Круглый год с литературой. Квартал второй - Геннадий Красухин

Но «год великого перелома» стал переломным и для Полонской. Она становится корреспондентом «Ленинградской правды». Много ездит по стране. Пишет очерки и статьи о новой советской были. Пишет просоветские стихи. Издает книгу очерков «Люди советских будней» – парадные портреты контролёров трамвая, рабочих путиловцев и т. п.

Были у неё причины опасаться новой власти. Первую свою книгу она послала Троцкому, и тот упомянул в одной из своих статей о ней как о способной поэтессе. Еще в 1906 году в Берлине она посещала марксистский кружок, где познакомилась с Каменевым и Зиновьевым. В Париже через три года она входила в группу содействия большевикам, где узнала Ленина, Луначарского, укрепила связи с Каменевым и Зиновьевым. Но к началу тридцатых этих знакомств уже следовало опасаться. А после убийства Кирова в 1934-м начали исчезать друзья-литераторы. Стихи Полонской совсем тускнеют. Новую книгу она открывает стихами об убийстве Кирова. Включает в неё стихи, прославляющие Сталина.

И всё же не ощущает себя в безопасности.

Полонская уходит в переводы. Переводит Шекспира, Гюго, Киплинга, Тувима. Переводит армянский эпос «Давид Сасунский».

«Полонская жила тихо, сохраняя встревоженное и вопросительное выражение лица» – писал об этом периоде её жизни Евгений Шварц.

В Отечественную войну она с матерью была эвакуирована из Ленинграда на Урал. Сын её воевал с первого дня войны, был тяжело ранен, закончил войну в день Победы. А она уже весной 1944 года вернулась в Ленинград.

Сразу после войны умирает её горячо любимая и нежно опекаемая мама. Тучи холодной войны накрывают страну. Летом в 1945 году в Молотове (нынешней Перми) вышла её небольшая книжка. Следующая появилась в хрущёвскую оттепель, в 1960-м.

В 1965-м умирает её брат, который всю жизнь прожил с ней. А дальше она заболевает сама. В 1966 году выходит последняя её прижизненная книга. За два с небольшим года до её смерти, которая случилась 11 января 1969-го.

В 1921 году она открыла свой сборник стихотворением, которое во многом оказалось пророческим:

Александру Блоку

Не испытали кораблекрушеньяв морях неведомых близ Огненной Земли;не как искатели безумных приключениймы в эту жизнь внезапную вошли;нас не манил огонь на дальних башнях,не старый Рулевой ошибся у руля,нет, дома, в комнатах уютных и домашних,застигнула нас гибель корабля.И, выхлестнуты страшною волноюзнакомые дома, среди родной страны, —мы одиночеству, и холоду, и зною,и голоду на жертву отданы.Но прадедов суровое упорствоу внуков ветреных ещё цветёт в крови,и голос родовой, настойчивый и чёрствый,ещё твердит упрямое – живи! —И мы живём и, Робинзону Крузоподобные, – за каждый бьёмся час,и верный Пятница – Лирическая Музав изгнании не покидает нас.

В 2008 году издали её большую мемуарную книгу «Города и встречи». Но она не окончена. И, судя по началу, Полонская замахивалась на огромное повествование. Ибо в книге, помимо личной жизни Полонской, подробнейшим и скучнейшим образом освящена деятельность марксистских кружков, в которых она принимала участие. Особого интереса книга не представляет.

Мстислав Александрович Цявловский, родившийся 26 июня 1883 года, очень много сделал для изучения жизни Пушкина и его творчества.

Его книга «Пушкин в печати», 1814–1837 (совместно с Н. Синявским) является и по сей день бесценным справочником прижизненных изданий Пушкина и прижизненных работ о нём. Так же, как представляет несомненную ценность и книга «Пушкин в печати за сто лет. 1837–1937», составленная К.П. Богаевской, но под редакцией М.А. Цявловского.

А четырёхтомник «Летопись жизни и творчества А.С. Пушкина», задуманный М.Я Цявловским и подготовивший первый том и значительную часть второго (работа закончена Н. Тарховой)? Все, кто занимается Пушкиным, подтвердят: замечательный помощник в работе!

Мстислав Александрович скончался 11 ноября 1947 года, оставив после себя великое множество комментариев к пушкинским работам, открыв много нового в жизни Пушкина, установив факты, которые до него не были известны или считались неподтверждёнными.

Вечная память великому труженику!

