Первый лорд мафии - Джек Макфол

его Бертон Теркус. Историк Герберт Осбери писал, что «Торрио был, возможно, наиболее эффективным организатором криминальных предприятий из тех, которые когда-либо рождались в стране».

Сложно представить, что человек менее крупного масштаба или даже бандитская организация смогли бы построить столь неуязвимую и незыблемую цитадель. Мощь созданной организации признавали даже противники Торрио, стоявшие от пего по другую сторону закона. Прислушаемся к голосам, которые прозвучали в середине шестидесятых годов.

«В борьбе против организованной преступности правительству едва удается держать голову над водой». — Николас Каценбах, Генеральный федеральный прокурор.

«Мы проигрываем войну против организованной преступности», — Уильям А. Коллар, директор разведывательного отдела Федерального управления IRS.

«Все наши достижения — это буквально капля в море». — Генри Е. Петерсон, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью Министерства юстиции.

В октябре 1969 года, через два года после того, как прозвучало последнее из вышеуказанных заявлений правительства, большой бизнес забил тревогу перед экспансией грозного врага. Торгово-Промышленная Палата США подготовила брошюру из 72 страниц с описанием уловок и методов работы Центральной Конторы Синдиката. В ней содержалось предупреждение: «Почти каждую отрасль промышленности и бизнеса в Соединенных Штатах разрабатывает проникший зуда чудовищный, могущественный и беспощадный конкурент — федеральный преступный конгломерат».

Откровенные признания представителей закона в своей беспомощности и трезвые заключения рассудительных бизнесменов придают достоверность тем неоправданно высоким цифрам, которые приводят журналисты.

В трехчасовом документальном телефильме репортеры ABC заключили, что Организация является самым большим негосударственным предприятием Америки. Телезрителям сообщили, что ежегодный доход Синдиката, составляющий 47 миллиардов долларов, на 70 миллионов долларов превышает доход «Дженерал Моторс». Журнал «Лайф» процитировал хвастливые слова Мейера Лански, финансового директора филиала Картеля в Лас-Вегасе: «Мы крупнее, чем „Ю.С. Стил“». Учитывая, что в прошлом, 1966, году «Ю.С. Стил» обладала активами в размере 5,5 миллиардов и прибылью 249 миллионов долларов в год, «Лайф» решил, что Лански немного подтасовал цифры в свою пользу[63].

Джон Торрио, «ведущий бизнесмен криминального мира», как назвала его «Чикаго Трибьюн», изменил курс преступной деятельности всей страны. Гармония двойной бухгалтерии и махинации с бухгалтерскими книгами привлекали его больше, чем выстрелы и наркотики. Он решил, что взламывать сейфы более опасно и менее прибыльно, чем грабить финансовые организации Уолл-стрит с помощью подставного лица в председательском кресле.

Мейер Лански

Все произошло согласно его плану. «Участились случаи криминального контроля над банками, — заявил член палаты представителей Райт Патмен из Техаса, председатель Комитета банкирских домов. — Сфера влияния бандитских группировок простирается оз Нью-Йорка до Майами и Чикаго и даже захватывает небольшие города. Можно утверждать, что десятки банков находятся под влиянием или под непосредственным управлением бандитов».

Ральф Салерно, сержант полицейского управления Нью-Йорка, сделал следующее разоблачение: «Синдикат стал таким большим вкладчиком в одном из банков, что его представитель был избран в Совет Директоров. Он давал подставному лицу из Системы огромные суммы денег по ставке шесть процентов в год. За двадцать четыре часа деньги, которые участвовали в ростовщических махинациях под десять процентов в день, приносили более чем стопроцентную прибыль».

Контора собирала дивиденды и купоны облигаций на получение процентов в большинстве крупных финансовых учреждений. Администрация Уолл-стрит сообщила «Нью-Йорк Таймс», что акции как минимум двадцати транснациональных компаний, контролируемых бандитами, котируются на Бирже Нью-Йорка или Американской Фондовой Бирже, входя в индекс Доу Джонс.

Следственная комиссия штага Нью-Йорк обнаружила, что две известные брокерские фирмы под прикрытием мафиозо выпустили в продажу акции фиктивных компаний. Одна из сделок обошлась вкладчикам в 2 250 000 долларов. Мошенники, работающие с недвижимостью на Манхэттене, так ловко заметали следы своих афер, что одна из ведущих инвестиционных компаний на Уолл-стрит перестала давать клиентам рекомендации по поводу инвестиций в недвижимость.

«Мы не можем быть уверенными в том, кто является подлинным владельцем акций». — сказал представитель компании журналисту из Таймс.

Позаимствовав термин у Президента Линдона Б. Джонсона, который назвал Картель «самодостаточной отраслью национальной промышленности», необходимо отметить, что пи одна другая индустрия не зависела так сильно от изменений в карьере одного человека.

Большую часть жизни Джей Ти занимался незаконной деятельностью. В юности он, возможно, был вором, почти наверняка — сутенером, потом — владельцем борделя, боссом банды и бутлегером. В пятьдесят один год он наконец открыл двери в законный бизнес. Став владельцем «Прендергаст энд Дэйвис», компании по оптовой продаже спиртных напитков, он впервые стал покупать и продавать продукцию, не запрещенную законом. Даже такой уравновешенный человек, как Старый Лис, испытал возбуждение и азарт при виде нового и нераспаханного поля деятельности. Он стал вполне законным бизнесменом. В своем преступном прошлом он гордился тем, что мог усовершенствовать все, к чему бы ни прикасался. Взять хотя бы убогую «Саратогу» с девчонками за один доллар. Хозяин публичного дома не успокоился до тех пор, пока бордель не стал достойным конкурентом других заведении Леви. Он добился своего, одев своих, старых проституток маленькими девочками. Расширив поле деятельности, Торрио оставил свой след в мире бизнеса. Он привлек к делу друзей и коллег.

Когда случай в лице Джей Ти привел банального гангстера на вершину и показал ему широкие просторы, расстилающиеся внизу, бандит смотрел на пейзаж глазами провинциала. Изначально бутлегер ограничивался торговлей контрабандным спиртным в родном районе. По мере того, как росла его прибыль, рабочая сила и политическое влияние, он набирался смелости и становился городским оператором. С помощью насилия он накладывал свою лапу на торговые и промышленные фирмы, однако кругозор среднестатистического бандитского лидера все еще оставался ограниченным.

Его фантазия не простиралась на легальный бизнес. Если бандит и выходил за пределы родного города, то завязывал связи в спорте, знакомых и привычных нелегальных областях. Так, бандиты из Нью-Йорка и Чикаго были партнерами по организации лошадиных скачек и собачьих бегов во Флориде. Боссы Детройта и Манхэттена дербанили прибыль игорных казино Флориды. Можно предположить, что эти связи в конце концов привели бы к объединению в других областях, где можно было чем-нибудь поживиться. Однако предоставленные сами себе, бандиты очень медленно пришли бы к идее сотрудничества и не смогли бы так эффективно организовать тотальную осаду делового мира. Дальновидный Торрио ввел коренные преобразования. Ловко оперируя фактами и цифрами, Торрио убедил бандитов, что сотрудничество в торговле продуктами и алкоголем, одеждой и автомобилями может быть более эффективным и доходным, чем доля в тотализаторе.

Торгово-Промышленная Палата Преступности, созданная по его проекту, раскрыла свое существование солнечным ноябрьским днем 1957 года. Шестьдесят два гоп-бандита из 19 штатов застыли на месте от изумления, когда переговоры на высшем уровне Коза Ностры, проходившие в сельском поместье