Первый лорд мафии - Джек Макфол

Пациент же выдал резкую отповедь: «Я познакомил этого придурка от медицины с таким числом благородных людей, с каким он никогда не сможет познакомить меня».

Костелло совершил поворот на сто восемьдесят градусов Поняв явный намек на то, что общественность видит его истинное лицо за маской нувориша-благодетеля, он не стал отказываться от своего прошлого. Гангстер заявил, что он тот, кто он есть, плюс еще кое-что особенное, о чем публике следовало бы и знать. Чтобы наверняка донести до сознания почтенной общественности свою мысль, он пригласил журналиста из медиагруппы «Херст» в свою квартиру на Централ Парк Вест Стрит, 115.

Фрэнки не отрекался от имиджа гангстера, но настаивал на собственной исключительности. Он называл себя «необычным, особенным мошенником». Когда репортер спросил, что он имеет в виду, бандит торжественно ответил: «Необычный мошенник примиряет обычных».

Он так переживал по поводу своего первого провала в легальном мире, что новое поражение в социальной сфере доставило ему такую же боль, как соль, насыпанная на свежие раны. Пользуясь своей властью Директора Синдиката, Костелло нанес ответный удар. Менеджер отеля в Нью-Йорке, куда Фрэнк ходил в турецкие бани, попросил гангстера, чтобы он перенес свои процедуры в другое место. По словам управляющего, другие клиенты бань высказались против его присутствия. На следующий день большинство служащих отеля не появились на своем рабочем месте. Отсутствовали уборщицы, официанты, горничные и помощники официантов. Измученный управляющий нашел Костелло и извинился перед ним. Вскоре после этого служащие приступили к работе.

Слухи об этом происшествии достигли официальных органов. Правительство проявило интерес к Костелло. Присяжным показали отчет о неуплаченном подоходном налоге в размере 450 000 долларов. В результате они приговорили Костелло к пятилетнему тюремному заключению. Костелло провел 11 месяцев за решеткой, пока его не освободили на основе какой-то юридической формальности, не выполненной полицейскими при аресте, Тогда Иммиграционная служба заявила, что он получил гражданство сорок лет назад мошенническим путем. Он скрыл свою судимость за ношение оружия. Прибавив это нарушение к неуплате подоходного налога, должностное лицо, руководящее судебным разбирательством, аннулировало его гражданство и издало указ о депортации как нежелательного иностранца. В результате долгой и упорной борьбы в Верховном Суде США и многих тысяч долларов, потраченных на адвокатов, этот указ был отменен.

Премьер-министр Синдиката зализывал свои раны в гордом одиночестве шакала, уползшего умирать. Питер Маас, автор книги «Бумаги Валачи», понял, что короткий роман гангстера с прессой завершен — в ресторане Маас увидел, как бандит отбросил газету, которую ему принес официант.

— Вы никогда не читаете статьи о себе? — спросил писатель.

— Никогда. Они вызывают у меня расстройство желудка, — огрызнулся Костелло скрипучим голосом, который запомнился телезрителям, смотревшим процесс Кефауэра.

Покупка дома с ванной комнатой, отделанной золотом, была всего лишь одной из попыток Джо Адониса привлечь к себе внимание общественности. Он стал председателем кампании по сбору средств для сирот Бруклина. Присоединившись к Элксу, он заслужил одобрение жителей, сыграв роль доброго Санта Клауса. Джо трогательно руководил раздачей цыплят, которые 3000 неимущих семей получили в качестве рождественского подарка.

В списке Элкса Адонис фигурировал в качестве торговца автомобилями, что почти соответствовало действительности. Ему принадлежали два больших агентства и фирма, занимающиеся дистрибьюцией автомобилей. Адонис заключил контракт на поставку новых фордов из сборочного цеха в Нью-Джерси в автомобильные салоны в десяти штатах. За восемь лет «Форд Моторс» заплатила ему 8 000 000 долларов комиссионных.

Он продолжал заниматься преступной деятельностью, хотя и не нуждался в деньгах. Можно предположить, что ему требовалось совершать хотя бы небольшие аферы, чтобы ощущать полноту жизни.

Джо был владельцем двух казино в сельской местности округа Берген, Нью-Джерси. Эти заведения, отличавшиеся великолепным внутренним убранством и оборудованием, были предназначены для светского общества и людей с тугими кошельками. Стоимость самых дешевых фишек составляла десять долларов, что отпугивало всякий сброд. Шампанское и полуночные ужины были за счет заведения.

Влиятельные бизнесмены возвращались домой с визитными карточками Джо. Его приводила в восторг мысль, что промышленные магнаты, путешествующие по всей стране, рекомендовали своим коллегам, направляющимся в Манхэттен, непременно заглянуть к Джо Адонису. Гость, который звонил на его личный телефон в Пассейике, получал первоклассное обслуживание. У дверей отеля клиента встречал шофер в ливрее, который отвозил его на кадиллаке по мосту Джорджа Вашингтона в казино Адониса.

Нью-Йорк Таймс описала первоклассное обслуживание в казино. Если бы подобная огласка произошла в эпоху сухого закона, молодой Джо сразу же бы умерил свой пыл. Дожив до пятидесяти лет и блистательно опровергнув утверждение, что годы приносят с собой мудрость, Адонис решил начать разоблачительную дискуссию с «Таймс». Он дал интервью Эдварду Т. Фоллиарду из «Вашингтон Пост»,

Он презрительно заявил, что Таймс попала пальцем в небо. Он был не игроком, а финансистом, который занимался игорным бизнесом и работал как Уолл-Стрит. Уолл-Стрит поставляла капитал для коммерческих предприятий. Адонис точно также служил индустрии, которая по чистой случайности оказалась игорным бизнесом. Прежде чем вкладывать деньги в подобный проект, он провел опрос общественного мнения, в том числе — государственных чиновников. «Вроде того, как дельцы с Уолл-Стрит оценивают бизнес и делают аудит, прежде чем заключить сделку», — объяснил Джо. Эта статья разозлила почтенную публику и раздосадовала окружного прокурора Фрэнка С. Хогана. Он был знаком с общественным предубеждением, что все представители закона — это одного поля ягоды, легко и изящно покупаемые и продаваемые. Прокурора разозлило нахальное заявление бандита, что нарушать закон не представляет труда. Адонис работал в Нью-Джерси, и с этим Хоган ничего не мог поделать. Однако обстоятельства изменились, когда миссис Вивьен Вулли-Харт организовала свой прием.

Миссис Вивьен Вулли-Харт, разведенная жена угольного магната, который был четвертым в череде из шести мужей, уже один раз потрясла своих друзей вечеринкой, на которую был привезен настоящий слон. На этот раз она была поглощена идеей, как собрать средства на нужды госпиталей и детей-сирот. Ее друг подал ей потрясающую идею превратить ее двухэтажный пентхаус на Нарк Авеню в казино. Друг переговорил с игроком, которого он отлично знал, и вскоре польщенный мэтр бандитов округа Берген отдал в чистку свой выходной костюм.

Газеты поместили подробное описание празднества на первую страницу. Крупье, работающие с рулеткой, костями и блэк-джеком, поразили всех своим профессионализмом. Хвалебный отзыв заслужил также организатор этого мероприятия, широкоплечий, темноглазый мужчина с привлекательной внешностью, который заслуженно носил имя Джо Адонис.

Прокурор Хоган немедленно занялся делом. Он допросил гостей вечеринки. На погашенных чеках стояла подпись фиктивной финансовой компании. Дальнейшее расследование обнаружило выписки с банковских счетов, которые свидетельствовали о большом