Первый лорд мафии - Джек Макфол

Ири потратил три года своей жизни на то, чтобы добраться до Торрио. Джей Ти по достоинству ценил его упорство. Торрио не был угрюмым отморозком, таящим злобу против своих преследователей, и мог объективно отдавать дань холодному профессионализму других.

Старый Лис, должно быть, вполне искренне восхищался Элмером Ири и другими достойными людьми, работающими против него на правительство. У него были все качества типично американской знаменитости, персонажа Горацио Альгера[62]. Торрио был умен, находчив и изобретателен. Применив свои качества к организации преступлений, он стал, по словам Вирджила Петерсона, «гением организационных решений». Если бы Джон, будучи столь одаренным по своей природе, выбрал другую дорогу, то легко бы стал почетным гостем на любом светском рауте, где его бы приветствовали как человека, преодолевшего тяжелые препятствия жизни и сделавшим себя Личностью.

Выбор пути был сделан мальчишкой из Нижнего Ист Сайда. Или обстоятельствами его судьбы. Исследуя причины преступности, криминологи долгое время пытались общаться и завоевать доверие несовершеннолетних бандитов и прислушаться к их доводам. Ребята были бедны и необразованны, поэтому единственным способом получить желаемое для них было воровство и грабеж. Крики жертв, яростные вопли бандитов и звуки выстрелов в Бауэри восьмидесятых годов девятнадцатого века эхом отразились в трущобах Чикаго в 1910 году. Единственными людьми, добившимися успеха, которых знали дети итальянских и ирландских гетто, были воры с соседней улицы. Так малолетние преступники объяснили свой выбор чикагскому криминологу Джону Ландеско.

Малыш Джонни, возможно, разделял их точку зрения, если выбрал путь преступления. Это был один из тех редких случаев, когда Торрио принял неправильное решение. Он был из числа тех людей с железной волей, которые превратились из выходцев трущоб в бизнесменов и юристов, священников и врачей. Торрио верил в свою судьбу. Вряд ли он когда-нибудь сожалел об упущенных возможностях или выбранном пути. На эту мысль наводит тот факт, что Торрио, в отличие от Костелло, Адониса и Цвильмана, никогда не предпринимал изначально обреченных попыток проникнуть в высшее общество, которое он ранее беззастенчиво спокойно и методично грабил.

При всей любви Торрио к анонимности и незаметности о его зрелых годах нам известно больше, чем о его детстве, которое прошло, не оставив следа в истории. На основании поведения взрослого Торрио мы можем судить, каким он был в молодости.

Скорее всего, Малыша Джонни волновал только заработок, который он мог принести домой. Для парня воровство не было увлекательной игрой в полицейских и грабителей. Когда он вырос, то очень осмотрительно выбирал себе путь в мире преступности. Если бы в детстве Джонни подвернулась честная работа, за которую хорошо платили, и на которой он бы смог развиваться, смышленый мальчик наверняка взялся бы за нее.

Джон с детства хотел стать лидером. Не только по тому, что у него были все качества для этого, но и потому, что на арене военных действий место лидера было самым безопасным. Как бы он ни провел свою юность, известно, что ему удалось не сталкиваться с копами лоб в лоб. Торрио был единственным учредителем Синдиката, фотография которого не висела в полицейском архиве фотоснимков малолетних преступников. В юности Джей Ти наверняка принимал участие в бандитской деятельности. Рассказывая в своей книге «Банда» об обучении юных чикагских преступников, Фредерик М. Трашер, видимо, отзывался о маленьком Джонни: «При равных стартовых возможностях у изобретательного мальчика были все шансы стать лидером гангстеров. Он обладал способностью увлекать других людей. Иногда физически слабому мальчику достаточно иметь мозги и фантазию, чтобы утвердить свое первенство».

Простой образ жизни, который он выбрал став богатым, свидетельствует о его скромных запросах в годы юности. Разыскивая доказательства обмана и мошенничества, Иммиграционная служба и Министерство финансов нашли сведения о преданном сыне, который забрал мать из трущоб и купил ей самый красивый дом в родном городе. Маленький мальчик стал вором, чтобы заработать все необходимое для матери, жены и себя самого. Это предположение соответствует тому образу Торрио, который у нас сложился.

Малыш стал специалистом в своей профессии. Однако он был чужеродной фигурой среди своих коллег по цеху. Страсти и желания, которые терзали его партнеров, не затрагивали его самого.

Жизненные цели гангстеров выразил Лаки Лучано, лежа на койке в психушке. Судья Нью-Йорка Филипп Д. МакКук попытался проникнуть в образ мыслей преступника. Перед вынесением приговора он приказал психиатру обследовать сутенера федерального масштаба. Доктор сообщил суду: «Жизненный идеал Лучано заключается в деньгах, которые можно потратить, красивых женщинах, шелковом белье и мест ах, где можно шикарно кутить и отдыхать».

Эти устремления не имеют никакого отношения к Торрио. Джей Ти не попадает и под описание преступника, которое принадлежит Лучано. Лаки заявил, что преступники по своей природе ленивы: «Человек, который трудится, чтобы заработать себе на жизнь, ничтожество, овца. Я скорее бы умер, чем стал ничтожеством».

Энергичный управляющий пороком в Леви, деятельный дистрибьютор пива в двадцатые годы, активный торговец недвижимостью в возрасте 75 лет, Торрио назвал бы леность первым смертным грехом.

Он одним ударом разорвал свои связи с преступным миром. Это говорит о том, что бизнес представлял для него единственную ценность — деньги. Джей Ти не был одержим манией преступления, как алкоголик одержим спиртным, и не был Фрэнком Нитти.

Нитти, который, работая на Капоне, совершал все важные убийства, страдал от болезни, свойственной, казалось бы, лишь очень чувствительным людям. «Каратель» был подвержен клаустрофобии.

Два года заключения в одиночке Ливенуорта по обвинению в неуплате подоходного налога были для него сущим адом. Выйдя на свободу, он обнаружил, что из-за ареста Капоне место главаря банды пустует. Такому искушению он не мог противостоять, но когда впоследствии его обвинили в вымогательстве 1 000 000 долларов у голливудских магнатов, он моментально вспомнил о всех ужасах заключения. Нитти тренированным пальцем нажал на курок и вышиб себе мозги.

После срока в Ливенуорте самый страшный рубец, который остался на душе у Торрио, был связан с необходимостью подчиняться приказам. Выгода от преступной деятельности больше не имела для него той ценности, которая бы оправдывала риск повторного заключения. Джей Ти повернулся спиной к занятию, которому посвятил большую часть своей жизни.

Может быть, если бы не было Торрио, национальная преступная конфедерация все равно бы появилась на свет. Однако без него она не обладала бы такой силой, динамичностью и влиянием в деловом мире.

Союз основал бы человек, стоящий на втором месте после Торрио. Сотрудники правоохранительных органов признают, что Торрио был лучшим из числа ему подобных. «Гений гангстерского мира», — называл