Мистер Морг - Роберт Рик МакКаммон

Мэтью сказал как можно мягче:

— Послушай маму. Ты же хорошая девочка.

Фейт Берджесс была хорошей девочкой, этого у нее было не отнять. В следующие несколько секунд, глубоко вдохнув бодрящего воздуха, потерев затылок и приподняв подол платья, чтобы рассмотреть поцарапанное правое колено, она вернулась к ним. Она ничего не сказала, потому что, может быть, где-то в глубине ее души тень Фейт Линдсей знала: сейчас лучше ничего не говорить, ничего не трогать и ничего не вспоминать. Она молча двинулась вперед, а Ларк и Мэтью шли по сторонам.

Странник снял с плеча лук, наложил стрелу на тетиву и, ступая вперед по воде, нацелился в сторону леса. Индеец, видимо, заметил что-то, ему не понравившееся, или же предполагал, что Морг мог выбрать это место для засады. «В пистолетах я, сэр, разбираюсь не хуже, чем в бритвах», — сказал Морг Грейтхаусу. И еще Мэтью вспомнил, как Морг заявил: «Я знаю, как выглядят капитаны: сам был солдатом».

Значит, Морг умеет быстро заряжать пистолет. Во время собственного обучения стрельбе из огнестрельного оружия Мэтью слышал от Грейтхауса, что опытный стрелок может на глаз отмерить пороху, засыпать его, вложить пулю и тканевый пыж, подсыпать пороху на полку и произвести выстрел в течение пятнадцати секунд. Разумеется, чем быстрее заряжаешь, тем больше вероятность ошибки, то есть того, что случится осечка или даже разорвет ствол, отчего и пистолет, и рука превратятся в никчемную рухлядь.

Странник шел дальше по ручью, перемещая наконечник стрелы вместе с направлением своего взгляда. Но вот он опустил лук, вылез на правый берег и жестом велел остальным следовать за ним.

— Он выбрался здесь. Следы совсем свежие, может, час назад прошел. — Странник показал Мэтью место, где была примята трава, и отпечаток подошвы сапога на нем. Найдя еще два, он сказал: — Идет в эту сторону, — и показал на юго-восток. — Двигается медленно. Ноги устали, и съел слишком много. — Он встал и вложил стрелу обратно в колчан, а лук — в налучник. — Как там женщина?

Фейт молчала, но шевелила губами, будто произносила какие-то детские слова. Глаза ее остекленели, лицо обмякло. Тело ее было здесь, но мысли витали где-то далеко.

— Она может идти, — отозвалась Ларк.

Странник посмотрел сквозь деревья вверх, на солнце.

— Осталось часа два светлого времени. Мы можем ускорить шаг?

Его вопрос был адресован Мэтью.

— Не думаю.

— Ну ладно. — Спорить тут было не о чем: приходилось принимать все как есть. — По возможности теперь нам нужно молчать. Нельзя, чтобы он услышал нас, когда мы будем приближаться. Я пойду вперед, но не очень далеко, вас я буду видеть. Если начнете всерьез сбиваться с пути, я вас поправлю.

С этими словами Странник тихо потрусил в лес, ловко перепрыгивая через кривые корни и ныряя под низко нависающие ветви.

Мэтью никогда не собирался становиться первопроходцем, но он успел усвоить, что многое в этой жизни просто сваливается на тебя, хочешь ты этого или нет. Он понятия не имел, как идти по следу Странника. Индеец многое мог прочесть в потревоженных листьях и примятой траве, но от Мэтью они все утаивали. Странник скрылся из виду, а лес представился вдруг огромным и как будто потемнел. Но Мэтью мог лишь следовать указаниям и пошел туда, куда, как он надеялся, отправился Странник, а за ним двинулась и его армия, состоявшая из двух женщин.

— Осторожно, — как можно тише сказал Мэтью: впереди земля круто уходила вниз, в ложбину, полную переплетенных корней и ползучих растений, а затем снова поднималась.

Ларк кивнула. Фейт по-прежнему была как бы не с ними, но крепко держалась за руку Ларк и позволяла вести себя.

— Кто вы? — спросила Ларк, поравнявшись с ним. — Констебль?

— Что-то вроде того. Моя профессия — решать проблемы. Я из Нью-Йорка.

— Какие проблемы?

— Вот такие, — ответил он и показал на заросли колючего кустарника, преграждавшие им путь.

Пришлось на несколько градусов изменить направление. Некоторое время они шли молча, как и велел Странник, но Мэтью не мог не заговорить снова.

— Мне очень жаль, — сказал он.

— Вы же ни в чем не виноваты. — Она помолчала, возможно ощутив, как его внезапно стал душить горький гнев, будто схватила за горло когтистая лапа Морга. — Или?..

Мэтью не ответил. Но он знал, что рано или поздно ему придется ответить — если не сейчас, то когда-нибудь потом: не может ведь он все время брести тропой, не имеющей конца.

— Я виноват в том, что он сбежал, — сказал Мэтью и почувствовал на себе пристальный взгляд Ларк.

Он опустил голову, делая вид, что проверяет, нет ли впереди ям-ловушек. Ларк больше ничего не сказала. Вскоре то ли он незаметно для себя ускорил шаг, то ли она отстала, но он почувствовал себя одиноким путником.

Они вышли из леса на полянку. Мэтью был доволен, что сумел не отклониться от правильного направления: Странник стоял на коленях всего в нескольких ярдах от них под купой дубов на опушке. Перед ними возвышался еще один холм, — возможно, вдвое выше того, на который они поднялись, покинув дом Линдсеев.

Мэтью, Ларк и Фейт подошли к индейцу. Они были уже почти рядом с ним, когда Мэтью краем глаза уловил яркий отблеск не то от стекла, не то от металла, сверкнувшего на солнце. Он скользнул взглядом по склону холма и вершине, где густо росли деревья.

— Он там, наверху, — прошептал Странник и жестом показал, чтобы они оставались под деревьями. — Глядит в подзорную трубу.

Мэтью присел, опершись на ствол дуба, и прощупал взглядом вершину холма. Никаких отблесков больше не было.

— Думаете, он нас заметил?

— Не знаю.