Черный воздух. Лучшие рассказы - Робинсон Ким Стэнли

– Оливер из загона двенадцать.

Тишайший шепот на свете… Казалось, крайне ошеломленный тем, что до сих пор жив, Оливер слышит его желудком.

– Оливер из загона двенадцать. Тебе никогда больше ничего просто так не дадут. Согласен ли ты с такой участью?

Собравшись с силами, Оливер кивнул. «Я никого ни о чем и не просил! – захотелось сказать ему. – Я просто жить хотел, как всякий другой».

– Тебе придется драться за каждую кроху еды, за каждый глоток воды, даже за каждый вдох. Согласен ли ты с такой участью?

– Согласен. Лучшего мне и не нужно.

– Среди вечной ночи придется тебе красть у надсмотрщиков, убивать надсмотрщиков, мешать их работе во всем. Согласен ли ты с такой участью?

– Согласен и только рад ей.

– Отныне ты будешь свободно жить в сознании самой Луны. Согласен ли ты с такой участью?

Оливер сел. Рот оказался чист, если не брать в расчет резкого, электрического послевкусия «синьки». Вокруг маячили силуэты, пятерка фигур – пятеро человек… и тут ему все сделалось ясно.

– Еще бы! – ответил он, переполненный упругой радостью. – Еще бы не согласиться!

Во тьме появился свет. Привыкший либо к полному его отсутствию, либо к слепящим лучам фонарей, Оливер не сразу сообразил, что это. Решил, будто третий глаз быстро набирает силу, и, может быть, не ошибся. Однако дело было также в луче лазерного бура одного из A-роботов, пропущенном на низкой мощности сквозь цилиндрик какого-то керамического электронного элемента, отчего цилиндрик желтовато мерцал. Слепой, точно рыба, разинув рот, хлопая ослабшими, неудержимо слезящимися глазами, Оливер разглядел стоявших вокруг. Солли, Эстер, Фримэн, немой Элиа, Наоми…

– Да, – сказал он, потянувшись к ним в попытке обнять всех сразу. – О, да!

Находились они в одном из давно выработанных и заброшенных подземелий, в плоскодонной полости, от которой ответвлялись только три жилы. Полость была битком набита разными разностями, куда лучше знакомыми Оливеру на ощупь, на слух или по запаху: коровьими стойлами, загородками для кур, стойками с воздушными баллонами и скафандрами, плюс три грузовые вагонетки, два B-робота, A-робот, груда рельсов и прочее, прочее… Оливер не спеша обошел подземелье кругом. Эстер, по-прежнему сухопарая, кожа темна, будто мрак, впитывает неяркий свет керамического цилиндрика, отдавая его назад только в виде крохотных точек да линий, шла рядом.

– Отчего же ты раньше мне не рассказала?

– Со всеми нами случилось то же. Порядок таков.

– И с Наоми?

– И с ней. Только она, когда согласилась, оказалась одна.

«Так, значит, все это – Джейкоб», – сообразил Оливер.

– А Джейкоб где?

– Наверное, к нам идет, – прокаркала Эстер.

Оливер, кивнув, призадумался.

– Выходит, это вы тогда следили за мной? Почему не сказали ни слова?

– Нет, это не мы, – с хриплым, отрывистым смехом сказала Эстер, когда он объяснил, о чем речь. – Это кто-то другой, и он – все еще где-то там…

Тут перед ними неожиданно, заставив обоих вздрогнуть, остановился Джейкоб. На крик обоих сбежались, столпились вокруг остальные.

– Ну, вот все и в сборе, – рассмеявшись, подытожил Джейкоб. – А свет этот вырубите. Он нам ни к чему.

Так оно и вышло. Лазерный луч угас, керамика остыла, однако друг друга – лучащиеся радостью красные силуэты в угольно-черной тьме – все видели едва ли не насквозь. Все прочее в небольшом подземелье тоже осталось вполне определенным, вполне различимым.

– Мы с вами – разум Луны.

Вскоре Оливер обнаружил, что уследить за ходом времени, не разделенного сменами, сделалось невозможно. Трудились все, не покладая рук, постоянно пребывали в движении – наверх, наверх, минуя один уровень рудника за другим.

– Как оболочки атома. А мы – та самая свободная частица, стремящаяся наружу.

