Элегии и малые поэмы - Публий Назон

680 Валит, где постлан уже был им тростник и камыш.

        Все засыпают, храня от вина и движенья телеги,

        Думая спьяну, что их в Тибур обратно везут.

        Через Эсквилии в Рим на рассвете въезжают телеги;

        Утро настало — они, въехав на Форум, стоят.

685 Плавтий же, чтоб обмануть сенат и числом и одеждой,

        Тем, кто приехал, велит масками лица закрыть.

        К ним он еще и других примешал, и велел он при этом

        В длинных одеждах идти, будто и флейтщицы тут.

        Думал он так утаить нарушенье приказа коллеги,

690 Чтоб возвращение в Рим им не вменилось в вину.

        Это сошло, и они были в новой одежде на идах,

        Пели и, как в старину, начали озорничать».

        После рассказа ее я сказал: «Остается узнать мне

        Лишь, почему этот день назван Квинкватрами был».

695 «В марте, — сказала она, — точно так же мой праздник зовется,

        Да ведь флейтисты и все главным обязаны мне.

        Несколько дырочек я пробуравила первая в дудке,

        Чтобы звучала она всею своею длиной.

        Звук был хорош, но увидела я в отражении водном,

700 Как искажает дутье девичьи щеки мои.

        «Эта игра не по мне, — я сказала, — прощай, моя дудка!»

        И на прибрежный я дерн бросила флейту назад.

        Тут ее поднял сатир,[519] подивился, как с ней обращаться,

        А как подул, то узнал, что она звук издает.

705 Пальцами то зажимал он отверстия, то открывал их,

        И среди нимф он прослыл как несравненный игрец.

        Феба он вызвал на бой. Победил его Феб и, повесив,

        Тело ему обнажил, кожу содравши с него.

        Все-таки это ведь я открыла для флейтщиков флейту —

710 Вот почему этот день флейтщики славят как мой».

        Третий наступит рассвет, и додонская встанет Гиада[520] —

        Лоб рогоносный Тельца, несшего Кадма сестру.[521]

        Это тот день, когда грязь из храма священного Весты

        В море выносит вода Тибра, этрусской реки.

715 Если ветрам, моряки, доверять, то отдайтесь Зефиру:

        Завтра он будет для вас благоприятен в пути.

        Но, лишь отец Гелиад лучи свои скроет волнами

        И оба края небес звездами будут сиять,

        Из под земли вознесет Гириея сын мощные плечи;[522]

720 А на ближайшую ночь выплывет в небо Дельфин.

        Видел Дельфин в старину бегущих и вольсков и эквов[523]

        Там, где Альгида склон вдаль простирает поля.

        После чего ты, Постумий Туберт, свой триумф подгородный

        Справил, въехавши в Рим на белоснежных конях.

725 Только двенадцать дней в этом месяце уж остается,

        Но к их числу ты прибавь лишний пока еще день:

        Солнце уже Близнецов покидает, и Рак закраснелся;

        На Авентинском холме надо Палладу почтить.

        Вот уже, Лаомедонт, невестка твоя засияла,[524]

730 Ночь прогоняя; с лугов влажная сходит роса.

        Отдан Сумману был храм, говорят, кто б Сумман этот ни был,[525]

        В оное время, когда страшен был римлянам Пирр.

        Лишь Галатея зарю снова примет в отцовские волны

        И погрузится земля вновь в безмятежный покой,

735 Юноша из-под земли, пораженный стрелами деда,

        Выйдет, и обе руки змеи ему обовьют.

        Ведома Федры любовь, заблужденье известно Тесея:

        Он легковерно обрек сына на смерть своего.

        Не безнаказанно сын благочестный к Трезену помчался:

740 Мощный навстречу ему бык устремился из волн.

        В ужасе кони, сдержать их бега возница не в силах,

        И понеслися они, мчась по скалам и камням.

        Падает ниц Ипполит с колесницы, вожжами опутан,

        Тело его на земле в клочья искромсано все.

745 Вот он и дух испустил, к великому гневу Дианы.

