От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в. - Юрий Акимов

Во Франции наибольшее количество всевозможных проектов составил «великий канадский воин» П. Ле Муан д'Ибервиль, большую часть своей жизни сражавшийся с англичанами в различных точках Североамериканского континента (рис. 18). Их суть сводилась к тому, чтобы удержать англичан в рамках полосы между Атлантикой и Аллеганами, которые, с его точки зрения, являлись естественной границей между английскими и французскими колониями, а, кроме того, по возможности всячески стараться ослабить противника, нанося удары по жизненно важным центрам его поселений.

В мирном 1701 г. Ибервиль побывал в Нью-Йорке и мог поближе познакомиться с ситуацией, имевшей место в английских колониях. В том же году он писал: «Если будет объявлена война между Францией и Англией и не будет никакой надежды на нейтралитет в Северной Америке между двумя коронами, очевидно, что королю будет очень легко завоевать и уничтожить Новую Англию или, по меньшей мере, существенно приблизиться к этому как путем рейдов в эту страну, так и взятием и разорением нескольких городов или хотя бы деревень и поселений». Признавая, что «Новая Англия» (под этим названием он подразумевал все английские колонии на Атлантическом побережье) гораздо более густо населена, чем французские владения, Ибервиль утверждал, что ее народ отличается «особым малодушием, крайней трусостью и не имеет никакого военного опыта», в то время как канадцы «храбры, очень воинственны и неутомимы в походах», что, с его точки зрения, должно было обеспечить успех предприятия.[1015]

В 1701 г. Ибервиль также составил «Записку о Бостоне и его окрестностях», где излагал свой план организации рейда против столицы Новой Англии. Ссылаясь на опыт предыдущих кампаний, он утверждал, что отряд французов и индейцев зимой легко может достичь Бостона и захватить его стремительной атакой. После этого, с его точки зрения, следовало опустошить окрестности города, чтобы заставить их жителей покинуть свои дома и переселиться в другие колонии. По его словам, «взятие Бостона неминуемо повлекло бы за собой разорение и упадок всей этой страны [Новой Англии. — Ю.А.]. Если уничтожить хлебные запасы на Лонг-Айленде, жителям, чтобы выжить, придется перебираться в Пенсильванию; все это значительно ослабит Нью-Йорк и приведет его в такое состояние, когда он ничего не сможет предпринять против нас». Для достижения еще более полных результатов Ибервиль предлагал послать эскадру, которая должна была подвергнуть Нью-Йорк обстрелу.[1016] При этом он достаточно самоуверенно заявлял, что ирокезы не придут на выручку англичанам, а, наоборот, присоединятся к нему, узнав, что французский отряд возглавляет Ибервиль и его братья, «которые могут обеспечить <…> доверие этих наций».[1017]

После своего возвращения из Луизианы в 1702 г. Ибервиль, будучи серьезно больным, в течение нескольких лет оставался во Франции. В 1702-1705 гг. он составил несколько новых проектов, касающихся борьбы с англичанами в Северной Америке. В отличие от его предыдущих достаточно четких записок эти проекты имели совершенно фантастический характер и были весьма сумбурными. Однако и в них содержались здравые идеи о необходимости укрепления поселений в бухте Мобил,[1018] а в записке 1702 г., касающейся Флориды, Ибервиль совершенно четко предвидел, что англичане из Южной Каролины предпримут нападение на Сан-Агустин.[1019] К некоторым из этих записок мы еще вернемся, когда будем рассматривать ситуацию, сложившуюся в период Войны за испанское наследство на границе Каролины, Луизианы и Флориды, а пока отметим, что в амбициозные, хотя и абсолютно нереальные планы Ибервиля входило нанесение удара и по другим английским колониям. В частности, он предлагал создать мощную индейскую армию из представителей тридцати племен, которая могла бы «уничтожить поселения в Вирджинии, Мэриленде и Пенсильвании».[1020]

В 1702 г. очень четкий и продуманный до мелочей план нападения на Бостон выдвинул барон де Сен-Кастэн, находившийся в то время в метрополии. Он считал, что эту операцию вполне можно осуществить силами, имеющимися в Новой Франции, при условии, что к ним присоединяться еще 500-600 «хороших дикарей». Поздней осенью (после окончания навигации) франко-индейский отряд, собравшись у Кеннебека, должен был незаметно подобраться к столице Новой Англии и захватить ее стремительной атакой, после чего вернуться в Квебек, а затем ранней весной предпринять комбинированную атаку против Нью-Йорка.[1021]

