От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в. - Юрий Акимов

Напряженные дискуссии

Уполномоченные начали свою работу с рассмотрения вопроса о статусе ирокезов. Обе стороны признавали его сложным, поскольку занимали диаметрально противоположные позиции и ни собирались легко от них отказываться. В письме, отправленном 1 апреля 1699 г., Ж. де Пошиартрен сообщал властям Новой Франции, что уполномоченные вряд ли придут к какому-нибудь заключению относительно подданства Союза пяти племен до конца года.[996]

Позиция английских дипломатов была предельно ясной. В Лондоне отдавали себе отчет в том, что если ирокезы будут потеряны, «вся провинция Нью-Йорк будет открыта для нападений французов из Канады».[997] Члены Совета по торговле еще в декабре 1698 г. «покорнейше» докладывали королю, что «для безопасности провинции Нью-Йорк и остальных владений Его Величества в этой части Америки абсолютно необходимо, чтобы Пять наций ирокезов были сохранены и поддержаны в их подчинении королю Англии, как это было прежде».[998]

Английским уполномоченным был передан ряд документов, присланных Белломонтом, которые должны были подтвердить английский суверенитет над Союзом пяти племен и наличие особых связей между ирокезами и англичанами, которые последние унаследовали от голландцев, появившихся в Стране ирокезов намного раньше французов. Как это часто бывало, в этих свидетельствах реальные факты переплетались с вымыслом. Например, в одном из них говорилось, что Договорная цепь существует с 1639 г., а французы впервые установили контакты с Союзом пяти племен только в середине 1640-х годов.[999]

Со своей стороны, французы придерживались точки зрения, аналогичной той, которая была сформулирована Фронтенаком в цитировавшихся нами его письмах к Белломонту и в вышеупомянутой «Записке». Ссылаясь на открытия начала XVI в., они утверждали, что «суверенитет короля над ирокезами — очень старинный и восходит к 1504 г.»,[1000] что, конечно, было явным преувеличением.

В то же время инструкции Людовика XIV Таллару и д'Эрбо давали им большую свободу маневра и объективно создавали возможность достижения компромисса. В них говорилось: «Его Величество рекомендует своим уполномоченным <…> употребить все свое старание, чтобы побудить англичан уступить этот суверенитет Франции; или объявить эти народы независимыми от обеих корон, по отношению к которым они будут соблюдать нейтралитет; или, наконец, уступить, если абсолютно необходимо, этот суверенитет англичанам при условии, что король Англии будет удерживать эти народы от войны и причинения беспокойства французам и индейцам, которые являются подданными Франции или ее союзниками».[1001]

Поскольку переговоры по данному вопросу достаточно быстро зашли в тупик, уполномоченные начали параллельно рассматривать другие сюжеты, однако и здесь им не удалось прийти к взаимоприемлемому соглашению главным образом из-за совершенно негибкой позиции английской стороны, не желавшей идти ни на какие уступки и компромиссы.

Так, говоря о границе между Массачусетсом и Акадией, англичане настаивали на том, что она должна проходить по реке Сент-Джордж, и ни при каких условиях не соглашались отодвинуть ее до Кеннебека. Французская сторона и здесь предложила пойти на компромисс и признать английские права на территорию между реками Сент-Джордж и Кеннебек при условии, что англичане согласятся уступить ее французам в обмен на часть острова Сен-Кристофер, однако английские уполномоченные отвергли этот вариант[1002] (см. карту). Более того, англичане заявили, что им должна принадлежать территория вплоть до реки Сент-Круа, при этом они ссылались на то, что она является границей территорий, пожалованных Александеру, а также на факт присутствия в этом районе (между Кеннебеком и Сент-Круа) плимутцев.[1003]

Не менее острые дебаты разгорелись по вопросу о статусе побережья Гудзонова залива. Первоначально обе стороны требовали, чтобы за ними были признаны права на весь этот регион. При этом англичане ссылались на то, что они первыми открыли его, а французы — на то, что они первыми основали там поселение (впрочем, последние стремились приписать себе и приоритет в открытии[1004]).

