Царская Семья - жертва темной силы - Любовь Миллер

Генерал Спиридович пишет,458 что Императрица искренне верила, что она помогает Государю. Она во всех письмах дает один совет за другим. Она думает, что только Распутин, Вырубова, Саблин и некоторые другие - преданы и верны Императору, а все остальные - на подозрении. Государыня в это верила и старалась в этом убедить и Государя, но Император часто поступал против советов своей супруги. Генерал Спиридович говорит, что утверждать, что Император делал только то, что хотела Императрица - является неправильным, и думать, что Государь был бесхарактерным - это большая ошибка тех, кто не знал фактов и не знал принципов Императора.

Великая княгиня Ольга Александровна, сестра Государя, во время интервью, говорила Яну Ворресу,459 что знала Ники (Императора) очень хорошо, и уверена, что Распутин не имел на него влияни Это сам Государь запретил Распутину посещать дворец и не раз высылал его обратно в Сибирь.

Великая княгиня сказала:

»… И некоторые письма Ники к Аликс (Императрице) вполне доказывают, как он в действительности думал о советах Распутина.

Когда Ники находился в Могилеве, и Аликс была одна в Царском Селе, то все шло от плохого к худшему. Я признаю, что ее письма действительно, показывают, что она обращала все больше и больше внимания на советы Рапутина. Но, не забывайте, что она видела в нем спасителя своего сына. Измученная почти до предела, она не могла нигде найти поддержку, и вообразила, что Распутин является спасителем страны. Но Ники никогда не разделял этих взглядов Аликс. И, несмотря на всю свою преданность ей, он увольнял и назначал людей против ее желани..» (пер. с анг.)

Вскоре обер-прокурор А.Н. Волжин был сменен Н.П. Раевым.

Протопресвитер Георгий Шавельский по этому поводу говорит,460 что Волжин стал в оппозицию митрополиту Питириму. Он шел прямым путем. Митрополит, в свою очередь, в беседах с Государыней, не стесняясь аттестовал Волжина и его действия с выгодной для себя стороны и восстанавливал против него Распутина и Вырубову. Последние старались привлечь на свою сторону обер-прокурора, но честный Волжин даже отказался сделать визит Вырубовой, хотя ему и говорили, что Вырубова ждет его визита.

Волжина уволили в сентябре месяце и на его место назначили Раева, избранника митрополита Питирима, директора женских курсов.

Государыня писала супругу:461

Письмо №341, Царское Село, 6/9/1916.

»… Он (Распутин) больше часа говорил с Раевым, - он говорит, что это воистину посланец Божий, и так хорошо говорит о всех церковных вопросах, в таком духовном смысле. Он огорчен, что масса народа пишет гадкие письма против Него Алекесеву462…»

В книге о. Георгия Шавельского написано,463 что почти одновременно с назначением Раева обер-прокурором Святейшего Синода, на должность Товарища обер-прокурора был назначен князь Н.Д. Жевахов, который приходился родственником по боковой линии Св. Иоасафу Белгородскому.

Отец Георгий пишет:

»… Все прочие его права и достоинства подлежали большому сомнению: князек он был захудалый; университетский диплом не совсем гармонировал с его общим развитием; деловитостью он совсем не отличалс Внешний вид князя: несимпатичное лицо, сиплый голос, голова редькой - тоже были не в его пользу. Однако, кн. Жевахов совсем иначе мыслил о своей особе и, … при падении Волжина метил попасть из третьестепенных чиновников канцелярии Государственного Совета в обер-прокуроры Св. Синода. А «для верности» родственник Святителя Иоасафа завязал дружеские отношения с Распутиным и добился внимания Императрицы…»

Приблизительно, в октябре 1915 года отец Георгий получил телеграмму от кн. Жевахова из Харьковской губернии, где говорилось, что такого-то числа, по повелению Императрицы, он привезет в Ставку Песчанскую чудотворную икону Божией Матери.

Поводом к прибытию чудотворной иконы в Ставку, как передается в листовке, изданной в 1927 г. на основании «Воспоминаний» Жевахова (Мюнхен 1923 г.) послужило следующее:

«В 1915 г., во время войны, Св. Иоасаф, в явлении одному верующему военному врачу по поводу ранее показанных им ужасов, ожидающих Россию, сказал: «Поздно! теперь только одна Матерь Божия может спасти Россию. Владимирский образ Царицы Небесной, которым благословила меня на иночество мать моя, и который ныне пребывает над моею ракою в Белгороде, также и Песчанский образ, что в селе Песках, подле г. Изюма, обретенный мною в бытность мою епископом Белгородским, нужно немедленно доставить на фронт, и пока они там будут находиться, до тех пор милость Божия не оставит Россию. Матери Божией угодно пройти по линиям фронта и покрыть его Своим омофором от нападений вражеских. В иконах сих источник благодати. И тогда смилуется Господь по молитвам Матери Своей».

