Полночь мира (=Пепел Сколена) - Павел Буркин

  - Хм-м... Едва ли. Она действительно имеет все качества, перечисленные в эдикте Эгинара Восстановителя. Смела, энергична, трудолюбива, способна осмысливать обстановку и самостоятельно делать выводы. Развито чувство справедливости, готовность помогать пострадавшим от беззакония. Даже с риском для жизни. Она способна убеждать людей и увлекать за собой. Думаю, со временем она сможет принести определенную пользу. По сравнению с Торбаром, о Дарром, Алкином ван Вастраном...

  - Разбойники не так опасны, как прекраснодушные мечтатели. Они неспособны разрушить государство, хоть и добавляют проблем чиновникам. Но Эвинна... Да ведь это стог сена рядом с костром!

  - Вы имеете в виду, не будет ли проблем из-за ее... скажем так, наивности?

  - Да.

  - У нас, жрецов Стиглона, проблем с ней не будет. Она истово верует, считает Императора священной особой, а жрецов - проводниками божественной воли на земле. Для нее враг жрецов - враг Справедливого. Я постарался ее в этом убедить. Наоборот, она может стать нашей защитницей. И защитницей успешной, если сумеет завоевать авторитет у черни...

  - Защитницей... Х-ха! От кого, Эльфер-катэ?

  - Нужно думать о завтрашнем дне: ведь намерения алков могут меняться. Сегодня они видят в нас если и не союзников, то партнеров, а завтра... Алки считают именно своего бога главным, это не секрет. С нами считаются постольку, поскольку мы помогаем держать сколенцев в повиновении. Но если нас не станут слушать сколенцы, нужны ли мы будем алкам? Пусть она критикует алков, завоевывает доверие черни - потом она же поможет удержать ее от бунта.

  - Пожалуй, Эльфер-катэ, пожалуй. Все равно стоит за ней присмотреть.

  Эвинна шла по полуразрушенной старосколенской дороге, которая постепенно превращалась в узкую тропинку. По обочинам, между массивными истертыми плитами, уже пробивались молоденькие деревца. Иногда вдоль обочин тянулись возделанные поля, чаще она видела молодой подлесок, появившийся на месте полей и огородов. Великая Ночь проредила население, уцелевшим уже не по силам обработать все поля.

  Попадались и деревни. Как правило, от некогда больших и богатых сел оставалось по десятку дворов, где жили тощие, вечно голодные и больные крестьяне. Эвинна отметила, что живется им ничем не лучше северян, у которых в земле одни камни, и прежде, чем пахать, приходится их выбирать. Такой нищеты не было даже у беглецов на болотах. Безысходная нищета выглядывала здесь изо всех щелей. И полное отсутствие уверенности в будущем, потому что каждый новый день приносил новые кошмары, алки оказались изобретательны и щедры на пакости. "Когда стану Воином Правды, первое, что сделаю - явлюсь к наместнику, который довел свою провинцию до такого разорения" - подумала она.

  Эвинна пока не знала, что Валлейская провинция, где пересекаются торговые пути, где река Вал и залив дают достаточно рыбы, а в холмах к югу от города добывают железо, самая благополучная в Верхнем Сколене.

  Она шла, пока не увидела приземистую, массивную крепостную стену, скрывавшую крыши всех домов, кроме дворца наместника. Река Вал обтекала крепость с трех сторон, ее быстрые, чистые воды неслись в обход холма к Валлейскому заливу. Чтобы не ночевать в поле, Эвинна поспешила и как раз успела к Гверифским воротам на закате, незадолго до закрытия ворот. Она едва успела проскочить, уплатив пошлину крупному, пахнущему потом и пивом стражнику в ржавой кольчуге, а за ее спиной солдаты уже закрывали ворота, тянули на себя массивные створки. Глухой удар - и ворота отрезали город от внешнего мира.

  - Уважаемый, может ли где путник найти убежище? - спросила она стражника, собиравшего мзду.

  - Есть. Но просто так я не скажу. Гони еще грош.

  - Я не настолько богата, господин, - вздохнула Эвинна. - Попробую найти сама.

  Эвинна расположилась в знававшем лучшие времена трактирчике, хозяин которого взял за постой только два медяка. Развалюха была маленькой и тесной, внутри пахло крысами и сновали тараканы - но Эвинне было не привыкать. По сравнению с ночевками в обледенелых скалах... Ближе ко дворцу наместников были трактиры побогаче, построенные еще до Великой Ночи, но она сказала стражнику правду: она была не настолько богата, чтобы платить сверх самого необходимого. Конечно, домик не сильно превосходил памятные по жизни на болотах хижины, но дворцы ей, никогда в них не бывавшей, и не требовались.

  Утром Эвинна решила пройтись по Валлею. В сгущающихся сумерках, идя по темным улицам, она не могла толком рассмотреть город. Городские предместья остались за пределами стен, внутри же селились более-менее состоятельные граждане. Но теперь Эвинна знала: по меркам Старого Сколена все они почти нищие. Старые дома знавали лучшие времена, стены облупились, рассохлись и потемнели от времени ставни. Многие дома стояли заброшенные и полуразрушенные, в них жили лишь змеи и бездомные собаки.

  Не радовали и хозяева домов. От Эльфера и других наставников Эвинна знала: здесь был большой, богатый город, еще полвека назад - средоточие наук, искусств и ремесел. Великую Ночь пережили немногие, не обязательно лучшие мастера и мудрецы. Большую часть населения теперь составляли дворяне, некогда - действительно становой хребет Империи. У них не осталось ни самоуважения, ни достойного аристократов дела. Не умея найти себе применение в стране, захваченной алками, они слонялись по городу, просаживали последнее в кабаках и борделях, самые умные без меры нахваливали Амори, надеясь заслужить монаршую благосклонность. Но ни Амори, ни алкскому наместнику не было дела до этих потуг. Наследникам победителей Арангура и Оллога осталось вымещать бессильную злость на тех, кто пришел из-за стены - их тут поголовно презирали и считали безродными невеждами. "Да здесь хуже, чем за стеной!" - подумала Эвинна.

  Эвинна так задумалась, что не сразу услышала подозрительный шум. "Что тут может произойти?" - тщетно гадала она. Сейчас Валлей стал невелик, его можно было насквозь пройти за полчаса. Если жители собирались в одном месте, было слышно во всем городе.

  Эвинна прошла по заросшим травой, запустелым и замусоренным улицам. Последние дома расступились, глазам девушки предстала площадь перед темной громадой дворца наместника. Народу на площади было немало, но Эвинну было уже не удивить. Во всем Валлее уцелело не больше тысячи человек, а на площади перед дворцом сиротливо ютились человек сто-двести. Некогда не вмещавшая население большого города, площадь стала слишком велика для уцелевших - как рубашка для отощавшего от голода. На крыльце дворцовых ворот стоял рослый мужчина в латах имперского офицера и ношенном алкском плаще, и вещал: