Не тревожь моё небо (СИ) - "Kiki25"

— Нила, прекрати кричать, — она шикает на меня, в попытке успокоить.

— Я не буду пихать себе в вагину никакие пружины и болты! — я кричу на неё в ответ и, как назло, именно на этих словах в комнату забегает недоумевающий от происходящего Ричард.

— Это называется внутриматочная спираль, и ты даже этого не знаешь, — Гвинет возмущается, отчего рядом стоящий Ричард впадает в лёгкий ступор. — Скажи ей, чтобы она не перечила мне, — она обращается к своему мужу, который никак не понимает к чему он должен меня принудить. — Или может быть ты, Нила, всё же расскажешь нам с кем и как ты провела каникулы в Лондоне, чтобы Ричард понимал причину, по которой я так настаиваю на походе к гинекологу.

Я попала…

— Нила? — выжидательно произносит моё имя Ричард, который без труда всё понял. Я же, с трудом справляясь с охватившим меня страхом, поджимаю губы и опускаю глаза в пол. Это как игра в прятки. Момент, когда ты видишь, как в твою сторону идут, а сбежать и спрятаться тебе уже негде. И всё что тебе остаётся это ждать своего поражения, которое бесспорно наступит. Ненавижу эти секунды беспомощности.

— В этом нет ничего ужасного или аморального, Ричард. А если ты так считаешь, то позже у меня состоится разговор и с тобой. Но вся проблема заключается в том, что она наотрез отказывается идти к гинекологу, — Гвинет продолжает неистовствовать из-за моего упрямства, почему я в раздражении закатываю глаза. — Ты ведь понимаешь, что всё может закончится твоей беременностью? Это для твоего же блага, Нила.

— Хорошо. Но я согласна лишь на противозачаточные. Я не позволю запихивать в себя никакие спирали и кольца, — я категорично заявляю, на что она с облегчением выдыхает и соглашается. Всего на секунду я с успокоением вдыхаю полной грудью, ибо столь интимный разговор окончен. Но стоит мне заметить на себе неоднозначный взгляд Ричарда, как я съёживаюсь от предвкушения чего-то поистине страшного.

— Не считай я Алекса хорошим и достойным тебя парнем, ты бы из дома год не выходила за подобную выходку, — его столь неожиданные грозные слова успокаивают меня, вопреки тому что он очень недоволен происходящим. — Это был первый и последний раз, когда ты лгала нам, чтобы сбежать к нему. Понятно?

— Да, — я тихо отвечаю, после чего хочу уже сбежать к себе в комнату, но меня останавливает ошеломляющее заявление Гвинет.

— Если ты захочешь побыть наедине с Алексом, ты в обязательном порядке должна осведомить нас об этом без утайки, — она с намёком протягивает, отчего мне хочется исчезнуть.

— Какое ещё «побыть наедине»?! — яростно восклицает Ричард, который отнюдь не согласен с мнением своей жены.

— А ты хочешь, чтобы она, как безнравственная девчонка, под предлогом «погулять», в лучшем случае, в машине и отеле с ним уединялась? — она говорит, отчего я прикрываю от стыда глаза. Зачем же она затрагивает подобные темы с Ричардом? — Нила не ребёнок. Смирись с тем, что она порой даже будет оставаться на ночь у Алекса. Сам же знаешь, что она будет так делать вопреки твоим запретам. Именно поэтому я хочу, чтобы она не посреди ночи прыгала с окна своей спальни, а с вечера отпрашивалась у нас и спокойно ехала к нему.

— А что ты будешь делать, когда она в свои семнадцать лет забеременеет от него?!

— Именно поэтому мы с Нилой сейчас едем в больницу, Ричард, — Гвинет резонно ему отвечает, на что он, не найдя оспаривающий её слова ответ, молчит. — Прекрати проецировать на неё произошедшую трагедию. Твои запреты и устарелые взгляды на просвещения детей… Ты ведь никогда не разговаривал с Брайаном о таком, и в итоге от незнания он и попал в такую ситуацию. Нила же будет обезопасена от подобного, поэтому тебе незачем переживать.

— Я не потерплю разврат в доме, — он строго отвечает, на что Гвинет мягко улыбается в ответ.

