Не тревожь моё небо (СИ) - "Kiki25"

— Ты будешь сожалеть, если это произойдёт. Поэтому я говорю нет, — после отказа он отстраняется и уже хочет встать с кровати, как я хватаю его за руку и тяну на себя, ибо он заблуждается.

— Алекс, я… — только я собираюсь в очередной раз сказать ему о том, насколько сильно моё желание, как я сама себя прерываю, ибо вижу как в глазах Кинга черти пляшут. — Издеваешься, да?.. — я с осознанием протягиваю, глядя на парня, на лице которого в следующую же секунду появляется самая настоящая коварная ухмылка.

— Отчасти, — Кинг со смешком сознаётся.

— Ах ты ж сукин сын, — я говорю в ответ на его признание и пытаюсь его стукнуть рукой, но он в мгновение ока оказывается на мне и затыкает мне рот развязным поцелуем, отчего я теряю голову и напрочь забываю о злости.

— Но если серьезно. Ты уверена? — он с успокаивающей улыбкой спрашивает, когда всего на дюйм отстраняется, на что я после секундного колебания положительно киваю, так как, если хоть слово скажу, мой голос предательски задрожит от волнения.

Несмотря на то что это будет далеко не первым разом, когда мы окажемся обнаженными в объятиях друг друга, сейчас всё иначе. А всё потому, что прошлые разы были лишь проявлением похоти и вышедшего из-под контроля возбуждения. Сейчас же я с небывалой робостью и боязливостью наблюдаю за тем, как Александр снимает с себя свободную чёрную кофту, тем самым обнажая своё безупречное тело, а затем нависает надо мной, едва касаясь моих губ. Поцелуй выходит до невозможности томным и одновременно жгучим, ибо блуждающие по моему телу руки задевают самые чувствительные места. Он быстро снимает с себя всю лишнюю одежду, кроме нижнего белья, а затем медлительно лишает меня футболки, отчего я судорожно выдыхаю, потому что он с несвойственной ему нежностью посыпает мою шею сотней влажных поцелуев. Когда Кинг проводит ладонью по моей груди, слегка сжав её, а затем ниже, дабы расстегнуть пуговицу брюк, я едва сдерживаю дрожь. Замечая моё столь очевидное волнение, Александр мягко и влажно целует белую линию моего живота, с каждым разом всё ниже и ниже лаская меня, отчего я закатывая глаза, ведь это действительно приятно. Когда мои светлые свободные брюки отлетают в сторону, руки парня гладят внутреннюю сторону моего бедра и изредка дразнят, когда задевают самую чувственную точку женского тела. Я от предвкушения извиваюсь под ним, чувствуя при этом как намокают мои трусики, а Александр, взглянув на меня с хитрецой в глазах, начинает сквозь бельё целовать меня прямо между ног, что незамедлительно влечёт за собой мои приглушённые стоны. Он вновь поднимается к моим губам, но после недолгих и рваных поцелуев, он смещается к прикрытой тонким кружевом груди. Получив немое согласие, Кинг медлительно стягивает обе бретельки бюстгальтера вниз, тем самым обнажая мою грудь, что приводит к тому, что я отвожу взгляд в сторону, ведь это первый раз, когда он видит меня в дневном свете. И это чертовски сильно смущает. Недолго длятся лобызания моей груди, которые доставляют мне уйму удовольствия, потому как Кинг стягивает с меня оставшееся бельё. Вся прелесть моего наслаждения в мгновение испаряется, так как он беспрепятственно видит моё обнаженное тело, которое совершенно ничем не прикрыто. Я в мгновение вся сжимаюсь от смущения, а всё мое лицо и кончики ушей тут же заливаются краской. Ранее мне казалось, что я, часто читающая и думающая о подобном, буду всецело готова к первому сексу, но в действительности всё иначе. Я не знаю, чего ожидать в следующую секунду от парня, не знаю, как мне следует себя вести и как реагировать, не знаю, будет ли боль невыносимой или вполне терпимой. Поэтому я трясусь под ним, словно осиновый лист на ветру.

