Сквозь тьму и свет - Райан Кейхилл

Дейн оторвался от своих мыслей и стал искать путь к нише, расположенной под символом. Она находилась на противоположной стороне пещеры, внутри горел огонь. Слишком далеко, чтобы перебраться туда при помощи нитей Воздуха, и он видел только два пути. Вниз и снова вверх по другой стороне пещеры или кружной путь по верхнему ее краю. Почему она не показала ему дорогу? Он вздохнул и пробормотал: «Я не стану снова подниматься по этой штуке».

Дейн вздохнул и стал искать обходной путь к знаку.

У него ушло еще полчаса, чтобы обойти половину пещеры к нише Меры. Он поморщился и вытащил руку из щели в скале. Кончики пальцев потрескались и кровоточили, впрочем, ладони тоже. Спина едва выдерживала нагрузку, а на голени осталась глубокая царапина, после того как он оступился и едва не упал, споткнувшись об острый камень. Но он сумел подняться.

Дейн в последний раз напряг мышцы и перекинул тело в нишу, отмеченную оранжевым символом, согнул ноги, чтобы погасить силу удара, несколько раз перекатился вперед и остался сидеть на корточках.

Теплое дыхание ударло в лицо, принеся запах слюны и железный привкус свежей крови. Сердце Дейна ускорило свой ритм, и он поднял голову. Ему пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не потянуться к Искре.

Перед ним стоял виверн Один, который наклонил шею, могучее тело было напряжено и готово к схватке. Красная чешуя мерцала в отсветах пламени, озарявшего пещеру. Дейн не осмеливался отвести от него глаз, чтобы убедиться, что Мера сидит у огня. Две щели на конце носа виверна подрагивали, губы раздвинулись, обнажив ряд блестящих белых зубов, острых, как обломки обсидиана. Глаза виверна, озера расплавленного золота, наблюдали за каждым движением Дейна. Взвешивали противника, оценивали его.

Дейн не сдвинулся ни на дюйм. Он смотрел на Одина, также слегка склонив набок голову. Виверны были разумными и верными существами, их связывали с всадницами прочные узы, что не мешало им оставаться невероятно могучими хищниками. Дейну следовало позаботиться о том, чтобы этот виверн не увидел в нем добычу.

– Один. – Голос Меры прозвучал со стороны огня. – Друг.

Виверн не обратил внимания на слова Меры, его морда приблизилась к лицу Дейна. Между зубами зверя виднелся оторванный кусок мяса, кровь капала с губ. Если он уже поел, возможно, ему не захочется десерт.

Дейн с трудом сглотнул, когда низкое рычание вырвалось из груди виверна. Но в следующий момент он, казалось, принял решение, выдохнул через ноздри теплый воздух, который еще раз ударил в лицо Дейна, и повернулся к огню, его мускулы перекатились под красной чешуей. Бросив последний взгляд в сторону Дейна и продолжая рычать, Один свернулся у огня и положил голову на камень.

Только теперь, когда виверн отправился отдыхать, Дейн перевел взгляд на Меру.

По ее лицу блуждала улыбка, она сидела, скрестив ноги, оранжевое пламя заставляло тени плясать по ее телу.

– Входи и садись.

Гнездо оказалось больше, чем полагал Дейн, оно уходило в скалу на глубину более тридцати футов и делилось на четыре небольших алькова. В центре горел маленький очаг, на котором что-то варилось в котелке, пахло деревом и костным бульоном.

Справа у стены стоял небольшой столик, на котором Дейн разглядел три глиняные миски, две чашки, две ложки, небольшую деревянную шкатулку и чайник. Его не удивило, что место отдыха Меры и Одина оказалось таким чистым и почти пустым.

Мера всегда отличалась привередливостью в таких вещах.

– Я надеюсь, подъем получился не слишком тяжелым? – Мера встала, взяла две глиняные миски, две ложки и ковш и повернулась к огню. Дейн услышал насмешку в ее голосе.

– Сказочный, – ответил он, усаживаясь. – Я недавно сказал Джане и Тюраму, что мне не хватает царапин и синяков.

Мера рассмеялась, расставляя все возле огня. Потом она сунула руку в карман, достала оттуда небольшую оловянную коробочку и бросила ее Дейну.

– И зачем она? – спросил он, усаживаясь рядом с Мерой и открывая крышку.

В ноздри ему ударил резкий запах. Сок бримлока.

– Для твоих рук, – со знающим видом сказала Мера. – И ноги.

Резкая боль пронзила голень Дейна, пока он изучал коробочку с соком бримлока, и он инстинктивно отдернул ногу.

– Проклятье, Мера!

– Сиди смирно, – резко ответила Мера, протыкая тонкой иголкой кожу на его голени: она собиралась зашить рану кетгутом. – Не веди себя как ребенок.

– Хм-м-м. – Дейн стиснул зубы, когда Мера сделала еще один стежок. – Могла бы предупредить, верно?

Он не считал, что получил серьезное ранение. Наверное, она просто хотела увидеть, как он морщится.

– Ну вот и все, – сказала она с усмешкой. – Теперь тебе осталось помазать рану соком, пока я раскладываю еду.

Дейн ругался, когда втирал густой сок бримлока в только что зашитую рану на голени, потом обработал пальцы. Сок жалил посильнее скорпиона, а запах был еще хуже. Он знал, что завтра придется повторить экзекуцию, и его совсем не радовала такая перспектива. Сколько бы ему ни приходилось мазать свои раны соком бримлока, он никак не мог привыкнуть к его острому запаху. Боль? Сейчас он ощущал ее, как объятия старого друга.

Однако запах бримлока всегда вызывал у него отвращение.

– Тебя послала сама Элиара, – сказал Дейн, когда Мера вручила ему ложку и глиняную миску, наполненную до краев костным бульоном.

Мера бросила на него мрачный взгляд и шлепнула по только что зашитой ране на голени.

– Проклятье! За что?

Мера пожала плечами.

– Кто-то должен держать тебя в узде.

– Элайна легко справляется с этой задачей. – Дейн издал звук, сильно напоминавший мурлыканье, когда сделал глоток теплого бульона. У блюда был вкус дома. Холодными зимними ночами его мать всегда варила такой бульон для Дейна и остальных, пока они сидели у огня, а отец рассказывал им разные истории.

Мера уселась поудобнее.

– Элайна знает, что делает, Дейн. После того, как ты ушел… – Мера немного помолчала, не глядя Дейну в глаза. – После твоего ухода мысли Барена обратились к Империи, и все стало еще хуже, чем было. Мы последовали за Элайной, потому что именно она нас повела.

Дейн перестал есть. Он оставил ложку в миске, тепло бульона грело его колени.

– Ты последовала за Элайной?

Должно быть, Мера увидела изумление на лице Дейна, потому что теперь удивилась уже она.