Кузница Победы - И. М. Данишевский

В составе эвакуированного с северного завода в Магнитогорск бронебюро было всего несколько человек. Руководитель Семен Израилевич Сахнин явился прежде всего к главному сталеплавильщику и изложил ему свои планы. Шесть лет они вели эксперименты в лаборатории одного из научно-исследовательских институтов и немалое количество плавок сделали в заводских условиях на северном заводе. Плавки велись в небольших электропечах. Отработанной технологии тогда у них еще не было.

– Если бы нам дали печурку в фасонно-литейном цехе, чтобы продолжить опыты, – говорил С. И. Сахнин.

Главный сталеплавильщик задумался и робко спросил:

– А если попытаться на большой печи?

– Риск большой.

Пошли к директору комбината Г. И. Носову. И он тоже сразу поставил вопрос о выплавке броневой стали в большегрузных, обычных, основных мартеновских печах. Работники бронебюро не были готовы к такому решению. [306]

Они снова и снова говорили о небольшой печурке в фасонно-литейном цехе. Носов спросил:

– Сколько же времени вы экспериментировали?

– Лет шесть, – ответил Сахнин.

– И каков результат?

– У нас накопился богатый материал.

– Для диссертации? – почти зло снова спросил Носов.

– И для диссертации…

Г. И. Носов надолго задумался. Разговор этот его по-настоящему взволновал: вот уже сколько лет люди работают над проблемой, которая только сейчас стала перед ними – магннтогорцами. Но темпы! Если они думают и дальше работать такими темпами, то нам не по пути. Носов продолжал "прощупывать", насколько серьезны эти работники бронебюро. Впечатление складывалось неплохое, но они оторваны от жизни. Немного задумавшись, Носов наконец сказал:

– В фасонно-литейном вам делать нечего. И теперь не время для диссертационных розысков. – Еще подумав, добавил: – А что, если мы вашу диссертацию в практику двинем? Дадим вам большую печь. Что вы об этом скажете?

– И я говорил тоже. На большие печи переходить надо, – поддерживает главный сталеплавильщик. – Но они риска боятся. Конечно, страшновато: одна плавка на большой печи, почитай, в полмиллиона обходится.

– Плавка – полмиллиона, – подхватывает Носов. – А если мы фронт подведем, танковым заводам не дадим стали? Это как? На деньги перевести это можно? Как вы-то думаете? А сколько человеческих жизней это будет стоить? Да только ли жизней – судьба страны на карту поставлена! А вы о деньгах. Берите печь! Проведите пять плавок. Не выйдет – еще пять плавок… Отвечать вместе будем.

И снова начались эксперименты.

Первая плавка не удалась, и вторая не совсем соответствовала анализу. Третья пошла в брак. И четвертая тоже. Зато пятая, шестая, седьмая, восьмая удались. По химическому анализу броневой металл ничуть не отличался от сваренного в "кислых" печах. В решении проблемы участвовали инженеры комбината Е. И. Левин, К. И. Нейланд, работники бронебюро, кандидаты технических наук С. И. Сахнин и А. А. Безденежных, [307] мастер М. М. Хилько. Плавки вели сталевары Г. Е. Бобров, М. П. Артамонов, Ф. И. Болотский, Т. И. Абраменко, А. С. Поздняков (Алексей Грязнов к тому времени добился отправки на фронт).

Однако пять или даже большее число удачных плавок не могли еще поколебать узаконенный метод выплавки такой стали. И когда стал вопрос о переводе всех печей цеха на специальные стали, начальник цеха заколебался. Он говорил, что удачи проведенных плавок могут оказаться и случайными. И перевод всего огромного цеха на выплавку сложных марок стали может оказаться просто губительным. Словом, он не решался принять новую технологию.

В Магнитогорск, как в металлургическую мекку, тогда прибывали инженеры с южных заводов. Многие из них ждали назначения. Недостатка в квалифицированных, хорошо знающих дело сталеплавильщиках не было. Начальником цеха стал В. А. Смирнов. Позднее на комбинат был откомандирован на должность главного сталеплавильщика Я. А. Шнееров, до того бывший главным сталеплавильщиком наркомата. Он немало сделал, чтобы наладить выплавку броневой стали.

В октябре 1941 г. впервые в мировой практике новый метод выплавки броневой стали на 185-т основных мартеновских печах был узаконен. Больше того, такую сталь варили скоростными методами.

– Мы никак не претендовали, – говорил руководитель бронебюро С. И. Сахнин, – на то, чтобы применить наш метод на таких огромных печах. Мы намеревались продолжить прерванные эксперименты. А нам предложили перейти на 185-т печи. Верно, нигде в мире, в том числе и в США, не плавят таким способом твердые стали. Это был головокружительный скачок. И мы, конечно, вовсе не были столь уверены, что успех гарантирован. И директор, верно, не сам решился на такое. Надо думать, он получил "добро" от наркома или от кого-то еще свыше. Время было такое, что надо было использовать все. Ведь наши танковые заводы простаивали. Не было броневого листа. А суда, везшие к нам лист из-за океана, гитлеровские пираты топили. Вот мы и оказались на переднем крае войны. Признаюсь, после разговора с Г. И. Носовым у нас раскрылись глаза. Мы поняли тогда, что продолжать работать так, как до войны, нельзя.

В конце 1941 г. за освоение выплавки броневой стали [308] и прокат брони группа магнитогорцев была удостоена высоких правительственных наград. Награждение состоялось вскоре после того, как Красная Армия нанесла гитлеровцам мощный удар под Москвой. Танки, сделанные из магнитогорской брони, приняли участие в подмосковных боях.

Указом Президиума Верховного Совета СССР орденом Ленина были награждены директор Г. И. Носов, заместитель главного механика Н. А. Рыженко, орденом Трудового Красного Знамени – начальник мартеновского цеха В. А. Смирнов, начальник блюминга Г. В. Савельев, сталевар А. С. Поздняков. Газета, в которой был опубликован этот указ, пришла в воинскую часть, в составе которой воевал сталевар Алексей Грязнов. Взволнованный, он написал открытку Г. И. Носову: "Сегодня прочитал в "Правде" Указ правительства о награждении магнитогорцев… Привет вам, орденоносцам! Еще больше стали, проката, чугуна, руды! Будьте всегда вожаками масс! Алексей Грязнов".

А в апреле 1942 г. "за смелое решение задачи производства броневой стали и прокатку броневого листа на блюминге" Государственные премии в области науки и техники были присуждены Григорию Ивановичу Носову, Николаю Андреевичу Рыженко, Семену Израилевичу Сахнину и Василию Алексеевичу Смирнову.

Доля качественного металла в общей выплавке Магнитогорского комбината к тому времени достигла 80%. Использование блюминга для прокатки слитков броневой стали дало возможность обеспечить танковые заводы броней в самый критический момент войны. А между тем комплекс ЛП продолжал строиться.

Мне еще не раз приводилось бывать на этом строительстве, и я занес в свои блокноты новые выписки из памятной книжки начальника объекта "Б".

…Двадцатый день. Идут дожди. Мобилизовали весь запас брезентовой одежды. Создали специальную сушку. Рабочие по три-четыре раза в день переодеваются, но работу