Аркадия Григорьевича Адамова, скончавшегося 26 июня 1991 года (родился 13 июня 1920-го), я часто встречал в «Литературной газете». Он заходил к нашему редактору, члену редколлегии Фёдору Аркадьевичу Чапчахову. Тот однажды написал в газету рецензию на книгу Адамова. С тех пор Аркадий одаривал его каждой новой своей книгой. А выходили они довольно часто – чуть ли не по книге в год.

Было у Адамова и корыстное намерение в отношении Чапчахова. Тот на основании своей рецензии в «Литгазете» на адамовскую книжку написал заявку в издательство «Детская литература» на книгу «Советский детектив». Заявка благодаря секретарю союза писателей РСФСР Анатолию Алексину, который курировал издательство, была одобрена, и Фёдор Аркадьевич получил под будущую книгу аванс. Его планы относительно этой книги были невероятно привлекательны для Адамова. Чапчахов собирался открывать книгу большой главой об адамовской жизни и творчестве.

Я не разочаровывал Аркадия, хотя был убеждён, что Чапчахов книгу не напишет. Предложил ему написать её тот же Алексин, который старался быть полезным любому вообще работнику газеты, а уж члену редколлегии тем более. «Мой друг», – говорил о нём Чапчахов. Пробив заявку Фёдора Аркадьевича, Алексин ничем не рисковал. Был прежде в авторском договоре пункт о непредставлении рукописи. Он оставлял для издательства возможность широких действий. Оно могло категорически потребовать от того, с кем подписало договор, вернуть аванс, угрожая судом. Могло действительно подать на него в суд. А могло списать аванс и закрыть договор в связи с изменившимися обстоятельствами. Так что, взяв деньги, Чапчахов мог книги и не писать. Конечно, ему очень хотелось бы написать такую книгу. Да как бы он её написал, если даже небольшая газетная заметка давалась ему с большим трудом. Перефразируя известную анекдотическую поговорку, скажу, что в данном случае чукча был не писателем, чукча был читателем!

Адамов ничего этого не знал. И продолжал верить в большую главу о его жизни и творчестве, которая откроет капитальный труд о советском детективе. Дабы поощрить Чапчахова писать её, Аркадий добился для него грамоты МВД, подписанной самим министром Щёлоковым за достижения в области литературы о советской милиции. Такой литературой была та самая рецензия в «Литгазете».

А оставляя в стороне корыстные кружения вокруг члена редколлегии, скажу, что был Адамов человеком незлобным, изучавшим архивы уголовного розыска и писавшим книги на основании этих архивов. Его по аналогии с Прохановым – соловьём Генштаба, называли соловьём МУРа. Что соответствовало истине.

Я не так давно пересмотрел фильм «Дело «пёстрых», снятый по повести Адамова Николаем Досталем и, в сущности, свое благоприятное отношение к нему сохранил. Интрига заверчена круто. Сафонов, Евгений Матвеев, Грибов, Зоя Фёдорова, Фатеева, Переверзев, Бредун, Пуговкин, Табаков играют правдоподобно. Хотя повесть была посильнее фильма. Там трое вооружённых бандитов напали на милиционеров: одного ранили, застрелили его служебную собаку. В фильме всё происходит несравненно благостней.

Но эту повесть Аркадий смог напечатать далеко не сразу. Журналы ему отказывали, а издательство соглашалось рассмотреть вопрос о книге в случае её печатной публикации. Наконец, повесть попала к Валентину Катаеву, который только что стал главным редактором нового журнала «Юность». Тот сообразил, каких новых подписчиков сможет заманить эта детективная история. С тех пор Адамов часто печатался в «Юности». Но другие его вещи не дотягивают до «Дела «пёстрых».

«Булгаковская энциклопедия» почему-то прототипом Ивана Бездомного считает поэта Александра Ильича Безыменского, умершего 26 июня 1973 года. Но на Безыменского в фигуре Ивана Бездомного ничего не указывает. И прежде всего: Бездомный был не образован, но очень не глуп. Безыменский тоже был не образован. Но умным он себя не показал. Разве только быстро понял, к кому примкнуть в споре ленинских соратников за власть?

И то – не сразу. После смерти Ленина в 1924 году Безыменский, родившийся 18 января 1898 года, был одним из тех, кто написал письмо, поддерживающее брошюру Троцкого «Новый курс», где Троцкий говорил об опасности перерождения партийного аппарата. Но потому и был пощажён Сталиным, что, переметнувшись к нему, Безыменский стал беспощадным гонителем любого противника Сталина.