Другой Аркадий Райкин. Темная сторона биографии знаменитого сатирика - Федор Раззаков

Легко представить себе, например, участь какого-нибудь американского режиссера, которого выгнали с работы с ярлыком «антиамериканиста» – ему вряд ли бы потом удалось вновь подняться. Но в случае с антисоветчиком Розовским вышла иная история. Та же Уварова несколькими строчками ниже сообщает, что Розовский после своего увольнения продолжал жить и здравствовать, причем не где-нибудь, а все в той же Москве: «работал на радио, в отделе сатиры и юмора журнала «Юность» (главным редактором там был соплеменник режиссера Борис Полевой. – Ф. Р.), был режиссером эстрадного театра «Фитиль» при Москонцерте». И вот итог: спустя два года (1971) режиссура Розовского была отмечена на IV Всесоюзном конкурсе артистов эстрады. То ли Розовский к тому моменту перестал быть антисоветчиком, то ли на его антисоветизм попросту решили закрыть глаза, в свете того гуманизма, который проповедовала советская власть. Скажем прямо, допроповедовалась. Сегодня Марк Розовский является одним из самых оголтелых антисоветчиков среди своих соплеменников, кляня советскую власть на чем свет стоит во всех своих интервью на радио, по ТВ, в газетах, в Интернете, а также в своих мемуарах – короче, везде, где только возможно.

Но вернемся к Аркадию Райкину.

1960-е он проводил премьерой очередного спектакля – «Плюс – минус» (1969). Его авторский коллектив опять же представляли евреи: режиссеры А. Белинский и Р. Суслович, драматурги – Л. Лиходеев и М. Жванецкий (к моменту выхода спектакля тот уже покинет Театр миниатюр, уйдя в «свободное плавание»). Отметим, что спектакль готовился в рамках широкой кампании по празднованию 100-летия со дня рождения В. И. Ленина (22 апреля 1970 года), в жилах которого по материнской линии (Бланк) тоже текла еврейская кровь. Именно благодаря его стараниям был создан СССР – первое в мире государство, где евреи получили реальную власть и обрели подлинное национальное самосознание. И хотя в последующем их жизнь в рамках СССР прошла различные этапы, однако в целом это была их система. Поэтому Ленина они имели право чтить и славить на вполне законных основаниях. Что в 1970 году, собственно, и произошло: авторами большинства юбилейных произведений, посвященных 100-летию вождя мирового пролетариата, были именно евреи. Причем редкие из них позволили себе усомниться в том, что реальный Ленин и тот, юбилей которого праздновали в 70-м, весьма далеки друг от друга. Так же далеки, как реальный социализм от брежневского. Если в ленинском понимании подлинный социализм – это народовластие, то в том социализме, который праздновал 100-летие вождя, «балом» заправлял не народ, а многомиллионная армия бюрократов. По сути, начал создавать эту армию еще Сталин, но он хотя бы жестко (а то и жестоко) ее контролировал и регулярно перетряхивал, что способствовало тому, чтобы эта армия, усевшись на шею народа, не слишком зазнавалась. После смерти вождя жесткий контроль был фактически ликвидирован, и к 1970 году армия бюрократов, увеличившаяся с 700–800 тысяч (при Сталине) до полутора миллионов (при Брежневе), ничего и никого уже не боялась, поскольку власть была с нею заодно, а у народа руки были коротки, чтобы свернуть шею бюрократу – система отзыва не работала. То есть было похерено ленинское завещание, гласившее:

«Борьба с бюрократическим извращением советской организации обеспечивается прочностью связи Советов с «народом», в смысле трудящихся и эксплуатируемых, гибкостью и эластичностью этой связи… Именно близость Советов к «народу» трудящихся создает особые формы отзыва и другого контроля снизу, которые должны быть теперь особенно усердно развиваемы…»

Ленин призывал к использованию разнообразных методов контроля снизу, «чтобы вырывать повторно и неустанно сорную траву бюрократизма». Однако подобные его изречения были названы утратившими свою актуальность: дескать, вождь произносил их в иных исторических условиях. На самом деле сделано это было с одной целью: позволить бюрократии беспрепятственно преобразоваться из мелкобуржуазной прослойки в новый буржуазный класс. А там и до реставрации капитализма было рукой подать. А в то, что она уже не за горами, в мире догадывались многие. Например, уже упоминаемый нами западногерманский коммунист, редактор органа Марксистско-Ленинской партии Германии газеты «Революционный путь» Вилли Диккут, на страницах своего издания в 1971 году писал следующее:

«Чтобы успешно превратиться из слуг государства в господ общества, бюрократия через вопиющую демагогию выдала свои контрреволюционные шаги за необходимые меры по укреплению социализма, за дальнейшее творческое развитие марксизма-ленинизма. Она присвоила славные традиции большевистской партии, чтобы запятнать дело Ленина, дело Сталина и дело Великой Октябрьской революции. Послушайте только фразерство Брежнева, сказавшего, в частности, в докладе на «торжественном заседании» по поводу 50-й годовщины Великой Октябрьской революции:

«У нашей партии большая, насыщенная, богатая событиями история, и если мы с успехом проделали огромный и трудный путь, достойно выдержали все испытания, то прежде всего потому, что мы всегда пользовались своим самым надежным оружием, марксистско-ленинским учением, неуклонно следовали этому учению, творчески развивали его…»

Только жуликоватый, выродившийся бюрократ мог иметь наглость утверждать такое, притом что эти люди ревизовали марксизм-ленинизм во всех основных чертах. Здесь показывает себя двойственность мелкобуржуазной бюрократии: с одной стороны, она вынуждена маскироваться псевдореволюционной фразеологией и в то же время обвинять подлинных марксистов-ленинцев в догматизме; с другой стороны, она действует как новый буржуазный класс, принимая буржуазный образ жизни. Но великая теория марксизма-ленинизма выносит им смертный приговор. Именно поэтому они были вынуждены ревизовать ее, чтобы осуществить свой позорный план…»

Возвращаясь к Райкину, отметим: вряд ли он подозревал Брежнева и его соратников в ревизионизме ленинских идей. Однако он, как и многие советские интеллигенты, чувствовал, что что-то с брежневским социализмом происходит не то – какой-то он не такой, как написано у классиков марксизма-ленинизма. Помочь устранить это «не то» артист по мере сил и пытался – бичуя бюрократов и чинуш, пьяниц и хапуг, воров и спекулянтов. При этом впервые в своей практике Райкин призвал на помощь Ленина, вооружившись его цитатами: в спектакле «Плюс – минус» они звучали достаточно часто. Этот ход нельзя было назвать его личным «ноу-хау» (подобным образом поступали многие, в том числе и сатирики), однако в устах Райкина эти цитаты приобретали особенный смысл – этому артисту люди доверяли безоговорочно. Тем более что с недавних пор артист начал постепенный отказ от масок, предпочитая говорить со зрителем в открытую, так сказать, от первого лица. По его же словам: