Элегии и малые поэмы - Публий Назон

        И покушался пришлец на широкую грудь Океана,

        И заточенная шла в дальний Фемида предел,

        Вплоть до поры, когда Честь и Почет, с его ликом спокойным,

        Не сочетали свои в браке законном тела.

25   Мощь породили они, Майесту, что властвует миром, —

        Еле родиться успев, стала могучей она

        И на высокий воссела престол на средине Олимпа,

        В золоте вся заблистав пурпуром ярких одежд.

        Были с ней Совесть и Страх, да и все высочайшие боги

30   Согласовали свой лик с нею, воссевшею там.

        Тут же проникло в умы уваженье к почетному званью:

        Стали достойных ценить, гордость и спесь отложив.

        Многие годы такой порядок держался на небе,

        Вплоть до того, как с твердынь свергнут старейший был бог.

35   Дикое племя Земля породила — чудовищ-гигантов,

        Дерзко посмевших напасть и на Юпитеров дом;

        Тысячу рук им дала, и змей вместо ног отрастила,

        И приказала: «На бой против великих богов!»

        Горы они громоздить до звездных высот начинают

40   И угрожают войной трону владыки небес.

        Громом с небесных твердынь Юпитер по ним ударяет

        И на зачинщиков он их же громады валит.

        Мощь под защитой оружья богов сохраняет величье

        И ограждает с тех пор силу свою и почет.

45   Мощь — Майеста теперь сопрестольна Юпитеру в высях,

        Предоставляя ему власть без насилья держать.

        Мощь блюдет и почтенье к отцам и честь материнства,

50   Мощь охраняет пути отроков юных и дев.

        Мощью и фаски даются властям, и курульное кресло,

        Мощь побеждает врага и торжествует триумф».

        Кончила слово свое Полигимния: речь одобряют

        Клио с Талией, чья песнь громко под лиру звучит.

55   Дальше Урания речь начинает; все замолчали,

        Только один лишь ее голос был слышен теперь:

        «Некогда высший почет стариковским присущ был сединам

        И уваженье внушал старцев морщинистый лоб.

        Марсово дело вели и отважно на войнах сражались

60   Юноши, стойко своих оберегая богов.

        Старость, по силам слабей и оружьем владеть неспособна,

        Часто давала совет мудрый отчизны сынам.

        В курию доступ открыт был только одним престарелым:

        Право сенатором стать возраст спокойный давал.

65   Только старейшина правил суды, и был узаконен

        Возраст, с которого был доступ открыт к должностям.

        Старший шел меж двоих молодых, и они не роптали,

        А при одном молодом шел он поближе к стене.[450]

        Разве кто-нибудь смел говорить непристойно при старших?

70   Нет: всегда старики строго пристойность блюли.

        Ромул за этим смотрел: он избранных старцев отцами

        Назвал, препоручив им в новом городе власть.

        Старшие саном, они получили названье «майоры»,

        А потому и пошло именование «Май».

75   Да и Нумитор сказал, может быть: «Дай, Ромул, сей месяц

        Старцам». И не посмел деду противиться внук.

        Верной порукой такой старикам предоставленной чести

        Служит июнь: получил имя по юношам он».

        Тут Каллиопа, плющом перевив небрежные кудри,

80   Первая в хоре своем так начала говорить:

        «Некогда взял Океан, омывающий водами землю,

        Тифию в жены себе, — ту, чьим отцом был Титан.

        Дочь их Плейона, вступив в брак с небо держащим Атлантом,

        В этом браке (идет слава) Плеяд родила.

85   Майя из них красотой сестер своих превосходила

        И от владыки богов плод, говорят, понесла.

        На кипарисом поросшей Киллене она породила

        Сына, который летать мог на крылатых ногах.

        Чтят его быстрый Ладон и огромный Менал,[451] и повсюду

90   Люди в той древней стране, созданной раньше Луны.

        Некогда прибыл Эвандр, из Аркадии изгнанный, в Лаций,

        Вместе с собой привезя и аркадийских богов.

