писем Канцелярии так или иначе апеллируют к правилу несменяемости чиновников и к особой процедуре их отстранения: в письме о появлении вакансии вследствие доказанного преступления и в двух письмах об исках против назначения на невакантную должность[1386]. В первом письме за образец взято отстранение от должности хранителя монеты в Тулузе за «многие ошибки, хищения и злоупотребления», в результате чего место объявлялось вакантным[1387]. Еще более важен комментарий Моршена: «согласно королевским указам, ни один чиновник не должен быть отстранен с должности без причины и не будучи выслушан»[1388].

В двух других формулярах мы сталкиваемся с конфликтом прав короля распоряжаться «по своему желанию» должностями с оформившимися правами чиновников на них. В первом случае король назначил человека на уже занятую должность, причем чиновник служил на ней давно, при прежнем правлении, и при восшествии на престол нынешний король его утвердил. Образец приведенного Моршеном письма представляет собой не решение конфликта в пользу одной из сторон, а требование короля принять у фактически отстраненного чиновника прошение-протест и возбудить судебное разбирательство в Палате прошений Дома, которой «принадлежит дознание и решение о королевских службах»[1389].

В этом формуляре обращает на себя внимание не только передача в компетенцию ведомства короны права вынести решение в конфликте двух сторон — короля и его чиновника, но и обоснование необходимости принять у отстраняемого чиновника иск-протест. Основанием для иска являются его «долгая безупречная служба… без ошибок и претензий» и «королевские ордонансы, согласно которым ни один чиновник не должен быть отстранен от службы без причины и не будучи выслушан в его доводах и оправданиях»[1390].

Второй казус по сути и по аргументации повторяет первый: то же назначение на уже занятую должность, то же распоряжение принять у отстраненного чиновника иск на тех же самых основаниях — долгая безупречная служба и королевские указы о законной процедуре отстранения[1391]. По сути, оба письма представляют собой требование короля к соответствующему ведомству не вводить в должность новоназначенного чиновника до разбирательства иска смещенного им человека. Но возникает закономерный вопрос: почему король не делает выбор между двумя служителями сам и зачем нужно разбирать протест отстраненного чиновника? Идет ли речь о простом соблюдении формальной процедуры или за ней стоит какой-то смысл?

На первый взгляд, оба эти письма противоречат проанализированному выше правилу, согласно которому король имел право назначать чиновника только на вакантную должность. И все же ясно, что столкновение двух принципов комплектования, личностного и корпоративного,