Чувствуй себя как хочешь - Саммер Холланд

Она выставляет вперед руку, показывает на себя и выбегает из мастерской. На улице истерика становится хуже: Флоренс сползает по стене, откровенно рыдая и всхлипывая. В голове остается всего одна мысль: они с Джеком больше не увидятся.

Флоренс не замечает, сколько времени проходит: ее полностью заполняет острая боль, которая кромсает изнутри на куски, как сумасшедший психопат. Когда ее плеча кто-то касается, сквозь стену слез даже не сразу понятно, что это Моника.

– Вот, возьми, – достает она из сумки пачку бумажных платочков.

Кивнув, Флоренс пытается успокоиться, но становится только хуже. Она роняет голову на колени и закрывается руками.

Джек не увидит эти картины. Он не приедет к ней в галерею, чтобы урвать жадный поцелуй в кабинете. Не будет стоять у входа в их ресторанчик. Не будет смешить ее, комментируя работы художников Нью-Йорка.

Они даже не расстались, потому что так и не начали встречаться.

– Так не пойдет. – Моника помогает ей подняться. – Я отвезу тебя домой.

– Спасибо, – безжизненно произносит Флоренс.

Она дает довести себя до машины и протягивает сумку с ключами, опускаясь на пассажирское сиденье.

– Сказала Тьяго, что все в порядке. – Моника падает рядом и пристегивается. – Позвонишь ему позже. Он, конечно, в шоке.

– Мне нужно будет… извиниться, – задыхаясь от слез, произносит Флоренс.

– Ремень протерся, слышишь? – Та заводит «Шеви» и кивает на ее недовольное кряхтение. – Не за что тебе извиняться. Искусство задело, пусть принимает за комплимент.

Они выезжают, и постепенно боль становится не такой острой: ее поглощает дыра, которая заполняет душу оглушающей пустотой. Мимо проплывает район за районом, Квинс сменяется Бруклином. Флоренс не готова ехать на работу: Моника вряд ли возьмет крюк, чтобы не проезжать мимо офиса «Феллоу Хэнд».

– Как ты поняла про ремень? – вдруг поворачивается она.

– Что? – подпрыгивает в кресле Моника.

– Ты сказала, ремень протерся.

– Забыла? Я из Колорадо.

– Это делает тебя автомехаником? – усмехается Флоренс.

– Нас две сестры, – смеется та, – папа никак не мог смириться. Так что я и в гараже с ним возилась, и трактор водила.

– Я никогда не спрашивала, – смущается Флоренс, – но как в этом случае ты стала искусствоведом?

– Бунтовала. Пока другие курили на крыше и стригли волосы, я надевала платья и пыталась склеить учителя по искусству.

– Получилось?

– Нет, но в колледж поступила. Кстати, напомни свой адрес?

Флоренс вздыхает.

– На работе много дел.

– Я подхвачу, – поворачивается Моника. – Не знаю, что с тобой, но если нужно время, помогу с рабочими делами. Хочешь, вечером заеду с бутылкой вина? Могу позвонить Бри. Или Паломе.

– Сверни вот здесь, – просит Флоренс.

– Или все втроем соберемся. Скажи, как тебе будет лучше.

– Моника, почему ты это делаешь?

– Что именно?

– Помогаешь. Ты в последнее время делаешь гораздо больше, чем обязана. Я очень благодарна, правда, но…

– На работе – потому что самой интересно, – перебивает Моника, заезжая на ее улицу. – А сейчас помогаю не начальнице, а человеку, которому это нужно. Вижу, что слишком много всего, и если получится снять с твоих плеч хотя бы часть груза, буду чувствовать себя полезной.

– Спасибо, – тихо отвечает Флоренс.

Неловко, что Монике приходится видеть ее усталость. Для сотрудников нельзя быть ранимой – она ведь предприниматель. Они сильные, умные и все знают, и так и должно оставаться. По крайней мере, в чужих глазах.

Нужно притворяться лучше. Пара таких срывов, и Флоренс окончательно потеряет авторитет.

– Вот здесь вроде? – Моника подъезжает к ее дому. – Где припарковаться?

– Просто высади меня тут, – предлагает она. – Припаркуешься вечером, когда приедешь с бутылкой.

– Договорились.

Флоренс кивает в ответ и выбирается из «Шеви».

Может, ей и не везет с парнями. Но с друзьями осечек не было ни разу.

Глава 40

Факбой

– Доброе утро, мистер Эдвардс.

Джек подпрыгивает от неожиданности и разворачивается. Марта сияюще улыбается и поднимает руку, чтобы помахать. Что она делает в офисе в восемь утра? До половины девятого на работу никто из девчонок не приезжает.

– Что-то случилось?

– Нет, – трясет головой та. – Просто дома не очень удобно заниматься, решила приходить пораньше.

– Интересно, – Джек опирается на перегородку над ее столом, – а что за занятия?

– Учусь, – кивает она на экран. – Мне не хватает знаний по финансам.

Марта прикусывает губу и опускает взгляд.

– У девочек и у вас иногда спрашивать стыдно. Вы ведь мне должность предложили не за тем, чтобы я не могла сама сделать простые вещи.

– Сокровище мое, – Джек позволяет себе потрепать ее по макушке, пока никого в офисе нет, – глупый вопрос – это тот, который никто не задал. Вот тебе мое честное слово: я не ожидал, что ты по щелчку пальцев начнешь во всем разбираться. И то, чему ты успела научиться, уже великолепно.

– Правда? – недоверчиво спрашивает Марта.

– Правда, – кивает он и улыбается, – но ты еще больше молодец, что занялась своим образованием.

– Я подумала, может, смогу часть вашей работы взять? Я бы бюджет собрала. Или хотя бы подготовила по форме, все же присылают как попало. А мне полезно – мы это как раз изучаем.

Приходит очередь Джека смущаться: она правда хочет подхватить сбор бюджета? Было бы удобно – это же куча времени. Даже если на двоих разделят, справятся гораздо быстрее.

– Ты мне очень поможешь, – соглашается он. – Давай на этой неделе обсудим. Скажешь Энви, чтобы нашла пару часов.

– Хорошо, мистер Эдвардс. – Она понижает голос до шепота и произносит: – Спасибо, что взяли меня на эту работу.

– И напиши мне, что там у тебя за курсы. Во-первых, мы должны это оплатить, а во-вторых, – Джек не удерживает внутри смешок, – может, и мне пойти поучиться? А то в этом отделе только мы с тобой необразованные.

Марта заразительно смеется и возвращается к своему экрану. Джек идет к кабинету, чувствуя себя намного лучше.

Странно иногда получать поддержку от самых неожиданных людей. Марта, главная офисная сплетница, предлагает помощь и без чужого пинка пытается научиться тому, что он и сам делает по наитию. Леон, который в последнее время казался невыносимым, вчера смог привести его в себя и даже немного снять груз вины. Хотя ничего не может оправдать его в собственных глазах: что бы ни было сказано, Джек знает правду. Он должен был справиться не убивая.

Теперь Флоренс тоже знает. Он мог соврать, рассказать другую историю, выдумать любые подробности, чтобы оправдать себя, но это было бы слишком нечестно.

– Марта… – Он останавливается у двери своего кабинета.

– Да, мистер Эдвардс? – высовывается та из-за перегородки.

– Ты еще общаешься с Флоренс? Бывшей девушкой Гэри.