        Там, где стоит теперь Рим, глава мира, был луг и деревья,

        Малое стадо овец да кое-где шалаши.

95   «Стойте! — воскликнула тут пророчица, матерь Эвандра, —

        Здесь, на месте села, встанет державная власть!»

        Матери внял, провидице внял герой нонакрийский,[452]

        И на чужой стороне остановился пришлец.

        Таинствам многим потом, — первым делом, двурогого Фавна

100 И крылоногого он бога, — народ обучил.

        Ты, козловидный Фавн, — божество полуголых луперков,

        Что очищают пути людные шкурой овец;

        Ты же, хранитель воров, первый лирник изогнутой лиры,[453]

        Матери имя своей месяцу ты даровал.

105 И не одну ее ты почтил: семь струн твоей лиры

        Обозначают число всех семизвездных Плеяд».

        Вот Каллиопы слова; и с ними согласны Камены.

        Как же мне быть? Ведь рассказ каждой меня убедил.

        Пусть Пиэриды со мной одинаково будут любезны,

110 Я же доверье свое поровну всем отдаю.

        Пусть от Юпитера песнь начинается. Первой же ночью

        Встанет звезда, что была у колыбели его.

        Козочка эта, что дождь предвещает, — из града Олена:[454]

        Ей небеса даровал бог за ее молоко.

115 Славной на Крите была, говорят, Амалфея-наяда, —

        Нимфа, которою был спрятан Юпитер в лесу.

        Там у нее и коза из стад, пасомых на Дикте,[455]

        С двойней козляток была, на заглядение всем:

        Пара высоких рогов у нее над спиной загибалась,

120 А ее выменем мог быть сам Юпитер вскормлен.

        Бога питала, но вот о дерево рог обломила

        И половину своей тут потеряла красы.

        Нимфа тот рог подняла, повила его свежей травою

        И до Юпитера уст полным плодов поднесла.

125 Он же, когда воцарился в выси, на престоле отцовском

        Сев, и ничто не могло выше Юпитера стать, —

        Сделал кормилицу он и кормилицы рог плодоносный

        Звездами: рог и досель имя хранит госпожи.[456]

        В мая календы алтарь был воздвигнут хранителям-Ларам

130 И изваяния с ним малые этих богов.

        Курием он посвящен, но давно уж от ветхости рухнул —

        Даже и камни порой долгая старость крушит.

        Имя «хранителей» им потому присвоено было,

        Что охраняет их взор все, за чем смотрят они.

135 Нас они берегут, соблюдают и города стены,

        С нами всегда, и во всем помощь они подают.

        Но у подножия Ларов стоит из камня собака —

        Как объяснить, почему вместе здесь Лары и пес?

        Вместе хранят они дом и оба хозяину верны;

140 За перепутьем следит Лар, и собака следят.

        Оба сгоняют воров — и Лар и Дианина стая,

        Бдительны Лары всегда, бдительны также и псы.

        Долго повсюду искал я двойные богов изваянья,

        Но долголетних веков сила разрушила их;

145 Тысячу Ларов и Дух вождя, поручившего нам их,

        Город имеет: квартал каждый чтит три божества.[457]

        Что ж это я? В месяц август об этом пойдут мои речи;

        Доброй Богине[458] теперь надо мне песнь посвятить.

        Холм есть природный, ему дало имя и самое место:

150 Назвал Скалою он был, доброю частью горы.

        Тщетно стоял на нем Рем, в то время как его брату

        Птицы отдали власть на Палатинском холме.

        Храмы там возвели, запретив посещать их мужчинам,

        Древние наши отцы на пониженье холма.

155 Клавсов старинного рода наследница их посвятила,

        Тела какой ни один муж не касался еще.

        Ливия их починить озаботилась, помня о муже

        И продолжая всегда все начинанья его.[459]

        Только лишь, звезды прогнав, рожденная Гиперионом[460]

160 Алый светоч зажжет, мчась на рассветных конях,

        Тотчас прохладный Аргест[461] овеет колосья на нивах