Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена - Микаэл Геворгович Абазян

На их несчастье, эти двое были толстяками огромного роста — два шкафа, короче говоря. Этим двоим стратеги сдачи экзамена приказали сесть в первом ряду! Они как могли выражали свое недовольство, но их смогли-таки убедить в правильности командной тактики.

«Мне нужно прикрытие, такая вот непреодолимая стена, как вы. За вашими же спинами я буду совершать важные манипуляции, и в какой-то момент я сам вам передам текст с ответом на ваш билет», сказал им сам Глава Операции.

Маме тоже отводилась специальная роль. Она села в середине центрального ряда и была практически на одинаковом расстоянии от самых дальних точек позиций, занятых курсом.

Когда преподаватель вошел в аудиторию, он быстрым взглядом окинул занявший оборонную стратегию курс, после чего поздоровался и подошел к своему столу, хитро щурясь. Один из гигантов-толстяков так побледнел, что профессор невольно усмехнулся и спросил: «Ну чего ты переживаешь-то так? Ведь готовился к экзамену?». Тот только кивнул, беспомощно хлопнув глазами. И тут профессор сделал ход конем.

«Сейчас вы вытяните по билету и начнете готовиться к экзамену. Два теоретических вопроса плюс одна задача минут на двадцать-тридцать. Итого, на подготовку я даю минут сорок-сорок пять. Естественно, если кто-то уже готов к ответу, ему нужно будет всего лишь представить решение задачи и идти отвечать по готовности. Если вы считаете, что готовы отвечать на теоретические вопросы без подготовки, а задачу сможете решить прямо не месте — прошу к столу! И последнее: достаньте, пожалуйста, все то, что вы припрятали, чтобы использовать втайне. Я разрешаю вам всем обращаться к любому источнику, который вы сочтете нужным. Вы можете законспектировать ваш будущий ответ, можете просто открыть страницу, с которой будете считывать текст или достать нужную шпаргалку. Я разрешаю любой способ подготовки к ответу, но с одним условием: после того, как вы скажете, что ваш ответ готов, я ткну пальцем в тот или иной фрагмент в тексте, который вы мне представите, и вы должны будете объяснить его мне. Сможете — получите балл за каждый ответ. Не сможете — не обижайтесь: это экзамен по моему предмету и мне здесь решать, как вас оценивать. Удачи всем!»

Он сел за стол, предварительно вынув из кармана простую, но очень стильную деревянную курительную трубку, зажал чашу ее стаммеля в ладони и погрузился в чтение каких-то рукописных листов, которые принес с собой. «Наверное, это была статья кого-то из его аспирантов. Казалось, что он вообще не замечал чьего-либо присутствия», всегда говорила мама, хотя я сейчас понимаю, что может так оно и было на самом деле.

Дерзости юным студентам не занимать — мы сами, можно сказать, все еще студенты и не нам удивляться тому, что всего через несколько минут перед профессором предстал сам Глава Операции, отчего оба заградительных гиганта-толстяка почувствовали себя преданными. Оба красные от напряжения, они вместе со всеми внимательно наблюдали за тем, как будет работать предложенная им схема.

«Я готов», по-дурацки улыбаясь, заявил он и сел напротив сдвинувшего брови профессора.

«Задачу решил?», спросил тот.

«Нет, без задачи, высший балл мне необязателен», самоуверенно ответил Глава, на что профессор лишь хмыкнул.

«Ну что ж, тогда что ты мне расскажешь по первому вопросу в билете?»

«Вот…», протянул тот небрежно исписанный лист бумаги со сложными формулами, матрицами и диаграммами.

«Скажи пожалуйста, что определяет величина W в написанной тобой формуле, и чем она отличается вот от этой w?»

«Ну, это… широта… матрицы…»

После короткой паузы профессор попросил зачитать второй вопрос в билете и предоставить подготовленный материал.

«Что описывает вот эта написанная тобой формула?»

Ответа не последовало. После двадцати секунд профессор пригладил бороду и мягко посоветовал Главе лучше готовиться ко второму промежуточному экзамену. Тот повиновался и, тихо попрощавшись с экзаменатором, покинул боле боя, печально оглядев оставшихся без командира бойцов.

Филипп, Я'эль и Саад не скрывали смеха. Сам Аарон с удовольствием пересказывал мамин рассказ, время от времени на лету дополняя его интонациями, выдумываемыми описаниями и шуточными сравнениями. Рассказ постепенно начинал становиться его собственным.

— Сразу после Главы вышла отвечать абсолютная отличница и Зубрила Номер Один. Задачу она решила, ответы на оба вопроса написала, и теперь хладнокровно смотрела на профессора, проверявшего метод решения задачи.

«И задача, и ответы на оба вопроса написаны ровным, четким почерком. Просто глаз радуется! Молодец!», похвалил он экзаменуемую, после чего на хладном ее лице мгновенно, словно лампочка, включилась улыбка. «А что произойдет, если я рядом с этой величиной поставлю знак минус?», вдруг спросил он ее.

Улыбка выключилась с такой же скоростью, с какой и включилась. Профессорская борода не давала с точностью определить улыбался ли он, или просто скривил рот, давал надежду или показывал, что вывел Зубрилу на чистую воду.

«Так к чему же нас приведет этот минус?»

Зубрила заерзала, а профессор ткнул пальцем в верхнюю половину исписанного листа бумаги.

«Как называется описанный тобой метод решения систем линейных алгебраических уравнений?», спросил он.

«Метод Крамера», ответила она, неуверенно глядя в лист перед собой и удивляясь, что все пройдет вот так просто.

«Как называется другой изучаемый вами метод?»

«Метод Гаусса.»

«Верно. И в чем же их принципиальное отличие?», не убирая палец с листа бумаги и продолжая смотреть отличнице прямо в глаза, спросил профессор.

«С точки зрения затрат времени на вычисления, метод Крамера имеет сложность по элементарным операциям сложения-умножения порядка О Эн в четвертой степени, что сложнее, чем метод Гаусса при прямом решении системы», слово в слово считала Зубрила, время от времени стыдливо понимая глаза на экзаменатора.

«Источник?», поинтересовался профессор, улыбнувшись и слегка склонив голову влево.

«Вот этот учебник», незамедлительно открыв заложенную страницу и подвинув к нему книгу, отпарировала Зубрила.

«А как же наши лекции?», с деланым чувством сожаления об упущенной возможности ответил профессор. «Поправьте меня, если я не прав, но мне почему-то кажется, что я рассказывал вам о том, что совсем недавно