Последние магнаты. Тайная история - William D. Cohan

от микроменеджмента Андре. "За последние пару лет у нас было, наверное, четыре, пять или шесть разных партнеров, которые работали от начала до конца над крупными сделками, - партнеров, кроме меня и Андре Мейера", - сказал Феликс в интервью Institutional Investor. "Они способны взять на себя часть бизнеса и довести его до конца без необходимости моего участия или участия эквивалента Андре Мейера. Это новая для нас вещь - люди уходят в самостоятельное плавание. Это придает месту новое измерение и дух, которого у него раньше не было. У нас расцвели люди, которые раньше были в тени". В прежние времена, - продолжил он, - Андре Мейер был суперзвездой, а я - младшей суперзвездой. Людей поощряли приводить в бизнес, но их не оставляли в покое, отчасти потому, что Андре с большим трудом доверял кому-то, кроме очень, очень небольшого числа людей. Он был согласен с тем, чтобы я занимался своим делом, но не со многими другими людьми. Потребуется время, чтобы люди вышли из этого состояния. Если бы вы спросили меня, произошли ли какие-то реальные изменения в том, что мы пытаемся сделать, я бы ответил: нет, не произошли. Но с точки зрения того, как мы это делаем, конечно, произошли. Нельзя пройти путь от Юлия Цезаря до Третьей республики без изменений в том, как вы ведете бизнес". Один из партнеров, только что приехавший из двухнедельного непрерывного отпуска в Мексике, расположенной вдали от цивилизации, заметил: "Это новый Lazard".

Феликс также предпринял еще одну попытку привить команде M&A немного дисциплины. В служебной записке от января 1979 года он потребовал, чтобы сотрудники группы следили за "широкой лентой" - старомодной бумажной версией "ползущей ленты", которая сейчас появляется внизу экрана телеканала CNBC, - и немедленно сообщали "старшим членам" группы о любых сделках M&A "в течение нескольких минут после объявления, чтобы мы своевременно информировали наших клиентов". Он поручил помощникам по очереди составлять одностраничные резюме соответствующих сделок. Записка Феликса была ранней и скромной попыткой маркетинга услуг Lazard. Он хотел, чтобы сотрудники ответили на вопрос: "Должны ли мы позвонить в одну из компаний, участвующих в сделке, чтобы определить, могут ли наши услуги быть полезными, и если да, то есть ли основания предполагать, например, путем обзора директората обеих компаний, кто в этой фирме должен сделать такой звонок?" Но не прошло и месяца, как система, которую пытался создать Феликс, дала сбой. В служебной записке, направленной всем партнерам, включая Мишеля и Феликса, Фрэнк Пиццитола заметил: "Процедура, изложенная в меморандуме Феликса Рохатина от 24 января, копия которого прилагается, похоже, дала сбой. Мы собираемся предпринять еще одно согласованное усилие, чтобы выяснить, будет ли эта система работать на благо всех нас".

Независимо от сбоев в системе, фирма - в основном Феликс - быстро сменяла друг друга, представляя интересы United Technologies в приобретении производителя кондиционеров Carrier, ABC в приобретении Chilton Books и Unilever в приобретении National Starch. И действительно, деньги снова начали поступать. После шаткого переходного 1978 года фирма заработала 54,5 миллиона долларов в 1979 году, причем 46 процентов этой суммы, или 25,3 миллиона долларов, поступило из Нью-Йорка. В целом Lazard никогда не зарабатывала больше 40 миллионов долларов за год, а теперь преодолела отметку в 50 миллионов долларов. Феликс заработал в 1979 году более 1,5 миллиона долларов; Мишель - более 4,5 миллиона долларов, причем только в Нью-Йорке. Партнер Фрэнк Зарб, например, вспоминал этот период как золотой. "В один год мы оплатили все свои расходы к концу февраля", - сказал он. "Неизменно мы делали одно и то же. Мы смотрели на трубопровод в декабре. Феликс запаниковал. Мы собирали новый комитет по бизнесу, проводили заседание нового комитета по бизнесу, говорили о списках и прочей ерунде. А к февралю мы все были так заняты, что уже не могли ходить на собрания. Год за годом, год за годом".

Весной 1979 года две объемные журнальные статьи - одна об Андре в Institutional Investor, другая о Феликсе в The New Yorker - неизмеримо усилили растущий блеск фирмы. Статья Кэри Райха в Institutional Investor об Андре, появившаяся за пять месяцев до его смерти, была одновременно и данью уважения его наследию, и ранним некрологом. Одно замечание, сделанное партнером Дэвидом Супино, отразило загадочность Андре. "У него европейская склонность к элегантной незаметности", - сказал Супино. "Даже если все знают, кто он такой, никто не знает всех фактов". Короче говоря, это был портрет человека в полной мере, сложного и блестящего, неумолимого и небезупречного.

Выход статьи в New Yorker совпал с кратковременным уходом Феликса из MAC и парой ужинов, посвященных ключевым участникам более чем трехлетней драмы по спасению города. На одном из ужинов чествовали Виктора Готбаума, в то время исполнительного директора крупнейшего в городе профсоюза муниципальных служащих. Испытания, связанные со спасением Нью-Йорка от банкротства, на некоторое время скрепили крепкую дружбу между Готбаумом и Феликсом, а также их женами. На первом торжественном обеде, состоявшемся более тридцати лет назад, Феликс назвал Готбаума "сегодня, вероятно, моим самым близким личным другом".

Близость их дружбы часто попадала в печать. Готбаум был шафером на свадьбе Феликса с Элизабет Вальяно в 1979 году, через месяц после появления статьи в The New Yorker. Действительно, именно Виктор Готбаум убедил Феликса во время прогулки по пляжу в Саутгемптоне, что ему лучше сделать предложение Элизабет, иначе он рискует потерять ее. "Лиз была очень расстроена и очень негативно относилась ко всему этому, к тому, как вел себя Феликс", - объяснил Готбаум. Мы совершили знаменитую прогулку по пляжу, Феликс и я, и я сказал: "Знаешь, что, черт возьми, тебя держит?" Он приводил всевозможные отговорки о деньгах, о том, что ты потеряешь то-то и то-то, и я дал ему свою обычную отмашку. Я сказал: "Феликс, ты полон дерьма, понимаешь, ты просто полон дерьма. Ты не уверен в себе, ладно, но ты не пойдешь ни с кем другим. Похоже, она тебе очень дорога". Я сказал, в общем-то - гораздо лучшим языком, чем этот - "Дерьмо или слезай с горшка"".

Они регулярно ужинали вчетвером, и Готбаумы редко не появлялись на ежегодной пасхальной охоте за яйцами в Хэмптоне, которую устраивали Рохатины. А благодаря Феликсу сын Готбаума Джош был партнером в Lazard в течение тринадцати лет, начиная с 1981 года. "Феликс хотел его заполучить", - говорит Готбаум о том, как его сын оказался в Lazard. "Мы обычно поздравляли друг друга с тем,