Кузница Победы - И. М. Данишевский

Двадцать шестой день. Характерно – с контрагентами у нас самые лучшие отношения. При таких темпах некогда затевать обычные на строительстве кляузные споры.

Тридцать седьмой день. Получили проект фундамента газопровода, длина его 1,5 км, надо вынуть 4 тыс. куб. м земли, уложить 2,5 тыс. куб. м бетона. Срок – 3 дня. [309] Кажется, даже мои прорабы недоуменно переглянулись.

Сороковой день. Приступили к монтажу газопровода.

Сорок четвертый день. На монтаже металлоконструкций работает Петр Титович Расчубко. Редко приходилось мне видеть таких монтажников.

Сорок шестой день. Сверили ход стройки с графиком. Дело идет хорошо.

Шестидесятый день. Подан газ. Сооружения поставили на сушку. На этом дневник обрывается.

…Горячая прокрутка всего комплекса была произведена 15 октября. Возможности проката броневого листа во много раз возросли. Однако на истории магнитогорской брони еще рано ставить точку. И я счел бы себя неоплатным должником магнитогорцев, если бы хоть кратко не рассказал о том, как развернулись события дальше. Может быть, они были и не столь драматичными, как те, о которых рассказано вначале.

***

Использование блюминга не по прямому его назначению привело к резкому снижению производительности. Перестройка блюминга с обжима обыкновенных слитков на прокатку брони отнимала полторы, а то и две смены. Это, естественно, обеспокоило руководство завода, и в первую очередь его директора Носова.

– Фронт не простит нам такие потери, – говорил он.

О том, как эта задача решалась, рассказывал бывший в то время механиком блюминга Н. Р. Онуфриенко. По предложению Н. А. Рыженко осуществили иную систему настройки блюминга, и она заняла вместо полутора-двух смен сначала всего лишь четыре с половиной часа, затем время сократили до трех и, наконец, до часа сорока минут. После каждой перестройки директор приезжал в цех, он не мог сдержать радости и восхищения.

Прокат слитков броневой стали осуществлялся нарочито замедленным темпом. Время прокатки одного слитка было установлено в 16 минут. Так требовала инструкция, потому что верхний предел температуры в конце процесса обжатия броневых листов не мог превышать 850. Заведующий кафедрой Магнитогорского горно-металлургического института М. И. Бояршипов доказал, что предел может быть повышен до 1050. Время [310] прокатки сократилось почти втрое – с 16 до 6,5 минуты.

При Магнитогорском комитете партии был создан "Комитет помощи ученых фронту". Почти все они были из эвакуированного сюда Днепропетровского металлургического института. Носов пригласил ученых к себе.

– Каждый из вас, – сказал он, – очевидно, увлечен какой-то своей проблемой. Однако практический результат от решения иных, пусть очень важных, научных проблем порой трудно предвидеть. Но теперь война. И все должны перестроиться на решение конкретных, практических, не терпящих отлагательств задач. Вот одна из них. До войны комбинат получал валки для прокатных станов из Донбасса. Там был специализированный завод. А как нам теперь быть? Вы, ученые, можете нам в этом помочь? Приходите к нам в цехи, считайте наши цехи своими лабораториями и опытными участками.

Проблема производства валков была вскоре решена.

Магнитогорский комбинат в годы войны не только давал военной промышленности необходимые ей виды стали и проката, но и расширял свои мощности. В ноябре 1941 г., когда чуть ли не весь буржуазный мир подсчитывал "последние" дни существования Советского государства, принят был большой план строительства на Урале и в Сибири новых мощностей черной металлургии. В этом плане значились и две доменные печи в Магнитогорске. В декабре 1942 г. была задута 5-я доменная печь, а к концу 1943 г. готова была и 6-я печь. До войны такие печи сооружались не менее двух лет. Шестую печь построили за девять месяцев. В ее строительстве участвовали монтажники, строившие летом 1941 г. комплекс ЛП.

Декабрьским вечером 1943 г. огни магнитогорского цирка, самого большого помещения города, зажглись раньше обычного. Здесь состоялся митинг, посвященный пуску новой печи. На этот торжественный акт собрались строители и металлурги. Были здесь руководители областной партийной организации, управляющий трестом "Магнитострой" В. Э. Дымшиц, академик и заместитель наркома, председатель приемочной комиссии И. П. Бардин, директор комбината Г. И. Носов.

– Пуск каждой доменной печи – большая победа на фронте индустриализации, – сказал И. П. Бардин, – [311] но домны, построенные в военное время, – это не только победа в тылу, но и победа на фронте.

Ход войны в то время уже резко изменился. В этот день Совинформбюро сообщало: "…на Витебском направлении наши войска продолжали успешно развивать наступление и с боями заняли более 200 населенных пунктов".

Подвиг в тылу помогал Советской Армии продвигаться все далее на запад, освобождать захваченные врагом советские территории. Уже близок был день, когда советские войска подойдут к старым государственным границам.

Достижения советского тыла были высоко оценены и нашими союзниками, которые не уставали "прощупывать", насколько Советская власть сильна. Во второй половине 1943 г. в Магнитогорске побывала делегация американских военных промышленников. Увидев, что на комбинате в крупных масштабах налажено производство крепкой брони и что энтузиазм советских рабочих очень высок, они еще раз убедились, что в свое время недооценили мощь Советского Союза.

Председатель управления по делам военного производства США Дональд М. Нельсон в письме Г. И. Носову писал:

"И величина, и производительность "сталекомбината" произвели на меня огромное впечатление. И я лично лишь сожалею, что у нас не хватило времени более подробно осмотреть ваш завод. Во время моего пребывания в России я имел удовольствие поговорить со многими специалистами, особенно сведущими в различных отраслях наших военных усилий, а также увидеть собственными глазами осуществление важных промышленных операций. Я с удовольствием оглядываюсь на это весьма приятное и поучительное путешествие, полное хороших воспоминаний…"

А Магнитогорский комбинат продолжал поиски новых и новых путей усиления вооружения армии. Вот небольшая иллюстрация.

Как-то на имя директора комбината поступило письмо: "В развитие благого дела, начатого совместно, – создания новых грозных танков – просим помочь нам создать первую серию новых танков. Для этого нам необходимо получить несколько сот тонн брони и отлить пару десятков башен. Григорий Иванович! Зная тебя как решительного человека и друга Кировского завода, убежден, [312] что ты все сделаешь. Это особенно важно в это время. С надеждой жду решения". Подпись: директор Кировского завода.

И приписка: "Григорий Иванович! Очень прошу тебя сделать все, что можешь, и помочь кировцам в изготовлении новых типов боевых машин. Дело исключительно важное". Подпись: секретарь обкома КПСС Патоличев.

Изготовление танковых башен – дело совсем не обычное для металлургического завода. Но и директор Кировского завода, и секретарь обкома возлагали особые надежды на то, что