Об этом сновидении было доложено Жеваховым Императрице, и она приказала святую икону привезти в Ставку. Но по каким-то причинам Государыня не известила об этом Императора.

Отец Георгий Шавельский, получив телеграмму от кн. Жевахова, доложил Государю, что по повелению Ее Величества прибывает в Ставку икона.

Император был удивлен и сказал:

«Странно! Ее Величество ни словом не предупредила меня об этом».

Государь поручил отцу Георгию встретить святыню и поставить ее в штабной церкви. Никаких военных нарядов при встрече иконы Император не велел устраивать.

Отец Георгий поехал на вокзал, где и встретил Песчанскую икону Божией Матери. Приложившись к ней, о. Георгий направился к штабной церкви, где на паперти уже ждало в облачениях духовенство и певчие хора. Святыня была встречена колокольным звоном. Здесь был отслужен молебен и святую икону поставили около правого клироса.

Вместе с Песчанской иконой Божией Матери привезли и в новом футляре-складне Владимирскую икону Пресвятой Богородицы - благословение Святителя Иоасафа. Ее поставили на левом клиросе.

Через некоторое время обе святыни возвращались обратно в Россию.

Когда кн. Жевахов пришел в храм, чтобы взять Владимирскую икону, то произошло следующее (как рассказывает отец Георгий Шавельский):

»… он (Жевахов) быстро прошел на левый клирос к нужной ему иконе. Я следовал вместе с ним и, подойдя к образу, убрал лампаду. После этого Жевахов ударил по левой и правой створке, как бы невидимого врага в правую и левую щеку, закрыл таким образом футляр, схватил его подмышку и, злобно бормоча что-то, пошел к выходу. Сопровождая его, я вышел на паперть храма, где стоял ожидавший Жевахова открытый автомобиль. Тут стояли церковник Семейкин и несколько человек солдат-уборщиков, которые были свидетелями вместе со мной возмутительнейшего обращения Жевахова с этой иконой.

Подойдя к автомобилю, он бросил ее на сиденье, а затем вошел в него, запахнулся в свою Николаевскую шинель, и уселся на икону. Когда Семейкин подбежал к нему и крикнул: «На икону сели, ваше Сиятельство», то «Сиятельство», не обращая внимания на это предупреждение, крикнуло шоферу: «На вокзал», и так уехало…»

Отец Георгий Шавельский в сноске своей книги (сс. 75, 76) с возмущением отрицает, что кн. Жевахов в «Воспоминаниях» взваливает всю вину за недопущение святой иконы на фронт - на него:

«Жевахов желал, чтобы икона была отправлена на фронт и пронесена по боевой линии. И Государь, и начальник штаба, ген. М.В. Алексеев, в виду положения фронта, признали это невозможным. В своих «Воспоминаниях» Жевахов вину за неторжественную встречу и за недопущение иконы на фронт взвалил на мен Я будто бы осмелился даже произнести кощунственные слова: «Да разве мыслимо носить эту икону по фронту! В ней пуда два весу… А откуда же людей взять? Мы перегружены здесь работой, с ног валимс Это Петербург ничего не делает, ему и снятся сны, а нам некогда толковать их, некогда заниматься пустяками»… А в изданной в 1927 г. листовке с изображением Песчанской иконы Божией Матери я назван церковным злодеем, которого достанет в свое время рука Божия, ибо «Мне отмщение и Аз воздам».

На эти очевиднейшие глупости и гнусности я считал лишним отвечать».

Еще в книге протопресвитера Шавельского рассказано об иконе, написанной Васнецовым накануне грядущих страшных событий в России.

Группа инженеров путей сообщения, в память своей службы на фронте Великой войны, решила соорудить икону, но не знала - какую. Инженеры обратились за советом к отцу Георгию Шавельскому.464 Он предложил заказать икону Спасителя, но не древнего стиля, а современную, написанную знаменитым художником-иконописцем Васнецовым, и предложил узнать мнение Государя по этому вопросу. Инженеры согласились. Тогда отец Георгий доложил об этом Императору и получил от него одобрение.

Васнецов принял заказ. Это было в августе 1916 года. Но проходили месяцы, а об иконе ничего не было слышно. Тогда один из инженеров наведался к Васнецову в ноябре месяце. Художник ответил, что ему не удается написать лик Спасител