Бета Малого Льва - Елена Федина

Боковая дверь раскрылась. Из нее вышел Ольгерд. Он был одет по-аппирски, в идиотский синий с красным халат и узкие сапоги. Вид у него был усталый, но вполне довольный. Ричард поднялся со стула и пошел ему навстречу.

По глазам сына он понял, что перед ним стоит уже совсем другой человек. Слишком много воды утекло, слишком многое изменилось в его жизни.

— Я твой отец. Ты это еще помнишь?

— Конечно, па. Здравствуй.

— Здравствуй. Вон там сидит твоя сестра. Можешь ее обнять, если еще не разучился.

— Извини, па. Я заменял Леция на сеансе и еще не пришел в себя.

— И часто ты его заменяешь?

— Часто, — Ольгерд взглянул в глубину зала и удивленно приподнял брови, — надо же, даже Ри Скар здесь. Невероятно, Азол Кера и Ри Скар за одним столом! Как ему это удалось, не представляю!

— Кому?

— Лецию, конечно. Он великолепен, правда?

— У меня горячее желание свернуть ему шею, — сказал Ричард.

— Успокойся. Я всем доволен.

— А я — нет.

— Как? После такой встречи?

— Он слишком торопится представить нас как спасителей.

— А разве вы не за этим прилетели?

— Я прилетел за тобой. Потому что тебя украли, если ты это еще помнишь.

— Иногда их трудно понять, — устало сказал Ольгерд, — но я привык. И хотел бы, чтоб и тебе это удалось.

Ричард стоял и думал, что у него все-таки украли сына. Одного забрали, другого подсунули, совершенно чужого, отстраненного, живущего уже по другим законам и совершенно непонятного.

Потом его ждал сюрприз еще менее приятный. Из той же двери появилась Зела.

Он даже не обратил внимания, во что она одета, он просто увидел цветущую, счастливую женщину с прекрасными зелеными глазами, которую любил когда-то. Сердце на секунду остановилось. Как будто запах моря ворвался вдруг в этот чужой просторный зал, запах морского прибоя, прекрасный и ненавистный.

Самое страшное заключалось в том, что она его даже не узнала. Конс предупреждал, но Ричард просто не поверил. Он допускал, что ее память могла заблокировать все ужасы, всех ее прежних хозяев. Но его-то она любила! Или почти любила.

Наверно, он еще надеялся все исправить, когда летел сюда. Найти ее, объяснить ей все, уговорить, упросить, вернуть ее. Наверно, он надеялся, что это все-таки его женщина. Иначе не было бы так больно, так идиотски неудобно и досадно.

Зела подошла к Ольгерду. Он обнял ее за плечи. Улыбка ее была спокойной и ясной, без тени смущения.

— Надеюсь, ты уже слышал эту историю? — спросил Ольгерд тоже несколько смущенно.

По едва уловимым интонациям в его голосе Ричард понял, что сын все еще ревнует. Все еще опасается, что отец снова перейдет ему дорогу.

— Слышал, — сказал Ричард.

— Ла, это мой отец, — представил его Ольгерд.

Зела приветливо улыбнулась. Того чуда, как тогда, когда она впервые увидела его на Земле и больше никого уже не замечала вокруг, на этот раз не произошло. Что ж, у него была только одна попытка, которая оказалась неудачной. Жизнь — это не спорт. Ошибок не прощает.

— Ричард Оорл, — представился он.

— А это моя жена, — сказал Ольгерд с облегчением.

— Я догадался.

Угощение в рот не лезло, хотя приличия требовали не выделяться. Зела сидела напротив, между хозяином и Ольгердом, не обращая внимания ни на него, ни на Ингерду, которую тоже не узнала, ни на одного из своих бывших любовников, представленных тут, как нарочно, в полном комплекте. Все это было и смешно, и жутко, как в комедии ужасов.

Нечего было и сомневаться, что если б она не забыла их всех разом, то к этому столу ни за что бы не вышла. Она не боялась Конса, она не сердилась на Леция, она не любила Ричарда, она не тащила за собой груз своего прошлого и счастливыми влюбленными глазами смотрела на Ольгерда. Оставалось только порадоваться за нее и за своего сына и не подавиться куском склизкого суфле, застрявшего в горле.

После официального застолья гости разбрелись по углам просторного зала и по зимнему саду. Ингерда, совершенно растерянная, стояла между Леманом и Туки, словно прячась за них. Азол Кера что-то пытался им объяснить. Ольгерд исчез вместе с Зелой в зарослях роз, Бредфи беседовал с толстеньким карапузом, имя которого как-то не запомнилось. Он едва доставал рослому землянину до пояса.

За столом остались только сам хозяин и Ричард.

— Как видишь, твой сын вполне доволен, — сказал Леций.

— Ты мог сообщить мне об этом пару месяцев назад, — отозвался Ричард хмуро.

Аппир усмехнулся.

— Тогда бы ты не прилетел.

— Я так и понял.

— Я потянул за ниточку, — ничуть не смущаясь, заявил хозяин, — твой сын, ты, а за тобой и все земляне.

— Мог бы начать сразу с меня, — сказал Ричард.

— О нет! — Леций покачал кудрявой головой в алой шапочке-таблетке, — с тобой бы этот номер не прошел! И потом, я же прекрасно знал, что за своим сыном ты помчишься куда угодно. И я оказался прав. Ты здесь, Ричард Оорл.

— Так тебе нужен я?

— Мне нужны вы оба. Но Ольгерд по сравнению с тобой — ласковый котенок.

— Я слишком стар, чтобы быть ласковым котенком.

Леций посмотрел на него своим юным прекрасным лицом и грустно сказал:

— Я тоже.

Разговор они продолжали уже в отдельном кабинете. Леций снял свою шапку вместе с париком, скинул алый халат и остался в черном комбинезоне, из ангела превращаясь в некое подобие дьявола.

— Я устал, — сказал он, — у меня нет выбора. Черт возьми! Все хотели бы помочь аппирам, никто не возражает. Но никто ничего не хочет делать! Знаешь, чего мне стоило собрать сегодня всю эту команду? Я умолял, я угрожал, я соблазнял, я уговаривал, я даже расплачивался… Пастухи — огромная сила на Наоле, их гораздо больше, чем Прыгунов, и больше половины населения — их собственность. Без их согласия мы можем спасти только горстку, но не всех. Им надо было продемонстрировать живых здоровых людей, готовых нам помочь, живого Ричарда Оорла.

— Как ты себе представляешь нашу помощь? — спросил Ричард, — понастроить лечебниц, положить каждого аппира в отдельный бокс и приставить к каждому по Флоренсии Нейл?