Халатная жизнь - Зоя Борисовна Богуславская

Изумление, отразившееся на его лице, повергло меня в смятение, вид у него был столь искренне невинный, будто он впервые услышал имя Ренаты. Но я-то помнила, видела его на том приеме.

А года через два в Париже я наблюдала, как другой обожатель Ренаты, Петр Гладков, также неотступно следовал за ней повсюду. Кстати, в какой-то период каждый из этих спутников Литвиновой полагал, что женат на ней. В том 1998 году Гладков был главным редактором журнала «Лица», выходившего в холдинге Артема Боровика «Совершенно секретно». Кажется, Петр был еще и сотрудником Института США и Канады, точно сказать не берусь. Недавно, столкнувшись с ним, я узнала, что теперь он уже работает в аппарате Кремля. Справедливости ради замечу, что его приверженность к Ренате и ее творчеству сохранилась по сей день: видела его и на премьере «Богини», и совсем недавно на презентации «Настройщика» в ЦДЛ.

Перед просмотром «Настройщика» Кира представила свою группу. Непривычно нежно, благодарно говорила о Ренате, Алле Демидовой и отсутствовавшей Руслановой. Фильм был принят снобским залом ЦДЛ с искренним восторгом. «Это лучшая картина Киры Муратовой, да и вообще из тех, что вышли в последние годы на экраны», – говорили в фойе. Отмечали успех за столиками в Дубовом зале ЦДЛ, участники были счастливы.

Впоследствии Кира Муратова отказалась участвовать с «Настройщиком» в конкурсе Венецианского фестиваля, предпочтя показ фильма на открытии. «Я не собираюсь участвовать в состязании и смотреть кучу плохих фильмов», – заявила она.

Петр Гладков, плечистый, сильный, с невозмутимым лицом, производил впечатление человека, уверенного в себе, с несколько завышенной самооценкой. Быть может, он и вправду много чего мог, объездил десятки стран, был влиятелен в мире печатного бизнеса и, возможно, в другой области, о которой мы ничего не ведаем. Очевидно, он нравился Ренате своим могуществом, любое желание сбывалось. Сама она в ту пору выглядела незащищенной, ходили слухи и о ее нервных срывах. В Ренате Литвиновой еще не просвечивало то волевое, самодостаточное существо, которое обнаружилось или сформировалось впоследствии.

Потом наступили встречи в Париже. Во французской столице Петр кидал под ноги своей избраннице все, что могло ее развлечь, как-то в разговоре со мной обронил, что хочет показать ей Америку. И правда, по возвращении в Москву они очень скоро отбыли в Штаты.

На Елисейских Полях в кинотеатре «Бальзак» показы «Увлеченья» и «Трех историй» были на редкость успешны, и мы, участники фестиваля, жили те две недели с ощущением праздника. Отдельной сенсацией стала выставка «неформалов» в особняке Дассо. Моя идея, реализованная вместе с Паолой Волковой, показать парижанам почти неизвестное искусство художников во «второй» профессии, оказалась необычайно оригинальной. Публика увидела инсталляции Резо Габриадзе, чаровниц Рустама Хамдамова, башню Давида Боровского, видеомы Андрея Вознесенского – все эти работы стали откровением для зрителя, привлекли толпы почитателей. Подчеркнуто отдельно выглядел в специальном зале могучий Эрнст Неизвестный. Никто перед поездкой не мог даже предположить, что будет так: наполненные залы, очереди за билетами, ежедневный аншлаг в особняке Дассо – по 500 человек в день.

Сразу же после показов Петр и Рената исчезли. Чем они были заняты, как проводили время? Казалось, Париж был лишь поводом для нее скрыться с глаз общества, чтобы окунуться в какую-то другую жизнь, уготованную ей мужчиной, специально ради этого прибывшим во Францию. Иногда перед завтраком в отеле Кира оценивающим взглядом окидывала свою героиню: сбившиеся пряди волос, кое-как наброшенная блузка, смятый подол юбки, отсутствующее выражение сонных глаз. Осознав и оценив ситуацию, Кира лишь пожимала плечами, не произнося ни слова.

А у меня осталось какое-то смутное и тягостное ощущение от пары Рената – Гладков, и очень скоро в Москве я заметила, что Рената избегает Петра. Он по-прежнему щедро угощал ее друзей в ресторанах, непременно подавалась машина, он казался таким же предупредительным и добрым опекуном.

Быть может, с его подачи Рената впервые появилась на обложках журналов. Два номера то ли «Экрана», то ли «Лиц» были посвящены ей, представляли ее и как актрису, и как фотомодель. И очень быстро Литвинова стала кумиром фоторепортеров, в разных позах и мизансценах замелькала в телерекламе, на страницах специальных изданий. Многим ее поклонникам в какое-то мгновение показалось, что главная роль Ренаты – демонстрация красоты. Они, конечно же, не читали ее текстов. Однако стремительное вхождение Литвиновой в моду совпало с острой востребованностью ее как сценариста. В ту пору, в 1999 и 2000 годах, читая Ренату в «Сценариях», «Искусстве кино» и других журналах, я, как и Кира, думала о двух разных имиджах, порождающих загадку Ренаты Литвиновой. Тексты ее, разорванные, придыхающие, недосказанно-загадочные, так похожи на нее, а поступки и опыт ее персонажей абсолютно не совпадают с поведением.

Во время просмотра в Париже она застенчиво пряталась за спину Киры, не включаясь в общение: ни в наше, ни в тусовки. Она словно сознательно шла мимо той бурной жизни, которой жили мы, участники фестиваля, и которая пять лет спустя станет стилем ее собственного существования, неотделимого от творчества.

Где-то с 2001 года начинается культ Ренаты Литвиновой. Стоит где-либо ей появиться, как щелкают фотоаппараты, застывают ТВ-камеры, ей посвящают выставки живописи и фото, ее без кастинга приглашают участвовать в кино и телесериалах. Поначалу Рената охотно давала себя фотографировать любому корреспонденту. Я наблюдала, как на открытии Московского кинофестиваля это длилось с полчаса, пока у нее не исчерпался запас энергии. Тогда она начала отмахиваться от назойливости папарацци, пряталась от камер, занервничала. Я не раз была свидетелем этой внезапной перемены в ней. Смена куража, успеха – равнодушной опустошенностью. Воздушный шар, который только что резво летал по залу, вдруг испускал дух, прилеплялся к стене и сморщивался.

И, увы, любой из ее спутников все равно становился лишь приложением к ней. Подобную роль способен выдерживать не каждый. А спутников, чья харизма перекрывает популярность Ренаты, рядом с ней я что-то не припоминаю.

Но года через три в жизни Ренаты все переменилось. Как-то Люся Чернавская, шеф молодежной секции Дома актера, упомянула, что Рената Литвинова вернулась после съемки и приходила с каким-то белобрысым молодым парнем по имени Саша и что они вместе опять куда-то уехали. Вскоре этот редко показывавшийся на людях, застенчивый (или деловой) Саша все чаще стал фигурировать в разговорах о Ренате. А потом Рената позвонила.

– Я хочу, Зоя Борисовна, вас познакомить с Сашей, я вышла замуж.

– Конечно, а где?

Я постаралась не выражать удивление.

– Мы посидим где-нибудь, где не очень много людей. Я вам позвоню. Он такой хороший, – говорила она, нервно захлебываясь словами. – Только не может ходить по компаниям. Понимаете, Саша продюсер, сейчас работает с Валерием Тодоровским на фильме. Он очень занят.

Я поздравила ее.