За ходом этой дискуссии очень внимательно и пристрастно следило руководство Компании Гудзонова залива. В течение всего времени работы Комиссии они продолжали забрасывать и самих уполномоченных и различные правительственные структуры всевозможными прошениями и петициями. В одних подробно перечислялся ущерб, нанесенный компании французами,[1005] в других доказывались права англичан на все спорные территории. Порой представители компании делали и более резкие заявления вроде того, что «французы не имеют никаких прав даже на саму Канаду».[1006]

Поскольку при таком подходе никакого соглашения достичь было невозможно, французские дипломаты выдвинули несколько вариантов компромисса, основанного на разделе спорного региона. В первом случае они в соответствии с вышепроцитированными положениями королевской инструкции предлагали провести границу по линии параллели, проходящей через мыс Генриэтта-Мария. Два других варианта напоминали (в несколько модифицированном виде) предложения Барийона и Бонрепо на переговорах 1687 г. (см. раздел III). В обоих из них предлагался раздел побережья залива на две части; граница между владениями двух держав должна была быть установлена по линии меридиана, проходящего через залив Сент-Маргарет. При этом и во втором и третьем варианте решение вопроса о заливе увязывалось с определением многострадальной границы Акадии и Массачусетса. Так, если французы удерживали ту часть побережья Гудзонова залива, где находился форт Бурбон, они соглашались на проведение границы Акадии по реке Сен-Жорж. Если же французам доставалась, как они считали, худшая часть побережья с фортом Олбани, они требовали признать границей Акадии Кеннебек.[1007]

В свою очередь, в принципе согласившись с идеей раздела, английские уполномоченные выдвинули контрпредложения, которые были составлены при участии руководителей Компании Гудзонова залива. В их варианте граница должна была проходить по реке Руперт на востоке и по реке Олбани на западе; при этом англичане должны были получить территории, расположенные к северу от этих рек. Таким образом, англичане получали большую часть побережья залива, наиболее богатую пушниной. Французы не согласились на такой неравноценный раздел. В дальнейшем английские уполномоченные, несмотря на сопротивление компании, согласились немного отодвинуть восточную границу (до реки Кэньюз). Относительно «увязки» двух вопросов англичане заявили, что если французы хотят сохранить форт Бурбон, они будут настаивать на проведении границы Акадии по реке Сент-Круа.

Тот факт, что на позицию английских уполномоченных оказывали большое влияние различные групповые интересы, не остался незамеченным французами. В одном из писем Таллара в Версаль говорилось, что сьёр д'Аргу получил сведения от одного из членов Совета по торговле (его имени французский посол не назвал) о том, что нежелание английского двора урегулировать спорные вопросы, касающиеся торговли и колонии, «исходит из частных интересов, которые противоречат интересам нации».[1008]

Можно предположить, что Комиссия уполномоченных работала не слишком интенсивно, так как до начала Войны за испанское наследство ее члены не смогли прийти к соглашению ни по одному из рассматривавшихся ими вопросов. Они даже не успели начать обсуждение проблем, касающихся Луизианы и побережья Мексиканского залива. Нам неизвестно, какую позицию здесь собирались занять англичане, однако Людовик XIV дал своим уполномоченным четкие инструкции, где говорилось, что «англичане не имеют никаких оснований, для того чтобы претендовать на устье Миссисипи, во владение которым его подданные под командованием покойного сьёра де Ла Саля вступили в 1682 г.». В послании Поншартрена по этому поводу было сказано: «Его Величество считает необходимым напомнить им [уполномоченным. — Ю. А.] по этому поводу, что эта река — единственный путь, по которому можно доставлять товары из Луизианы, которая была открыта по приказу Его Величества много лет назад и которая стала бы бесполезной для него, если бы он не был хозяином ее устья». Французским дипломатам поручалось «более активно противостоять англичанам, если они захотят претендовать на устье Миссисипи».[1009]

Разрыв дипломатических отношений между Англией и Францией в сентябре 1701 г. положил конец и заседаниям уполномоченных. За более чем два с половиной года работы они так и не смогли достичь каких-либо конкретных результатов. При этом пока в Европе шли дискуссии, в Америке вопрос о статусе ирокезов был решен самими ирокезами.