Этим и другим подобным планам[1022] не суждено было осуществиться. В Европе с каждой новой кампанией положение Франции, сражавшейся на многих фронтах, становилось все более сложным. Наряду с военными неудачами, страна столкнулась с серьезными финансовыми затруднениями и рядом внутренних проблем. В этих условиях правительство не могло себе позволить роскошь без большой необходимости выделять значительные силы для второстепенного театра боевых действий, хотя и сам Людовик XIV, и его министр в принципе не исключали возможности при благоприятном стечении обстоятельств осуществить то, что в одном из писем в Квебек было названо «великим замыслом». Записки Ибервиля, Сен-Кастэна и других авторов остались лежать в архиве морского министерства, хотя, как мы увидим в дальнейшем, их отдельные идеи были использованы Поншартреном младшим при выработке его политики.

В Англии и ее колониях сложилась в целом сходная ситуация. Несколько колониальных чиновников уже в самом начале войны заговорили о необходимости укрепления английских позиций на континенте и изгнания французов из Северной Америки. Так, об этом неоднократно заявлял губернатор Нью-Йорка лорд Корнбери. В 1703 г. обширное послание по тому же поводу направил властям метрополии видный колониальный чиновник Роберт Куэри. В его записке содержался обзор положения английских колоний на континенте (в частности, там были высказаны соображения, касающиеся положения на юго-востоке и политики англичан в отношении испанцев и французов во Флориде и Луизиане). При этом особо подчеркивалось, что безопасность Нью-Йорка, а вместе с ним и всех остальных колоний постоянно находится под угрозой, будучи связана с позицией ирокезов, представляющих собой «очень непостоянный народ, на который нельзя полагаться и который находится под сильным влиянием французов». Куэри возмущенно писал: «Это очень прискорбно, что безопасность столь многих провинций и подданных Ее Величества зависит от переменчивых настроений этих индейцев. Но это именно так и нет никакого способа исправить это, кроме одного, который не только положит конец этой необоснованной зависимости, но также избавит корону и подданных этой провинции от значительных расходов на поддержание войск, укреплений и постоянный подкуп индейцев, что составляет большую часть ежегодных расходов. Этот действенный путь состоит в том, чтобы Ее Величество решила изгнать французов из Канады». С точки зрения Куэри, это можно было осуществить с «большой легкостью» силами 2 тыс. солдат регулярных войск при наличии 10-12 военных кораблей. Расходы на осуществление этого мероприятия были бы покрыты поступлениями от торговли, а также сокращением в дальнейшем расходов на оборону колоний. В заключение Куэри писал, что в случае осуществления этого проекта «весь континент будет находиться в сердечном единстве как один человек».[1023]

Однако лондонское правительство, как и в ходе Войны Аугсбургской лиги, не спешило перебрасывать войска за океан, рассчитывая в первую очередь на силы самих колоний. При этом в принципе оно никогда не отказывалось от идеи осуществления этих планов в будущем, однако, будучи поглощено европейскими проблемами (в особенности на первом этапе войны), откладывало их исполнение.

Известие о начале войны было получено в английских колониях в июне 1702 г. При этом далеко не везде оно было воспринято с энтузиазмом. Прежде всего это относилось к Нью-Йорку, оказавшемуся в чрезвычайно сложном положении. Без союза с ирокезами и без помощи со стороны метрополии и других колоний ему было достаточно сложно оборонять свои границы, которые были открыты для нападения из Новой Франции. Подавляющее большинство населения Нью-Йорка не хотело войны. Даже наиболее экспансионистски настроенные торговцы из Олбани, державшие в своих руках весь английский пушной бизнес, не хотели никаких потрясений, так как в это время они смогли наладить чрезвычайно выгодные коммерческие связи с французами, используя в качестве посредников ирокезов-католиков из Каугнаваги. В обмен на дешевые английские товары они получали первосортные меха, которые доставлялись в Монреаль «дальними индейцами» из северо-восточных областей Канады.