Общественное движение в России в 60 – 70-е годы XIX века - Шнеер Менделевич Левин

получило измененную форму. Даже почувствовав, что крестьянин в массе остается совершенно глухим к анархо-«социалистской» проповеди переодетых интеллигентов, революционеры обычно не искали объяснения этого в мелкособственнической природе крестьянина, в его мелкобуржуазном индивидуализме; они искали объяснения этого прежде всего в забитости крестьян, в придавленности сельской общины, опутанной податями, зависимой от помещиков и многочисленного начальства; они считали, что освобождение общины от этих пут и переход в ее руки всех земель откроют прямую дорогу к постепенному осуществлению социалистических идеалов. Кроме того, исключительно большая роль в неудачах была приписана различным недочетам революционной деятельности в практически-организационном отношении, а также и правительственным преследованиям. Так в конечном счете безуспешный опыт «хождения в народ» привел только к частичному пересмотру платформы, не затрагивавшему общих принципиальных основ народнической теории, к пересмотру, в результате которого появилось новое тайное общество «Земля и воля».

Но, прежде чем говорить о программе и деятельности «Земли и воли», необходимо коснуться так называемой Всероссийской социально-революционной организации, более известной под названием кружка «москвичей» или группы «процесса пятидесяти».

Группа революционеров, образовавших эту организацию, выступила как бы на смену деятелям похода

[982] ]]>

Крупную роль в деятельности организации играл рабочий-ткач Петр Алексеев (1849 – 1891 гг.). Уроженец Сычевского уезда Смоленской губернии, Алексеев в детстве был отдан на фабрику. Лишь в 1873 г. Алексеев, работавший в то время на петербургской фабрике Торнтона, попал в круг распропагандированных рабочих и интеллигентов-революционеров. Вначале это были рабочие, группировавшиеся около Синегуба, а затем он близко сошелся с «коммуной» студентов-революционеров Василия Ивановского, Ветютнева и др. Осенью 1874 г., когда инициаторы новой революционной организации подбирали в Петербурге интеллигентские и рабочие связи, оставшиеся после разгрома прежних групп, они встретили Алексеева и охотно привлекли к своему делу выдававшегося необычайной силой характера и преданностью народным интересам борца. Тесно связанный с крестьянством, Алексеев тяготел к среде рабочих-текстильщиков, возлагая на них большие надежды в деле развертывания революционного движения в деревне. Это вполне отвечало планам создателей новой организации.

«Москвичи» выбрали сферой своей деятельности не крестьянство, а городскую рабочую среду. Но это означало только, что новая группа отступает на время под впечатлением свершившегося разгрома перед трудностями непосредственной деятельности в деревне и снова стремится найти «посредников» между интеллигенцией и крестьянством. Именно потому члены организации пришли к мысли о необходимости сосредоточить свои усилия главным образом на деятельности среди фабричных, а не заводских рабочих и признали Московский промышленный район наиболее подходящим для своей работы.

Деятельность «москвичей» свелась к распространению «социально-революционных» идей среди рабочих устным словом и посредством революционной литературы; для усиления последней они взяли на себя поддержку и распространение новой газеты «Работник», выпускавшейся с января 1875 г. группой эмигрантов в Женеве. Пропаганда «москвичей» значительно отличалась от той сравнительно систематической и длительной пропаганды, которую вела, особенно вначале, петербургская группа Кропоткина, Кравчинского, Перовской.

Она была направлена скорее вширь, чем вглубь, и имела некоторое сходство с работой «летучих» пропагандистов во время похода в народ летом 1874 г. В теории «москвичи» признавали не только словесную пропаганду, но и бунтарскую деятельность. В уставе организации целый подраздел посвящен «чистой агитации», которая имела в виду «поднимать дух народа», «наводить страх на правительство и на привилегированные классы» и «отводить взоры правительства от революционных деятелей»[983]. Пункт о наведении «страха» на правительство дал повод одной из участниц организации «москвичей», впоследствии принимавшей участие в деятельности «Народной воли», О.С. Любатович, говорить о том, что эта организация «в зародыше предначертала в своей программе дальнейший ход революционного движения от мирной пропаганды до дезорганизации правительства террором»[984]. В действительности никакой «дезорганизацией» правительства «москвичи» не занимались.

«Москвичи» сделали попытку построить более или менее крепкую дисциплинированную организацию, действующую на основании определенного устава и имеющую свой практический центр, хотя и не наделенный широкими полномочиями. Ольга Любатович, ссылаясь на заявления Александра Михайлова и других революционеров, отмечала, что московская группа послужила дальнейшим организациям (например «Земле и воле») примером тесного сплочения революционных сил.

Организация «москвичей», кроме самой Москвы, где были сосредоточены ее главные силы, вела работу в Иваново-Вознесенске и Туле и налаживала также работу в Киеве и Одессе. Пропаганда велась как привлеченными в организацию рабочими, из которых с особым успехом действовал Алексеев, так и интеллигентами, многие из которых сами пошли на фабрики в качестве рабочих (Бардина, Каминская, Л. Фигнер, сестры Любатович и др.). Работа «москвичей» продолжалась недолго. Их первые шаги относятся к поздней осени 1874 г., оформление организации произошло в самом начале 1875 г., а уже в апреле провалилась московская группа[985], в августе иваново-вознесенская, в сентябре тульская. К началу осени 1875 г. вся организация была разбита. По процессу 50-ти[986], слушавшемуся в особом присутствии сената в феврале – марте 1877 г., ряд деятелей московской организации был осужден на каторгу: Алексеев, Зданович, Джабадари и др. Женщины-участницы процесса (Бардина, Л. Фигнер и др.) были сосланы на поселение.

В.И. Ленин высоко ценил выдающегося русского рабочего-революционера Петра Алексеева, видного участника действовавшей в Москве в 1875 г. организации, позднее особенно прославившегося своей замечательной речью на суде[987].

4. Революционное движение после разгрома «хождения в народ».

Образование «Земли и воли» 70-х годов

Неудача предпринятого в 1874 г. похода «в народ», усугубленная разгромом в течение 1875 г. организации «москвичей», вызвала упадок настроения в части демократической молодежи. Разнообразные попытки в духе движения 1874 г. не прекращались и позднее, но все-таки это становилось для движения в целом пройденной ступенью[988]. По отчетам современников, налицо было известное нравственное потрясение. «У большинства до известной степени опустились руки», – писал об этом времени через несколько лет, в 1879 г., П.Л. Лавров[989]. Как отмечала