Об истине и зверях - Барб Хенди

Она вернулась к мешкам в задней части фургона и порылась в них. Все дыни давно уже были съедены, хотя все еще оставались маленькие кислые яблоки и вяленое мясо. Она хранила их до того, как они войдут в места, где ничего другого не будет. Вытащив ещё один мешок, она нашла последние картофелины и несколько мягких морковок. Может, ей по-быстрому сделать суп?

Винн остановилась над костром, задумавшись.

Он горел, а лошади были накормлены. Красная Руда не был охотником, поэтому он обычно искал дрова. Он уже вернулся и был где-то здесь? Наклонившись, она посмотрела под фургоном.

Обычно он отдыхал там, но сейчас его там не было. Выпрямившись, она огляделась и тут уловила вспышку света на полпути к ровному склону на южной стороне прохода. Она только сейчас разглядела неповоротливую фигуру в свете маленького факела.

— Красная Руда, — позвала она. — Что ты делаешь?

Он не отвечал. Она заметила, что он держит факел высоко над головой, но колебалась, не будучи уверенной, что стоит оставаться с ним наедине. Любопытство взяло верх, когда он начал подниматься выше, и она помчалась по склону и взобралась по нему, чтобы следовать за ним.

— Что… ты… — она задыхалась, приближаясь к нему, когда он достиг вершины склона. — Что ты делаешь?

Он пах не лучше неё. Сосредоточенная напряжённость застыла на его лице.

— Вершина выглядит неправильно, — рассеянно сказал он, даже не посмотрев на нее. — Это не естественного происхождения… как и выше.

Винн проследила за его пристальным взглядом.

Навес неровного выступа, который они видели снизу, действительно имел очень ровную вершину. В свете факела она разобрала груду огромных камней около ее наружного конца. Она все еще смотрела, а Красная Руда уже направился к неестественной площадке.

Чейн шёл в нескольких шагах позади Тени, пока они возвращались в лагерь. Хотя он нес большого зайца, результат успешной охоты, ему было жаль, что они не смогли найти ничего другого в этой дикой скалистой местности. Винн никогда не жаловалась, но он знал, что она, скорее всего, мечтает о чечевичной похлёбке.

Ручьи и речушки давали воду. Некоторые были достаточно большими, чтобы в них водилась рыба, и тогда он старался наловить её. Винн обычно старалась пополнить продовольствие и двигаться дальше как можно скорее. Он и Тень могли добыть здесь из еды только крапчатого кролика или куропатку, если её удавалось застать спящей.

Чейн шел в привычном темпе, когда Тень внезапно остановилась. Ее уши встали торчком, и он сначала подумал, что она заблудилась.

Но Тень никогда не плутала.

Он проследил за ее взглядом к подножию хилой сосны ниже по склону. Там лежал мёртвый олень, и Чейн обошёл Тень, чтобы осмотреть их находку.

Когда их припасы были в достатке, он пополнял свои запасы жизни из чаши, отлавливая оленей или диких копытных. Он не видел ни одного уже почти месяц. Животное такого размера обеспечило бы их едой в течение некоторого времени, а оленина внесла бы долгожданное разнообразие в рацион его спутников. Но сколько времени прошло с тех пор, как животное умерло? Мясо еще безопасно есть?

Тень тихо заворчала.

— Что? — спросил он, будто ожидая ответа.

Она стояла там, где он оставил ее, и не приближалась к туше.

Чейн опустился на колени и обнаружил, что туша была все еще теплой на ощупь. Это дало ему надежду, что мясо еще не испортилось, но он почувствовал кости сквозь кожу. Он не мог ничего ясно разглядеть и за задние ноги вытащил оленя под лунный свет. Туша почти ничего не весила.

Как только Чейн смог осмотреть ее, он почувствовал разочарование.

Сначала он подумал, что животное умерло от старости. Его кожа была иссушена и тесно обтягивала грудную клетку. Но вдруг он заметил, что у него были короткие рога, длиной только с палец. Оленю сравнялся всего год, но выглядел он старым.

Он встал и отступил. У него не было причин бояться каких-либо болезней, но он не хотел принести инфекцию в их лагерь.

— Пойдём. Мы опаздываем, — сказал он Тени, и она потрусила вперед одновременно с ним.

Когда он достиг лагеря, что-то в той туше оленя все еще беспокоило его — пока он не увидел, что лагерь был пуст. Все мысли об олене мгновенно исчезли.

— Винн? — позвал он.

Черный мерин тихонько заржал, и он увидел, что лошади были накормлены, а огонь разожжен. Он наклонился, чтобы посмотреть под фургоном. Спальный мешок Красной Руды был пуст, хотя его железный посох все еще лежал там. Тень зарычала, и Чейн выпрямился.

Тень нюхала воздух, возможно разыскивая Винн своим собственным способом, и Чейн напрягся, поскольку собака отвернулась от лагеря и всмотрелась в темноту. Красная Руда решил искать ситт самостоятельно и вынудил Винн идти с ним? Тогда почему оставил фургон, лошадей и оружие? Зачем разжёг огонь?

— Винн! — выкрикнул он.

Его искалеченный голос не мог разнестись далеко. Тень запрокинула голову и коротко взвыла.

— Я здесь! — откликнулась Винн. — Сюда, быстрее!

Чейн осмотрелся и заметил свет на вершине скального выступа в тридцати или больше метрах вверх по склону. Его облегчение сменилось раздражением. Что она делала там?

Он оставил зайца у огня и побежал, чтобы догнать Тень, взбирающуюся по склону вдоль южной стороны выступа. Когда он поднялся наверх, туда, где увидел свет факела, Тень уже была рядом с Винн и Красной Рудой на странно ровной вершине выступа. Они поднимались по груде больших камней — практически валунов — на конце выступа.

Чейн собирался позвать Винн назад, не заботясь о том, что привело ее сюда, но тут Красная Руда упал на колени около одного большого вертикального камня.

— Иди сюда, — позвала Винн, махнув ему рукой.

Раздраженный, Чейн направился к ним, но его любопытство не давало о себе знать, пока Красная Руда не отступил. Камень рядом с гномом был с него ростом и вполовину шире. Хоть и порядком обветренный, он казался слишком квадратным. Его вершина рвано прерывалась, как будто он когда-то был выше, но обвалился.

— Что это? — спросил Чейн.

Поначалу ни Винн, ни Красная Руда не отвечали. Возможно, они еще сами не поняли.

— Колонна? — предположила Винн. — Как те, в Дред-Ситте, указатель направления?

Неуверенность в ее голосе заставила его почувствовать себя не очень уютно. Судя по его потертой и разрушенной поверхности, он был очень старым, даже древним.

— Зачем? — засомневался Красная Руда, сосредоточенный, как никогда, но он казался открытым для обсуждения. — Мой народ не нуждается в указателях за пределами их ситта.

— Если только… — начала Винн, — если только он не остался с того времени, когда был не один ситт.