Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

на стыке нашего полка и рядом стоящей бригадой. Тут взаимодействие устанавливают командиры частей, это не моя прерогатива. В связи с тем, что Гикаловский нейтральная территория, то какая там обстановка – мне неизвестно. Из-за того, что Новые Промыслы заняты боевиками: я развернул в ту сторону один из взводов. Вот сектор ведения огня этого взвода. А согласно всех наставлений, сектора ведения огня должны перекрываться с соседними секторами. Вот и получается, что левая граница моего сектора заходит за правую границу соседей. Где всё и произошло. То есть я имел право туда стрелять.

Я, командир противотанковой батареи, подчёркиваю – самостоятельного подразделения и подчиняюсь только командиру полка. Приказ об уничтожение этих танков от командира полка я получил до боя по радиостанции. Это было зафиксировано в записях дежурного радиотелефониста. И этот же приказ передал мне лично начальник штаба полка подполковник Колесов, это тоже у вас зафиксировано. Я, как командир самостоятельного подразделения, имею право принимать самостоятельно решение на открытие огня. Вот и принял, основываясь на всём сказанном ранее. Тем более, если бы промедлил с открытием огня, то колонна ушла бы за те деревья, – мы повернулись, и я показал рукой на «зелёнку», – и я их больше не достал бы. Заметьте, мы бились с ними, как с боевиками.

Я разогнулся и посмотрел на следователя. Тот взял в руку схему непосредственного охранения, долго её рассматривал, поглядывая то на карту, то на поле боя, потом вздохнул и сказал: – Да, юридический казус получается. Есть погибшие, и нет виновных в этом. Без ста грамм не разобраться.

Кирьянов засмеялся и приглашающе махнул рукой: – Какие проблемы, стол давно уже накрыт. Прошу в землянку.

Через час, когда следователь уехал, Карпук, Кирьянов и я опять сели за стол и выпили.

– Борис Геннадьевич, ну что будет дальше? Что прокурорские говорят? – Спросил Игорь.

Задумчиво налил ещё коньяка в кружки, поднял свою и поверх её посмотрел на товарищей: – Давайте выпьем за то, чтобы быстрее всё это закончилось. Сейчас они отработали в нашем полку и после обеда перемещаются к соседям. Впечатление у них о наших действиях пока благоприятное. Ну, а что будет дальше – неизвестно. Ты, Алексей Иванович, пока командуй батареей. Я ещё не готов.

После обеда взял автомат и вышел прогуляться по берегу арыка. Уже возвращаясь обратно через час, увидел, как навстречу мне идёт человек, причём очень знакомый. Я с удивлением всматривался в него. Голову на отсечение готов был дать, что это начальник артиллерии дивизии полковник Прохоров, между собой мы его называли – дядя Костя. Но он уехал в Екатеринбург четыре дня тому назад, после того как проверил артиллерию полка, и его тут, просто не могло быть, но когда он приблизился ко мне, то это оказался, действительно, Константин Михайлович.

– Товарищ полковник? Вы же должны быть сейчас в Екатеринбурге. Я не верю своим глазам. Как вы здесь оказались? – Ещё много вопросов готовы были выскочить из меня.

Прохоров приобнял меня, и предваряя остальные вопросы, сказал: – Боря, я как только узнал, что тут произошло никуда не поехал, а вернулся в полк чтобы поддержать тебя. А сейчас давай к тебе в землянку пойдём.

За богато накрытым столом, сидели ошарашенные Игорь Карпук, Кирьянов и ждали нас. Стол радовал не только глаз, но и остальные чувства обоняния и осязания. Здесь лежали горками свежий зелёный лук, много мяса, копчёностей, и других деликатесов, которых на продовольственном складе достать нельзя. А всё это великолепие возглавляла целая батарея бутылок пятизвёздочного коньяка. Начальник артиллерии подтолкнул меня к столу: – Садись Боря. Всё это, когда узнали в 276 полку, что я еду к тебе, собрали офицеры полка в знак поддержки. Садись, расслабимся немного, да и мне кое-что хочется тебе сказать. Кирьянов, чего сидишь, как загипнотизированный, давай наливай.

Алексей Иванович с готовностью схватил бутылку коньяка и разлил всем по солдатским кружкам. Константин Михайлович поднялся с кружкой в руке, взглянул исподлобья на меня.

– Боря, хочу тебе принести извинения за то, что когда была возможность поставить тебя начальником штаба дивизиона, я в тебя не поверил. Говорил, что ты не потянешь, у тебя нет опыта работы с личным составом, что ты уже шесть лет сидишь на кадрированном подразделении. Короче, поставил вместо тебя другого. А сейчас вижу: ошибался, и не только я, но и другие. Вот за это и хочу извиниться. Вернёшься с войны, обязательно будешь командиром дивизиона. Это я тебе гарантирую, как начальник артиллерии дивизии.

Прохоров чокнулся со мной и с моими подчинёнными: – Давайте выпьем за вашего комбата.

Игорь и Алексей Иванович тоже встали, поддерживая тост.

Вся та давняя история пролетела перед моим внутренним взором, пока они пили коньяк. Я тоже встал, поблагодарил Прохорова за то, что он приехал и поддержал меня. Дальше уже застолье покатилось по накатанной колее, после чего полковник ушёл в дивизион Андрея Князева, где он остановился жить.

Вечером, как обычно в 23:00, взял автомат и вместе с санинструктором Торбаном заступил на патрулирование своего командного пункта. В пять часов меня сменил замполит, а я пошёл спать.

Проснулся от того, что кто-то меня будил. Открыл глаза и удивился, увидев склонившегося надо мной полковника Прохорова. Вскинул часы к глазам – 6:30 утра. Прохоров ещё раз потряс меня слегка за плечо.

– Боря, вставай, завтракать будем, – я бросил взгляд на стол, который был действительно накрыт, и тут же стояла бутылка коньяка. Печка весело потрескивала, на своей кровати сидел Карпук и заканчивал подшиваться. Я сел за стол, крепко потёр руками лицо, окончательно прогоняя сон.

– Товарищ полковник, а вы чего не спите? – Спросил, открывая бутылку и разливая коньяк по кружкам. В землянку с шумом ввалился Кирьянов: доложил, что всё в порядке и тоже присел за стол, куда начальник артиллерии поставил скворчащую яичницу на сковородке.

Прохоров поднял кружку: – Ну, будем, – выпил, закусил. Потом встал.

– Я пошёл, Боря, тебя разбудил, теперь пойду разбужу командиров дивизионов. Мне чего-то не спится, вот и брожу по артиллерийским подразделениям. – Прохоров пожал всем руки и вышел из землянки.

– Когда он пришёл? – Спросил у Кирьянова и Карпука. Замполит с техником засмеялись.

– Я проснулся, смотрю, начальник артиллерии растапливает печку и одновременно накрывает

стол. Я на стол достал бутылку коньяка и стал подшиваться, – начал рассказывать Игорь, его перебил Алексей Иванович, – а я смотрю, идёт Прохоров. Спрашивает, где комбат? Я, говорю, дежурил ночью только лёг спать. Прохоров говорит, хорошо, комбата пока не будить я его сам разбужу. Ну, вот так.

Мы ещё