На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж! - Ульяна Подавалова-Петухова

а потом пошла вниз. Она ничем не могла ему помочь. Совсем ничем. Утешить? Так он не расстроен. Успокоить? А разве он нуждался в успокоении?

Тут Вадим выдернул из ее рук стакан и залпом опрокинул в себя содержимое. Задохнулся на миг, попытался вдохнуть глубже, но алкоголь, казалось, по пути к желудку сжег всё, что можно было сжечь. Воздух застревал, не достигая легких. На глаза выступили слезы. Инна, всполошившись, хлопала его по спине, что-то выговаривая, но он даже не понимал слов.

— Носом дыши! Носом! — наконец прорвался сквозь глухоту голос, и Вадим, навалившись грудью на стойку, задышал носом.

— Давай, давай, закуси! — уговаривала жена, заталкивая в него кусок ветчины. Сил сопротивляться не было. Послушно проглотил закуску, краем сознания беспокоясь, не застряла бы та где-нибудь по дороге.

— Что за огненную воду ты пьешь? Дрянь какая! — просипел он.

— А виски залпом не пьют, — ответила Инна, заботливо поглаживая его по спине.

Он посмотрел на нее, и хоть она и была в очках, и света в комнате было достаточно, чтоб рассмотреть человека на таком расстоянии, не сразу заметила этот взгляд. Просто гладила его по спине и всё. И, лишь заглянув ему в глаза, вдруг одернула руку, пробормотала извинения. Романов усмехнулся уголком рта.

— Они уже много лет не болят, — сказал он, заметив замешательство в ее взгляде. Но тут комната качнулась перед глазами, и Вадим взялся за стойку нетвёрдой рукой.

— Ну, всё, родная, еще десять секунд, и система перейдет в режим автопилотирования, — пробормотал он невнятно.

Его качнуло к Инне, и та подхватила мужа. Они кое-как доковыляли до комнаты. Вадим всё больше пьянел, тяжелея на плече жены, и что-то выговаривал ей, та соглашалась и уверяла, что он самый лучший. Он рухнул на кровать животом вниз и что-то невнятно забубнил. Инна села рядом, посмотрела на Вадима и вздохнула. Ее даже не удивило, что он отключился после пятидесяти граммов виски. Должно было в нем быть что-то такое. Что-то, что помогало бы нервной системе сохранить рассудок. Доходишь до края — хряпнул сто граммов горючего и всё! Нет тебя. Ты в домике собственного сознания.

— Лишь бы кошмаров не было, — проговорила Инна и укрыла мужа.

Молодожены вернулись в Питер. За утро они не перебросились и парой фраз. Благо Валерий спустился, когда Вадим уже машину выгнал за ворота, поэтому строить из себя безумно влюбленных нужды не было. Попрощались и поехали. Вадим молча вел. Инна молча смотрела в окно. Говорить не хотелось. Лишь подъезжая к северной столице, Вадим вдруг спросил:

— Инн, а ты не хотела бы попробовать себя в ресторанном деле?

Она посмотрела на него, пожала плечами.

— Никогда не думала об этом.

И тогда Вадим рассказал о Людмиле Марковне и должности администратора в ее ресторане, где, к слову, работала Алька.

— У меня хорошее знание языков, а вот в ресторанном бизнесе ничего не понимаю.

— То есть ты согласна?

— Ну, не знаю. Ресторан… Страшно, как-то. А вдруг кто-нибудь узнает?

Вадим усмехнулся:

— А ты сама-то себя узнаешь?

Жена отвернулась к окну.

— Да, да! Спасибо тебе за такую перемену, — пробубнила она.

Муж усмехнулся.

— А я-то тут причем? Сама старалась. Тебя изменила не только прическа, а всё в целом, — сказал он, паркуясь у дома, — значит, сейчас позвоню Людмиле Марковне, а завтра сходишь на собеседование. И еще скажешь ей, что паспорт будет готов через месяц. Ну, по поводу прописки я ей всё объясню, так что не переживай.

— Может еще выждать?

— Чего? Должность хорошая, зарплата весьма и весьма приличная. Люди солидные, не скандальные. В основном бизнесмены.

— А ремонт? — вдруг спохватилась она.

Стилист даже заулыбался.

— Насяльника, не бойся, Вадим всё сделать карасо, — преданно глядя в глаза, с сильным акцентом произнес он, и Инна захохотала в голос. Ее реакция насмешила и его самого.

— Насяльника?? Насяльника??? — повторяла она не в силах открыть дверь.

Муж, смеясь, выбрался из машины и открыл ей дверь. Она выпала ему на руки, не в силах остановиться.

— Ой, а скажи еще что-нибудь так же!

— Насяльника, Вадим не знял, сто ты так карасо смеёся, — проговорил он, глядя в ее смеющиеся глаза.

Он держал ее за руки. Она хохотала в голос и передразнивала его. И в этом момент он почувствовал, как их обоих отпустил вчерашний разговор. Если они могут вот так смеяться, то значит, они могут спокойно идти вперед. Не оглядываясь назад. Инна не любила оглядываться. Вся ее жизнь проходила под каким-то гнетом запретов и необходимости переступать через себя. Когда она вот так звонко беззаботно хохотала? Хохотала, не задумываясь над тем, а что о ней подумают. Пусть, глядя на нее такую, все думают, что она счастливая! Потому что именно такой она себя сейчас и чувствовала.

Глава XVII. Чужая боль как своя.

Через день Инна Романова действительно была зачислена в штат ресторана. Людмила Марковна от удовольствия закатывала глаза и заговорщицки подмигивала Вадиму, одобряя его выбор. Его жена чувствовала себя немного некомфортно, оказавшись под таким пристальным вниманием всего персонала, но Алька была рядом. Эта малышка готова была защитить свою родственницу, стреляя глазами по сторонам в поисках неприятеля. Пришла модистка, сняла мерки с Инны, и для девушки началась иная жизнь. В смартфоне появились новые контакты. И затея с замужеством уже не казалась такой уж аферой.

Инна быстро втянулась в работу, дома обложилась книгами по ресторанному делу: просто не привыкла заниматься чем-то спустя рукава. Если уж делать, то делать хорошо. Это так сближало ее с Вадимом. Инна не знала, от чего ему пришлось отказаться перед тем, как освоил свое ремесло. Но в том, что он не позволял себе слабины, была уверена. Каждое утро Романов делал ей прическу. Она сначала отмахнулась от его помощи. Но, взглянув на него, заспанного, взлохмаченного, стоящего перед нею с несколькими расческами, молча повернулась спиной и села. Даже не спрашивала, что он будет ей делать. В парикмахерском деле ему не было равных, поэтому спокойно ждала, пока муж крутился вокруг нее.

Теперь она с