Царская Семья - жертва темной силы - Любовь Миллер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В письмах Государя своей супруге очень редко упоминается имя Распутина. По некоторым же письмам Императора можно догадаться, что он не доверяет Распутину:437
Ставка, 7/3/1916.
»… Вчера дорогой Пильц438 уехал в Петроград на место своего нового назначени.. Прощаясь со мной в моей комнате, он плакал и умолял быть настороже относительно истории с нашим Другом (Распутиным - Л.М.) - конечно, он говорил с самыми лучшими намерениями и для нашего личного благополучи..»
Ставка, 5/6/1916.
«Несколько дней тому назад Алексеев и я решили не атаковать на севере, но сконцентрировать все наши усилия немного южнее. Но я умоляю тебя не говорить об этому никому, даже нашему Другу. Никто не должен знать об этом…»
Ставка, 9/9/1916.
»… Мнение нашего Друга относительно людей иногда очень странное - как ты сама знаешь, - поэтому, надо быть осторожным, особенно с назначением на высшие посты…»
Здесь следует сказать несколько слов о губернаторе города Могилева, Александре Ивановиче Пильце, о котором упоминает Государь в своем письме от 7-го марта 1916 года.
А.И. Пильц не стесняясь говорил голую правду не только членам государевой свиты, но и генералу Алексееву и самому Императору.
В первых числах февраля 1916 г. А. Пильц зашел к протопресвитеру Георгию Шавельскому, закрыл за собой дверь, чтобы его никто не слышал, и сказал:439
»…Вы знаете Распутина. Знаете, что он значит теперь. Вы должны понимать, чем грозит распутинская истори Сейчас я был у ген. Алексеева. Я требовал от него, требовал, грозя общественным судом, чтобы он решительно переговорил с Государем о Распутине, чтобы он открыл Государю глаза на этого мерзавца. Теперь я пришел к вам. Вы тоже должны говорить с Государем…»
Через несколько дней А. Пильц опять зашел к отцу Георгию Шавельскому и сообщил, что ему удалось убедить генерала Воейкова и генерала Алексеева - «взяться за петроградских дельцов, евреев «Митьку"Рубинштейна, Мануса и К-о, которые через Распутина устраивают разные разорительные для армии сделки и даже выведывают военные тайны…"440
Генерал Алексеев поручил расследовать это дело генералу Батюшину, который находился при штабе Северного фронта.
Отец Геогий Шавельский, желая узнать настроение солдат Северного фронта, сам поехал туда, где побывал на позициях трех корпусов.
Отец Георгий везде слышал среди военных разговоры о деле Рубинштейна и о причастии к этому Распутина.
Побывав на фронте, протопресвитер отправился в Петроград. Там также говорили о Рубинштейне, и, главным образом, о Распутине: о его оргиях, о темных коммерческих делах, и даже обвиняли его в выдаче военных секретов.
К отцу Георгию пришел хозяин ресторана «Медведь», расположенного на Конюшенной улице, Алексей Акимович Судаков. Он обратился к протопресвитеру с просьбой:
«Посоветуйте, что делать! Повадился ездить в мой ресторан этот негодяй - Распутин. Пьянствует без удержу. Пусть бы пил, - чорт с ним. А то, как напьется, начинает хвастать: «Вишь, рубаха… сама мама (т.е. Царица) вышивала. А хошь, - сейчас девок (Царских дочерей) к телефону позову» и т.д. Боюсь, как бы не вышло большого скандала: у меня некоторые лакеи, патриотически настроенные, уже нехорошо поговаривают. А вдруг кто из них размозжит ему бутылкой голову, - легко это может статьс.. Его-то головы мне не жаль, но ресторан мой закроют».
Вернувшись в Ставку в марте 1916 года, отец Георгий Шавельский решил поговорить с Императором.
Государь принял его в могилевском доме, в своем кабинете. Он предложил отцу Георгию сесть около письменного стола, а сам сел в кресло напротив.
Протопресвитер, ничего не преувеличивая и ничего не скрывая, доложил Государю о разговорах, которые он слышал в армии на фронте. Говорил, что военные возмущаются развратом Распутина и его попойками со всякими темными личностями; что в армии говорят о получаемых через Распутина огромных подрядах и поставках для русских войск; что с именем Распутина связывают выдачу врагу военных тайн; что ввиду близости Распутина к Царской Семье - поносится Царское имя и падает престиж Монарха.
Император слушал отца Георгия молча, и, повидимому, спокойно. Потом он сказал:
«А вы не боялись идти ко мне с таким разговором?»
