Они должны умереть. Такова любовь. Нерешительный - Эван Хантер

расплескал кофе. Рыгнул, мельком взглянул на Ральфа и обратился к Роджеру:

— Он ваш друг?

— Мы только что познакомились, — ответил Ральф.

— Да тебя-то кто спрашивает? — обрезал его Паркер.

— Мы друзья, — ответил Роджер.

— Как ваша фамилия? — спросил Паркер, отхлебывая кофе и не глядя на Роджера. Не услышав ответа, он повернулся к нему и повторил — Как ваша фамилия?

— Зачем вам?

— Вы общаетесь с известным преступником, поэтому я имею право задавать вам вопросы.

— Вы полицейский?

— Я — детектив из 87-го полицейского участка и вот вам мой значок, — сказал Паркер и бросил на стойку значок, приколотый к кожаной книжечке. — Так как вас зовут?

Роджер поглядел на значок и сказал:

— Роджер Брум.

— И где вы живете, Роджер?

— В Кэри.

— Где это?

— Около Хаддлстона. '

— А это еще где, черт побери? Никогда не слыхивал.

Роджер пожал плечами:

— Около ста восьмидесяти миль отсюда.

— Ав городе где живете?

— Я остановился неподалеку, отсюда квартала четыре-пять…

— Адрес?

— Я не могу точно назвать. Женщину зовут…

— На какой улице? .

— Двенадцатой.

— Где?.

— Около Калвера.

— Это у миссис Доуэрти, что ли?

— Да, ее зовут Агнес Доуэрти, — ответил Роджер.

— Что делаете в городе?

— Приехал продать деревянные изделия, которые мы с братом делаем у себя в мастерской.

— И продали?

— Да. ‘

— Когда?

— Вчера.

— Когда уезжаете обратно?

— Пока не знаю.

— А что вы тут делаете с этим типом?

— Да брось, Паркер, — вмешался в разговор Ральф. — Я же сказал, мы только что…

— Де-тек-тив Паркер!

— Ладно, де-тек-тив Паркер. Мы только что познакомились. Оставьте парня в покое.

— А что, по-вашему, я натворил? — спросил Роджер.

— Натворил? — переспросил Паркер. Он взял свой значок и спрятал обратно в нагрудный карман, потом повернулся на табурете и уставился на Роджера, как бы видя его впервые. — А кто сказал, что вы что-то натворили?

— Ну, все эти вопросы ко мне…

— Ваш дружок сидел… сколько раз, Ральфи? Три, четыре? Раз за хранение наркотиков — прекрасно помню, затем, кажется, не за кражу ли со взломом? И…

— Только два раза.

— И двух раз довольно! — ответил Паркер. — Поэтому- то я и задаю вам всякие вопросы, Роджер. — Паркер улыбнулся. — А что? Вы что-нибудь натворили?

— Нет.

— Вполне уверены?

— Уверен.

— Вы никого не убили топориком, а? — спросил Паркер и засмеялся. — А то у нас тут месяц назад убили парня топориком.

— Топором, — поправил продавец.

— Велика ли разница? — спросил Паркер.

— Есть все-таки, — сказал продавец, пожав плечами.

— Для кого? Для того парня, которому голову проломили? Для него это без разницы — топор ли, топорик. Он уже давно распевает на небесах вместе с ангелами. — Паркер снова засмеялся, встал, пошел к вешалке и надел пальто. Повернулся к продавцу. — Сколько с меня, Чип? — спросил он.

— Да ерунда какая — ничего! — ответил продавец. — Как-нибудь потом.

— Ага, — произнес Паркер, качая головой. — Значит, считаешь, меня можно купить за булочку с кофе? Нет уж, хочешь купить, подымай выше. Сколько с меня?

Продавец пожал плечами:

— Двадцать пять, — сказал он.

— А насколько «выше»? — заговорил Ральф. — Я знаю людей, которые недорого платили, Паркер?

— Ха-ха, ужасно смешно, — сказал Паркер. Он положил монету в четверть доллара на прилавок и повернулся к Ральфу. — А может, тебе попытаться купить меня, парень, а? Когда я тебя поймаю тепленьким с полными карманами вашего дерьма, а? Вот и купи меня тогда, идет?

— Не найдешь ты у меня наркотиков, Паркер, ты это и сам знаешь.

— Тем хуже для тебя, парень. — Он помахал продавцу. — Пока, Чип, еще увидимся.

— Счастливо, Энди.

У самой двери Паркер повернулся. Он посмотрел на Роджера без тени улыбки и сказал — Если я опять увижу, что вы болтаетесь тут с этим приятелем, придется мне с вами серьезно потолковать, Роджер.

— Ладно, — ответил Роджер.

— Я так подумал, что вам лучше узнать об этом.

— Спасибо, что сказали.

— Пожалуйста, — Паркер улыбнулся. — Долг службы прежде всего, прежде всего. — Он открыл дверь и вышел на улицу, громко хлопнув дверью.

— Гадина, — прошептал Ральф.

ГЛАВА IV

Как войти туда? Это было самое трудное для него. Он стоял на другой стороне улицы, напротив здания полицейского участка, вглядываясь в холодный серый фасад и думая о том, что он мог бы все рассказать им, только бы не входить туда. Он подумал, что вполне мог бы поговорить с детективом в закусочной, но тот ему не понравился, а у него было такое чувство, что говорить об этом можно легко или наоборот трудно, судя по тому, нравится ли ему полицейский или нет. Ему казалось, что Ральф, хотя и взломщик, и наркоман (конечно, если верить детективу) — гораздо более приятный человек, чем этот детектив. Кабы он наверняка знал, что там есть кто-нибудь вроде Ральфа, он бы, ни минуты не колеблясь, перешел улицу, вошел в здание и пошел бы прямо к тому человеку и сказал бы ему, что вот, мол, я, Роджер Брум, и все бы прямо рассказал.

Он думал о том, что придется начать с девушки и в конце тоже этим кончить. Вот где будет трудновато. Рассказать сначала, как он встретился с девушкой. Но как это — перед незнакомым человеком за столом, там, внутри участка, как это рассказать про встречу с девушкой, которую зовут Молли. Вдруг его направят к детективу вроде этого Паркера из закусочной… Как такому рассказывать про девушку или про встречу, или что они делали. Чем больше он думал об этом, тем невозможнее это казалось. Перейти улицу, подняться по ступеням казалось таким трудным делом, а уж рассказать детективу о девушке — еще труднее, хотя рассказать самое важное, самую суть как раз было не трудно. Вот если бы обо всем прочем не говорить, тогда бы никаких загвоздок и не было.

С самого начала нужно будет им сказать, размышлял он, что вечером он и не думал искать девушку, хотя он и сам не знал, почему это должно быть важно для них… Вот почему-то это казалось важным, и он подумал, что это сразу нужно будет им объяснить. Я и не искал никакой девушки, скажет он им. Я кончил ужинать, это было уже около семи вечера, и я пошел к себе в комнату. Просто сидел, смотрел на улицу и думал, как здорово повезло с разными салатниками — и продал выгодно, и заказ еще получил здесь, в большом магазине, в Куотере.

Да, размышлял он, можно будет рассказать. Ничего тут нет трудного — войти туда и рассказать.

Вчера вечером он думал, что позвонит матери по междугороднему в