Только вперед! - Денис Старый

конечно же, слушали, о чём говорила Анна Леопольдовна со своей подругой. Есть и те, кто знает части интриги. Когда государыня умрет, то люди Ушакова смогут сложить два плюс два. И насколько тогда эти люди окажутся верными.

Андрей Иванович контролировал и тех медикусов, которые следили за самочувствием Анны Леопольдовны. Он обрадовался, когда косвенные признаки, что она беременна, появились. По крайней мере, кровь у будущей матери наследника российского престола должна была пойти два дня назад. И до этого сбоев у Анны не было никогда, а за этим следили.

Значит, по мнению Ушакова, Антон Ульрих выполнил свою миссию. Да, оставался определённый риск. И в том, беременна ли Анна Леопольдовна; и в том, родится ли мальчик; и в том, выносит ли она ребёнка и родит ли его здоровым. Андрей Иванович в последнее время сильно поверил в себя и в свою звезду. Видимо, он несколько ошибся.

На подкашивающихся ногах Ушаков покинул комнату. А после, со слезами на глазах, и Анна Леопольдовна попросила уйти своего мужа.

Глава 4

Бывают случаи в жизни, выпутаться из которых может помочь только глупость.

Ф. Ларошфуко

Петербург

3 июля 1735 года

В доме секунд-майора Норова было громко. Нет, не из-за того, что не дом это, а словно штаб. Но так было до отбытия Александра Лукича на войну. Сейчас, конечно, поспокойнее. Но дом все равно не был уютным. Впрочем, крайне редко в в последнее время Юлиана бывала дома. Все во дворце работала.

Не придумали еще такую должность, как была у Юлиана. Ей в плечо плакалась Анна Леопольдовна, а Норовой нужно было успокаивать великую княжну, объяснять, что так нужно, что пока не забеременеет, придется терпеть. Но быть во дворце сейчас Юлиана посчитала опасным. Да и не могла она наблюдать за тем, как умирает человек, Антон Ульрих, а Норова к этому причастна.

Но когда она пришла домой и узнала…

— Да как ты смеешь? Кто ты есть, чтобы так быть⁈ — кричала Юлиана Норова, теряясь в русских словах.

Рядом с ней стоял мужчина, который покорно и казалось невозмутимо принимал и оскорбления и даже рукоприкладство своей хозяйки. Жены Командира.

Начальник службы безопасности ресторанов, Степан… пока просто Степан… молчал и даже не ответил, когда Юлиана начала хлестать его по щекам. Хотя своей жёнке он бы уже давно зубы посчитал. Но уж точно не жене Командира.

Есть за что пострадать. Когда придёт время отчитываться перед Александром Лукичом, доклад от Степана должен быть таким, чтобы обещанное Норовым будущее непременно сбылось. Гвардеец уже не ассоциировал себя с армией. Понял, какие перспективы замаячили. Вот и отрабатывал.

Ведь уже сейчас за свою работу Степан получает сто рублей, а Норов обещал премию в пятьсот. Но это только на тот случай, если Степану удастся оказаться другом Юлиане и защищать ее от разных невзгод. Учитывая, что как минимум один раз телохранитель оступился, теперь он плотно взял под своё крыло Юлиану.

Конечно, Степан не мог смотреть на жену командира, как на женщину. Хотя она ему нравилась. И немало уже девок помял Степан, чтобы только не думать о Юлиане.

— Вам лучше успокоиться и подумать. Я могу все сделать, как вы и хотели. Но только с согласия Александра Лукича, — все же ответил Степан.

— Ты дал мне Кельнскую воду вместо яда… Ты лишил меня подруги… Ты лишил своего хозяина будущего, — продолжала Юлиана отчитывать верного и находчивого слугу своего мужа.

— Я еще раз говорю вам, что готов сделать все, о чем просите. Но только с разрешения секунд-майора Норова. Письмо ему я уже послал.

— Как? Да как ты сметь. Ты есть… плохой ты есть! — вновь стала кричать Юлина. — Я есть во дворец.

— По утру, госпожа, — сказал Степан.

Конечно, не ему указывать когда во дворец ехать. Но щеки горели у мужика так, что он даже несколько и забылся, кто есть такой. И что указывать жене Командира не может.

Александр Лукич что-то похожее предполагал и проконсультировал Степана раньше. То есть, не позволять Юлиане участвовать в интригах. Понятно, что это сложно. Но когда жена Командира обратилась именно к Степану за помощью в покупке яда, Степан проконсультировался с госпожой Мартой. И это она, Марта Фролова, посоветовала так сделать.

Тем более, что Степан подслушал, что именно задумала Юлиана. И так подставлять Командира ей не позволили. Ну а там… Да пусть Норов хоть бы и выпорет и Степана и Марту.

* * *

Остров Эдзо (Хоккайдо)

4 июля 1735 года

Пустынный берег каменистого острова удалялся все дальше. Ветер благоволил. Пакетбот «Святой Николай», лихо рассекая волны, держал курс на Японию. Хотя и этот остров можно было бы условно считать Японией. Тут, на острове Эдзо, промышлял японский клан Мацубаи.

— И вам его не жаль? — спрашивал Харитон Прокопьевич Лаптев у капитана Шпанберга.

Мартын Петрович Шпанберг с недовольством на лице посмотрел на своего заместителя. У капитана Шпанберга в принципе редко когда на лице появляется хоть что-то, кроме недовольства. Ну а по отношению к своему заместителю, лейтенанту Лаптеву, и подавно. Но все-таки капитан Шпанберг снизошел до Харитона Прокопьевича, ответил:

— Разве же мы руководствуясь жалостью разговаривать должны? Этот человек был когда-то бунтовщиком, и то, что он до сих пор жив, — недоразумение. Недоработка правосудия. По делом ему. И пусть искупает провинности.

— И вы приняли решение его убить таким изощренным образом? — не полез в карман за словом и Лаптев. — Он шел сколько месяцев сюда? Чтобы остаться одному у неизвестного народа? Может они его съедят?

— Могу принять такое решение. Вот и принимаю. Вы же не можете обсуждать приказы капитана. И не начинайте этого делать. Или об этом нужно напоминать особо? — начиная закипать, говорил Мартын Петрович.

Шпанберг демонстративно отвернулся и стал наблюдать, как работают его матросы, но точно не в сторону удаляющегося острова, или на своего старшего помощника.

Две недели пакетбот «Святой Николай» пробыл у северной части острова Эдзо. Это уже не первое посещение странного народа айну. И были причины думать, что вскоре на севере острова может появиться и русская постоянная фактория. Вначале следовало бы более подробно изучить политическую ситуацию в регионе.

Вот, одной из задач человека, которого оставляли на севере острова, и было узнать все, что только можно. Но всего-то одного человека? Без знаний языка?

И без того