— И речи не идёт о разврате, дорогой, — она с присущей только ей мягкой и миролюбивой улыбкой говорит. — Я просто хочу, чтобы Нила и Брайан доверяли нам и не скрывали подобные вещи, иначе от незнания они совершат ошибку. Нила и так в ужасе от того, что ты обо всём узнал, а так не должно быть. Если бы я не заметила… — Гвинет с трудом умолкает, дабы не заикнуться об увиденных засосах и укусах. — Если бы я не узнала, что Нила и Алекс так близки, Нила в жизни бы не созналась в страхе быть за это наказанной и запертой в доме. А в результате её неосведомлённости всё могло закончиться очень плачевно и непоправимо для неё же самой.

— Эм, я могу идти? — я неловко вклиниваюсь в разговор, поскольку моё присутствие, по всей видимости, больше не требуется. В ответ Гвинет говорит мне подготовиться перед поездкой к гинекологу, после чего я быстро поднимаюсь к себе в спальню, радуясь, что этой несносной беседе пришёл конец.

После приёма у гинеколога я чувствую себя просто отвратительно, ведь мне перед Александром ноги с трудом удаётся раздвигать, а тут мне пришлось это сделать перед незнакомым мужчиной, которому, как назло, на вид было не больше тридцати. К счастью, это длилось относительно недолго, и когда меня проинструктировали насчёт противозачаточных таблеток, я едва ли не выбежала из больницы, при этом радуясь, что я мужественно стерпела эти мучения. Когда мы оказываемся дома, я, не глядя Гвинет в глаза, чтобы не спровоцировать очередной неловкий разговор, быстро поднимаюсь к себе в спальню, где внезапно вспоминаю, что до сих пор не позвонила Кингу. Во время телефонного звонка я отвечаю на десятки заданных парнем вопросов с некой неуверенностью и долей сомнения, ибо позиция Ричарда мне всё же не до конца понятна. Но в одном я уверена наверняка — ему действительно нравится Александр, потому он не станет всячески препятствовать нашим отношениям. А большего мне и не нужно.

Комментарий к Глава XXIII. Быстрые похороны после обеда.

Помню, что при написании этой главы я сильно беспокоилась, что Александра Кинга слишком много, и он Вам мог надоесть. Поэтому в этой главе он отсутствует. Надеюсь, Вам нравится моя работа, и если она в самом деле пришлась Вам по душе, то, пожалуйста, ставьте «палец вверх». Это многое будет для меня значить.

========== Глава XXIV. Компрометирующая жизнь. ==========

Когда этим солнечным утром я выхожу из салона автомобиля Брайана, я даже мысли не допускаю, что мне удастся увидеть неподалёку самодовольную мордашку Кинга, потому как он всегда опаздывает. А сегодня так тем более, ибо по возвращению в Нью-Йорк его график сна сбился настолько, что этим утром, когда я собиралась в школу, я получила по меньшей мере десяток уведомления о том, что всю ночь и даже утро он, вместо того чтобы спать, отправлял мне в Инстаграм всевозможные посты, а также извинялся, ведь без меня досмотрел начатый нами сериал. Именно по этой причине я, даже не оглядываясь по сторонам, иду в школу быстрым шагом, ведь первым уроком у меня стоит физика с миссис Куртцман, которая, в случае моего опоздания, откажется впускать меня в свой кабинет, сочтя мое поведение за личное оскорбление. Но вопреки моему искреннему нежеланию опаздывать, я напрочь забываю о её уроке, потому как внезапно меня за руку затягивают в плохо освещенную подсобку, где я оказываюсь прижатой к двери никем иным, как Александром Кингом. Вдали от чужих глаз я получаю жгучий поцелуй от парня, который после с мягкой улыбкой на губах проводит кончиком большого пальца по моей скуле, а затем вновь, будто не удержавшись, целует. И делает это он неистово, поскольку его, как и меня, изнутри разрывают переполняющие за край чувства.

— У меня… физика. Я… никак… не могу опоздать, — я буквально мычу ему в губы во время секундных пауз между поцелуями, потому как только что прозвучал звонок на первый урок.

— Ещё минутку, — он отвечает, не желая отстраняться от меня ни на дюйм, и усаживает меня на стоящий сбоку стол, при этом удачно устроившись между моих ног. Его умелый и наглый язык в очередной раз проникает в мой рот, а я только сильнее прижимаю его к себе, непроизвольно вспоминая наш с ним последний день в Лондоне, из-за чего меня бросает в жар. — Чёртовы колготки, — он недовольно шепчет мне в губы, когда, чуть отстранившись, проводит ладонью по внутренней стороне моего бедра, отчего у меня дыхание перехватывает. — Отныне носи в школу чулки, чтобы мне было удобно тебя по-быстрому трахать. С колготками много мороки.