Отец Георгий Шавельский ответил, что ему было тяжело докладывать неприятное Государю, но что он не боялся идти к нему.
Император поблагодарил отца Георгия за исполнение долга, не сказав больше ничего. На этом они расстались.
В начале марта, когда Император призжал в Царское Село, М.В. Родзянко испросил у него аудиенции.
Аудиенция был получена, и Родзянко рассказывает о ней следующее:441
»… Я говорил обо всем с полной откровенностью, рассказал об интригах министров, которые через Распутина спихивают один другого, о том, что по-прежнему нет сильной системы, что повсюду злоупотребления, что с общественным мнением и с народом не считаются, что всякому терпению бывает предел. Я упомянул об авантюрах Д. Рубинштейна, Мануса и прочих тыловых героев, об их связи с Распутиным, об его кутежах и оргиях, и о том, что близость его к Царю и к Царской Семье и влияние его на все существенные вопросы государственной жизни в дни войны доводят до отчаяния честных людей. Участие Распутина в шпионаже, как агента Германии, не подлежит сомнению…
Я опять должен доложить Вашему Величеству, что так долго продолжаться не может. Никто не открывает Вам глаза на истинную роль этого гнусного старца. Присутствие его при дворе Вашего Величества подтачивает доверие к Верховной Власти и может пагубно отразиться на судьбах Династии и отвратить от Государя сердца его подданных».
Во время этого доклада Государь молчал, или же выражал свое удивление. Но, видимо, слова Родзянки произвели на него впечатление. Через три дня Император приказал выслать Распутина в Тобольск. Но это распоряжение Государя вскоре было отменено Императрицей.
Снятие министров и замена их другими продолжалась. Министр Путей Сообщения Рухлов был заменен А.Ф. Треповым. 2 апреля 1916 года генерал Поливанов был уволен от должности Военного министра, и на его место назначен генерал Шуваев, который не долго оставался министром и через несколько месяцев был сменен генералом М.А. Беляевым.
Морис Палеолог пишет,442 что за время своего пребывания на посту Военного министра ген. Поливанов упорядочил систему работы Военного министерства и исправил, по возможности, ошибки своего предшественника, генерала Сухомлинова. Поливанов был прекрасным администратором и хорошим стратегом. Генерал Алексеев, который не любил слушаться советов других, считался с мнением Поливанова.
Но генерала Поливанова поддерживала Государственная Дума, и этого было достаточно, чтобы его невзлюбили.
Императрица писала Государю:443
Письмо №221, Царское Село, 6/3/1916.
»… Штюрмер сидел со мной около часа… Поливанов приводит его в отчаяние, и ему хочется, чтобы ты его сменил, но он понимает, что ты этого не можешь сделать, пока не будет ему хорошего преемника…»
Письмо №227, Царское Село, 12/3/1916.
»… Маклаков был у Ани и настойчиво просит, чтобы я его приняла, и также умоляет, чтобы я тебя умолила поскорее избавиться от Поливанова…»
Наступление русских на Западном фронте сначала увенчалось успехом, но потом ослабело. Причиной этому была оттепель, непроходимость дорог, болото.
На Кавказе русские продолжали наступать и вскоре был взят Трапезунд. Об этом Государь сообщает супруге:444
Ставка, 5/4/1916.
«Слава Богу, наши доблестные войска совместно с нашим Черноморским флотом взяли Трапезунд!…»
Государь продолжал ездить на фронтовые позиции и посещал полевые лазареты. Это везде поднимало дух солдат и офицеров.
На святую Пасху Христову Государь впервые остался один. Он не мог в эти дни покинуть Ставку и свои войска, чтобы ехать домой и праздновать «праздников праздник» с Семьей. Император писал супруге:
Ставка, 8/4/1916.
»… Трудно быть разлученными на Страстную неделю и на Пасху. Конечно, я не пропустил ни одной службы. Сегодня два раза Алексеев, Нилов, Иванов и я несли Плащаницу. Все наши казаки и толпы солдат стояли вокруг храма по пути следования Крестного хода…»
Ставка, 10/4/1916.
»… Сегодня погода прекрасная, нет ни одного облака; весело поют птицы и звонят колокола. В 10.30 я христосовался со всеми моими домочадцами, со свитой, со штабом и со священниками. Все прошло хорошо, но в первый раз в моей жизни я раздавал пасхальные яйца один!…»
Отцу Георгию Шавельскому Государь передал от Императрицы большое фарфоровое яйцо, с изображением Спасител Такие же пасхальные яйца получили: генерал Алексеев, генерал Иванов и адмирал Нилов. Остальным членам штаба и свиты были переданы маленькие яйца.