Ели они, когда требовалось; когда требовалось, ложились поспать. Львиную долю времени занимала работа – либо заваливание штолен позади, либо разгром хранилищ и вынос оттуда всего, что намечено Джейкобом. Пару раз, вооруженные лазерными резаками, устраивали засаду на бригады надсмотрщиков, перебив всех до единого и забрав с трупов все ценное, но, согласно приказу Джейкоба, столкновений с надсмотрщиками старались по мере возможности избегать. Джейкобу требовались только материалы. Долгое время (не меньше двадцати перерывов на сон) спустя их накопилось шесть грузовых вагонеток, тянувшихся за A-роботом вдоль заброшенных, опустевших штолен, где приходилось как можно скорей, на ходу, укладывать перед роботом рельсы, а пройденную колею разбирать. Помимо прочих припасов, Джейкобу постоянно требовалась взрывчатка, как можно больше взрывчатки – сколько ни раздобудь, все ему мало.

Избегать встреч с надсмотрщиками, вооружившимися до зубов и постоянно державшимися начеку, становилось трудней и трудней. Возможно, беглецов даже искали специально. Однако надсмотрщики, опасаясь засад, искали их, шаря во тьме лучами фонарей, не уступавших огням маяков, а потому их было проще простого заметить издалека, заманить в тупик, ускользнуть и взрывом обрушить им на головы свод штольни. И все это время отряд шахтеров двигался кверху, бесконечными обходными путями пробираясь к «лицевой», видимой с Земли стороне Луны. Камень вокруг поостыл, циркуляция воздуха усилилась до постоянного, неутихающего ветра. Сейсмометры улавливали далеко внизу рокот двигателей тяжелой техники, перемежавшийся взрывами.

– К гадалке не ходи: за нами гонятся, – сказал Джейкоб. – Перепуганы до смерти.

Награбленным – огромным количеством баллонов со сжатым воздухом и чистым кислородом – он был доволен. Вдобавок для каждого раздобыли скафандр, а взрывчатки, включая сюда десяток «бушменов», слишком мощных для обыкновенных буровзрывных работ, запасли целую кучу.

– Приближаемся, – говорил Джейкоб за едой.

Поев, позаботившись о коровах и курах, беглецы ложились поспать у вагонеток, и перед сном Джейкоб заводил разговоры об их работе. Обязанности у каждого были разными: немой Элиа заведовал припасами и снаряжением, Солли занимался роботами, Эстер наблюдала за сейсмометрами, а Наоми с Фримэном, осваивавшие взрывное дело, иногда, при случае, замещали Джейкоба. Оливер продолжал работу над навигацией. Заучивавший наизусть найденные в хранилищах карты системы туннелей, он в любой момент мог точно сказать, где их отряд находится. Это ему удавалось на удивление хорошо: всякий раз, как отряд двигался в путь, Оливер заранее знал, где коридор раздвоится и куда какой путь приведет. Беглецы неуклонно стремились наверх.

Однако погоня дышала в затылок. Казалось, надсмотрщики всюду, со всех сторон, патрулируют в поисках беглецов каждую штольню.

– Скоро они заминируют какие-нибудь коридоры и начнут теснить нас туда, – сказал Джейкоб. – Пора уходить.

– Уходить? – переспросил Оливер.

– Да. Из системы туннелей. Пробиваться дальше самим.

– Собственные туннели бурить! – обрадовалась Наоми.

– Именно.

– Куда? – каркнула Эстер.

Очередной взрыв, прогремевший в необычайной близости, едва не свалил всех с ног. Барабанные перепонки заныли, воздух со свистом устремился прочь. Камень вокруг содрогнулся, заскрипел, застонал, подернулся паутиной трещин, и свод туннеля невдалеке с оглушительным грохотом обрушился вниз, обдав беглецов облаком пыли.

– «Бушмен»! – вскричал Солли.

Джейкоб захохотал. Все как можно скорей облачились в скафандры.

– Пора уходить! – крикнул Джейкоб.

Подогнав A-робота к стене штольни, он уложил у ее подножия один из припасенных «бушменов» и взвел таймер.

– О'кей, – продолжал он по внутренней связи, – теперь нам придется бурить, как никогда еще не бурили. К поверхности!

Прежде всего беглецам следовало убраться подальше от собственного «бушмена», чтоб взрыв не накрыл их самих. Пробивая в базальте неширокий туннель, они отбрасывали битый камень назад, засыпали им пройденный путь, а когда «бушмен» сработает, все это полетит следом не хуже картечи в стволе дробовика. Поэтому – три резких поворота вбок под острым углом, чтобы остановить разлет обломков, а затем беглецы принялись спешно бурить ход, ведущий прочь от района взрыва. Наоми с Джейкобом не сомневались: «бушмен» разнесет все вокруг до такой степени, что начала их коридора сам черт не отыщет.