Черное копье - Ник Перумов

Однако выспаться не дали. На рассвете, когда сон особенно сладок, часовые подняли тревогу – успели поднять прежде, чем были проткнуты насквозь зазубренными наконечниками длинных копий и уже знакомых белооперённых эльфийских стрел.

Дружина Отона попала в клещи. К легковооружённым эльфам-лучникам прибавилась панцирная пехота Чёрных гномов, и Торин лишь безнадёжно присвистнул, глядя на стройные ряды копейщиков, надвигавшихся неторопливо, но так же неумолимо, как сорвавшаяся с гор снежная лавина.

Окружённые с трёх сторон, под градом стрел, воины Отона, однако, не дрогнули. Единственным шансом спастись было прорваться сквозь ряды наступающих врагов. Отон показал себя умелым командиром – считаные мгновения понадобились ему, чтоб оценить обстановку и отдать единственно верные сейчас распоряжения; ещё минута – и хазги ответили на стрелы эльфов своими. Дружина, сбившись в плотный, ощетинившийся сталью клубок, таща в середине строя храпящих лошадей с припасом, ударила в стык между двумя накатывающимися шеренгами гномов, прикрытый лишь стрелками-эльфами; полдюжины дружинников полегли, поражённые стрелами в прорези шлемов, однако копейщики не успели развернуться, и, ценой ещё пяти воинов на краткий миг отбросив надвинувшиеся было края копейных шеренг, отряд Отона вырвался на свободное пространство.

Во время этого прорыва Фолко, Торин и Малыш оказались в самом пекле – на левом крыле отряда, которое успели-таки зацепить гномы-копейщики; зацепить лишь слегка, но и этого хватило, чтобы трое воинов из десятка Фолко погибли в один миг, не успев даже поднять оружия для защиты; затем страшный, зазубренный, очень широкий – в две ладони – наконечник ударил в поясную броню Малыша; тот полетел кубарем, однако мифрил выдержал, а Торин ухитрился обрубить своим топором древко; сам он тоже не избежал удара, однако устоял на ногах, а Фолко догадался швырнуть прямо в узкую прорезь глухого шлема ближайшего копейщика горсть песка, собранного вечером на месте кострища по какому-то странному наитию; гном замешкался, и они проскользнули мимо.

Однако этот прорыв был лишь временной удачей Отона; бой не был выигран, по крайней мере, сотня панцирников и полсотни лучников было против его семи десятков усталых, измёрзшихся воинов. Ряды копейщиков, прикрывшись с боков эльфами-стрелками, спокойно развернулись и двинулись вслед за поспешно уносящей ноги дружиной. Деваться было некуда, спасение было в быстроте – и Отон повёл отряд обратно по его собственным следам. Фолко слышал, как Отон бросил десятникам:

– Там наверняка новая засада – но не лезть же к реке по целине с таким врагом на плечах!

«Да, он прав, – подумалось хоббиту, – если бы мы дошли до реки, наладить плоты всё равно бы уже не успели. Нас прижали бы к воде и перебили. И никому бы я не сумел доказать, что я вовсе не сторонник Олмера».

Как и предсказывал Отон, в засаду они действительно угодили. Точнее, это оказалось не засадой, а просто спешащие на подмогу своим несколько десятков гномов и эльфов. Силы были почти равны, но противники Отона успели укрыться в лесу, выждали и ударили внезапно. Пока хазги пытались оттеснить лучников-Авари, пока щёлкали арбалеты ангмарцев, гномы подобрались на расстояние удара своих копий, и небольшой, но чрезвычайно плотный клин прошёл сквозь поспешно рассеявшийся отряд Отона, как нож сквозь масло; стрелы их не брали, подступиться же поближе никто не дерзал – это была верная смерть. Однако дружина Вождя не стала класть жизни в заранее обречённых попытках остановить великолепную боевую машину Чёрных гномов, не имея для этого нужных средств. Отон скомандовал отход, и, несмотря на стрелы эльфов, бивших из-за деревьев, теряя и теряя людей, отряд вновь вырвался из смертельных объятий Стражей Дома Высокого; стрелы хазгов тоже свистели не впустую, и эльфы не выдержали боя накоротке, отошли в глубь леса.

В этих трёх схватках полегла почти половина отряда; у Отона осталось лишь пять с половиной десятков. Рассчитывать с этими ничтожными силами с боем прорваться к Тропе Соцветий да вдобавок ещё и удержать её до появления Вождя было чистым безумием. Вечером того же дня Отон угрюмо сказал своим вконец измученным воинам:

– Нам придётся отступить на юг. Надо искать иные подступы к нашей главной цели. Мы пришли сюда в неудачное время – зима, нас легко выследить. Впрочем, весна уже близко – и мы попробуем вновь. Ведь мы не выполнили приказа, следовательно, наше существование бессмысленно. Вы помните Закон Вождя!

Закон Вождя помнили – Фолко ясно читал это на мрачных, насупленных лицах. Но дороги по правому берегу Хоара не было – могла погибнуть половина отряда, мог погибнуть весь отряд, а приказ так и остался бы невыполненным.

Вождь хоть и карал за неисполнение, но не требовал от своих воинов и бессмысленного самопожертвования в тех случаях, когда задача оказывалась неразрешимой.

Отряд Отона не мог продолжать штурм. Нужен был отдых, нужен был провиант; крайне желательно было бы дождаться подкреплений; но последнее было уже из области фантазий. Отон предполагал, отступив на юг, поискать иных путей в обход Чёрного Замка. Заслоны здесь, на севере, оказались непреодолимы.

После всех этих стычек Фолко еле держался на ногах. Он впервые был принуждён сражаться против своих, и, хотя он не выпустил ни одной стрелы и ни разу не обнажил меча, он не мог быть уверен, что столь же благополучно кончатся и иные, весьма вероятные, встречи с охранявшими Дом Высокого отрядами гномов, эльфов и людей Серединного княжества.

«Рано или поздно, – сумрачно размышлял хоббит, – мне придётся убить, чтобы не убили меня. Нет, это невозможно! Неужто придётся расстаться с отрядом? Похоже, он перестал быть надёжным убежищем…»

Фолко поделился своими сомнениями с друзьями; Торин молчал, хмуря брови, Малыш, у которого копьё Чёрного гнома оставило на боку здоровенный синяк, был настроен очень решительно.

– Конечно, ты прав, давно пора бросать эту компанию! – без тени сомнения заявил он. – Сдадимся кому ни есть, ну хоть тем же эльфам! Перстень-то у тебя небось надёжно припрятан? Тот, что дал тебе эльфийский принц? Покажем его, и всё будет хорошо, нас проводят до самого Дома… Будем спокойно ждать там. Глядишь, и пивка где-нибудь добудем, а то мне без него чего-то уже совсем тоскливо, – признался он напоследок.

– Вот-вот, тебе лишь бы пиво! – проворчал Торин, но было видно, что доводы Малыша не пустой звук и для него. – Всё так, но рассуди сам: Отон, думается мне, не прорвётся к Тропе Соцветий, положи он хоть всех своих воинов. Да и Олмер не прорвётся тоже, если только не нагрянет с многотысячным войском и не начнёт здесь большой войны. А значит, как ни печально, думаю, нам придётся остаться здесь, в отряде, и пройти с ними весь путь до конца. Сдаться всегда успеем. Думаю, что-то должно измениться – либо мы пойдём на соединение с Вождём, либо вернёмся…