        «Нечего тут горевать, — сын Корониды сказал,[526] —

        Честному юноше жизнь я верну, залечив его раны,

        Злую судьбу посрамит мощь моего врачевства».

        Зелья он тотчас извлек из ларчика кости слоновой

750 (Главку усопшему он некогда ими помог

        В дни, когда, авгуром быв, искал он целебные травы

        И исцелила змею ими другая змея).[527]

        Трижды потер ими грудь и трижды сказал он заклятье,

        И над землей Ипполит голову поднял, ожив.

755 В роще, Диктинною скрыт, он под сенью густою деревьев

        И в Арицийском потом озере Вирбием стал.

        Но и Климен и Клото недовольны: она — новой пряжей,

        Он — что унижена так вся его царская власть.

        Этим примером смущен Юпитер и молнию мечет

760 Прямо в того, кто сверх мер высит свое врачевство.

        Феб, не ропщи на отца! Он сраженного делает богом —

        Из-за тебя он на то, что запрещает, идет.

        Я не хотел бы, чтоб ты, хоть торопишься, Цезарь, к победе,

        Против вещаний теперь двинулся в новый поход.

765 Пусть и Фламиний тебе, и брега Тразимена[528] напомнят,

        Что через птиц подают боги благие совет.

        Если ты спросишь, когда привело безрассудство к несчастью,

        Точно ответить могу: за десять дней до календ.

        Далее — радостный день: победил Масинисса Сифакса,

770 Смерть нашел Гасдрубал от своего же меча.

        Время уходит, и мы молчаливо с годами стареем,

        Дни убегают, и нам их невозможно сдержать:

        Вот подоспел уж и день торжества Могучей Фортуны!

        Через неделю уже кончится месяц июнь.

775 Радостно празднуйте день Могучей богини, квириты:

        Тибр омывает ей храм, древний подарок царя.[529]

        Или пешком, или в быстром челне спешите, не медля,

        И во хмелю, не стыдясь, к ночи вернитесь домой.

        Пусть ваши лодки в цветах несут собутыльников юных,

780 Вдоволь напейтесь вина прямо на стрежне реки!

        Чтит богиню народ: из народа был храма строитель,

        Встав, говорят, из низов, принял он царскую власть.

        Это и праздник рабов: здесь Туллием, сыном рабыни,

        Храм возведен божеству непостоянному был.

785 От подгородного храма домой возвращаясь, подвыпив

        И обращаясь к звездам, некто такое сказал:

        «Пояс твой, Орион, и сегодня и, может быть, завтра

        Будет незрим, но потом я уж увижу его».

        А кабы не был он пьян, он добавил бы к этому вот что:

790 «Это случится как раз в солнцестояния день».

        Утром этого дня получили святилище Лары

        Там, где умелой рукой множество вьется венков.

        Остановителю храм в эту самую пору основан:[530]

        Пред Палатинским холмом Ромул поставил его.

795 Столько же в месяце дней, сколько числится Парок, осталось,

        Как освятился твой храм, в конной одежде Квирин.

        День рожденья июльских календ приходится завтра:

        О, Пиэриды, прошу, вы завершите мой труд.

        Молвите, кто сочетал, Пиэриды, вас с тем, кому в храме,

800 Хоть неохотно, но все ж мачеха руку дала?[531]

        Клио ответила мне: «Именитого храм ты Филиппа

        Видишь, от коего род Марция славный вела,

        Марция имя свое получила от Анка честного,

        А красотою она славному роду равна.

805 (Так же прекрасна она и ликом своим, и душою,

        Родом своим, красотой и прирожденным умом.)

        Ты не подумай, что нам не пристало хвалить ее внешность:

        Мы и великих богинь славим за их красоту.

        Цезаря тетка была потом женою Филиппа,

810 О госпожа, о жена, дома святого краса!»

        Так пела Клио, и ей подпевали ученые сестры,

        И благосклонно Алкид с ними на лире бряцал.

СКОРБНЫЕ ЭЛЕГИИ

Книга первая

Элегия I

        Так, без хозяина к путь отправляешься, малый мой свиток,