Раздвинуть перед ним ноги далеко не простая для меня задача, но я с сердечным замиранием её выполняю, мучаясь при этом от дикой робости. Но стоит мне почувствовать сперва его поцелуи на внутренней стороне бедра, а затем язык на клиторе, как я начинаю беззастенчиво стонать. Поскольку Александр ставит себе цель не довести меня до оргазма оральными ласками, а подготовить к предстоящему проникновению, он плавно вводит в меня сперва один, а затем через несколько минут другой палец. Поскольку всё происходит так плавно и нежно, я не чувствую абсолютно никакой боли от того, как его пальцы меня растягивают. Даже когда он в несколько раз ускоряет движения своих пальцев во мне, я кричу исключительно от удовольствия и с каждой секундой приближающегося оргазма.

— Тебе так сильно нравится, когда я трахаю тебя пальцами, Нила? — он грязно спрашивает с ухмылкой на губах, после того как я особо громко и пошло закричала от переполняющего меня экстаза.

— Чертовски сильно, — я, продолжая задыхаться от немыслимого наслаждения, отвечаю, при этом ещё сильнее краснея от удовольствия, ведь Кинг закидывает мои ноги себе на плечи и продолжает удовлетворять меня. Поскольку я мучаюсь от доведённого до безумия возбуждения, через пару минут оргазм я испытываю невероятно сильный.

— Всё ещё хочешь заняться сексом? — он спрашивает, сетуя на то, что после оргазма мои намерения и желания могли перемениться.

— Не задавай такие глупые вопросы, — я отвечаю и переворачиваю его в одно мгновение на спину, чтобы хоть как-то сделать ему приятно, ведь всё это время я лежала под ним, словно неподвижное бревно. Но он почему-то останавливает меня и вновь укладывает на спину.

— Сегодня ты получаешь удовольствие безвозмездно, — он объясняется, не желая даже слушать мои возражения. Чувствуя его поцелуи на всём своём теле, а также едва уловимые касания на клиторе, я, в конце концов, прошу парня прекратить эти издевательства, ибо я готова взвыть в голос от нетерпения и перевозбуждения. Поскольку Александр также изнемогает от желания, он, удостоверившись в том, что я достаточно влажная и расслабленная, раздевается до гола и, разобравшись с презервативом, который я ему дала, нависает надо мной.

— Готова? — он спрашивает, а я уверенно киваю, полностью абстрагировавшись от страха и волнения, которые беспокоили меня в самом начале.

Проникновение сопровождается моим болезненным мычанием, которое я не в состоянии сдержать в себе. Он медленно и не во всю длину входит в меня, но это, увы, не исключает боль внизу живота, которая всё портит. Я прикрываю глаза и часто-часто дышу, когда он ещё глубже входит в меня. Кинг плавно и нежно двигается внутри меня, поэтому мне, к счастью, со временем становится всё легче и легче переносить боль. К моему облегчению, она оказывается не настолько сильной и нестерпимой, как я себе представляла ранее. К тому же крови совсем немного, что не может не радовать. Безусловно, я всё ещё чувствую определённый дискомфорт от того, как его член растягивает меня изнутри, что походит на давление и щиплющую боль, но я совсем не мучаюсь от этого. Я судорожно дышу, чувствуя как медленно он в меня входит и выходит, и делаю всё возможное, дабы сосредоточиться исключительно на приятных ощущениях, которые время от времени прерываются режущими вспышками боли из-за того, что Александр неаккуратно или резко проникает в меня. Ласка всего моего тела, а также поцелуи в шею и губы доставляют мне дополнительное удовольствие, потому я постепенно начинаю постанывать. Кинг, которому с трудом даются столь плавные и томительные движения внутри меня, сжимает в кулаках подушку, отчего она чуть ли не рвётся, и через какое-то время впивается в моё плечо зубами, в результате чего я испытываю больше наслаждение, нежели боль.

— Я хочу, чтобы ты был жестче, — я прошу Кинга, когда через какое-то время боль практически полностью сходит на нет. Александр после недолгого колебания ускоряет свои движения во мне и, после жаркого и страстного поцелуя, инициатором которого была я, берёт меня за шею и с силой вжимает в матрас, отчего я закусываю нижнюю губу от дурманящего голову экстаза, ведь это именно то, чего я от него хотела. Напористые и дерзкие прикосновения, которые едва граничат с болью. Конечно, он не может жестко и быстро вбиваться в меня, как бы этого мне самой не хотелось, ведь это будет крайне болезненно. Но взамен этому он с силой сжимает мои бедра, кусает мою шею и грудь, а также доставляет удовольствие довольно-таки ритмичными и быстрыми движениями внутри меня, из-за которых я, не в силах изнемогать от блаженства, цепляюсь ногтями ему в спину и малость расцарапываю её.