Великая война. 1914–1918 - Джон Киган

немцев сложилось такое впечатление, что этот участок фронта совсем не защищён. Русские понимали, что им придётся отступать, сокращая линию фронта спрямлением гигантского выступа в Центральной Польше, что удлиняло линии коммуникаций врага, с боями преследовавшего их в местности, где почти не имелось железных дорог и было очень мало обычных, особенно таких, по которым проехать можно было в любую погоду. Тяжёлые автомобили немецких продовольственных обозов буквально разваливались на ухабах польских просёлков, и войска продвигались вперёд только на колымагах, реквизированных у крестьян. «Каждый день русские отступали на пять километров или около того, строили новую линию обороны и ждали, пока до неё доберутся немцы… Через какое-то время немцы дошли до непроходимых лесов… и обширных Припятских болот. Железнодорожные ветки закончились у Вислы [в немецком тылу]; даже узкоколейки доходили только до Наревы [реки], и грузы приходилось тащить ещё 60 километров, а то и 80»[398]

К сентябрю русские, ликвидировав Польский выступ, сократили протяжённость своего фронта почти вдвое, с 1600 до 900 километров, что позволило высвободить резервы и дать отпор немецкому наступлению вдоль побережья Балтики и в центре, а в сентябре даже контратаковать на юге, под Луцком, австрийцев. В начале осени добился наконец решающего успеха и Людендорф, захватив Вильно, столицу входившей в состав Российской империи Литвы, но победа досталась ему дорогой ценой. Начались дожди, и распутица остановила немецкое наступление на линии, проходившей почти точно с севера на юг от Рижского залива на Балтике до Черновиц в Карпатах. Большая часть Польши была потеряна, но историческую территорию царской России удалось сохранить — как и основные силы армии. Потери оказались огромными — почти 1.000.000 убитых, раненых и пропавших без вести. В плен попали 750.000 человек. В конце августа было принято неразумное решение защищать крепость Новогеоргиевск к западу от Варшавы, в результате чего в руках немцев оказалось огромное количество оружия. Русским пришлось оставить крепости Ивангород на Висле, Брест-Литовск на Буге, Гродно и Ковно на Немане, которые охраняли переправы через реки, служившие традиционными рубежами обороны на плоской Польской равнине. Генералов разжаловали десятками, а некоторых даже судили[399]. 1 сентября император решился на серьёзный шаг — принял на себя обязанности главнокомандующего. Начальником Генерального штаба стал Алексеев, а великого князя Николая Николаевича перевели на Кавказ. Наступление немцев и отступление русских привело к ухудшению военного положения России — или, по крайней мере, создало его угрозу в будущем. Тем не менее русская армия не была побеждена. Производство снарядов в стране увеличивалось — с сентября их выпускали по 220.000 штук в месяц, а резервы в живой силе по-прежнему составляли десятки миллионов человек. В 1916–1917 годах на военную службу призвали 4.000.000 новобранцев в дополнение к 11.000.000 уже мобилизованных (считая убитых, раненых и попавших в плен), но реальный резерв, который оценивается как 10% населения, годного к воинской службе, приближался к 18.000.000[400]. У России были силы сражаться, но ей требовалась передышка, чтобы реорганизовать и переоснастить армию.

Вступление Италии в войну не смогло отвлечь большие силы австрийцев от Галиции и Карпат. Да, боеспособность армии Габсбургов ухудшалась, но помощь немцев давала ей возможность держаться. Сербия, неожиданно успешное сопротивление которой в 1914 году нарушило ход австрийской мобилизации, больше ничего сделать не могла. Планы французов и англичан по организации широкомасштабного наступления на Западном фронте можно было реализовать только в 1916 году. Весь тяжёлый для себя 1915-й Россия надеялась на стратегический перелом, который удержит Турцию от наступления или — ещё лучше — вообще выведет её из игры, и поэтому присоединилась к боевым действиям в далёких Дарданеллах. Там в апреле Британия и Франция начали операцию, целями которой были прорыв к Стамбулу и захват прохода к Чёрному морю и южным российским портам.

Галлиполи

Пролив Дарданеллы, разделяющий Европу и Азию, длиной около 50 километров и шириной (в самом узком месте) 1.5 километра ведёт из Средиземного моря в почти полностью окружённое сушей Мраморное море. На его северо-восточном берегу Стамбул, или Константинополь (бывшая столица Византии, а в 1915 году — Османской империи), охраняет вход в Босфор, ещё более узкий, чем Дарданеллы, ведущий в Чёрное море. Вдоль европейского берега Дарданелл, Мраморного моря и Босфора в 1915 году тянулась узкая полоска турецкой территории. На азиатском берегу Османская империя простиралась на север, восток и юг до Кавказа, Персидского залива и Красного моря. Стратегическое расположение Дарданелл во все времена делало этот пролив мишенью для армий и флотов. Известно, что только при Адрианополе произошло пятнадцать сражений. В первом из них, в 378 году н.э., император Флавий Юлий Валент был убит готами, и это стало началом распада Римской империи, а в самом недавнем относительно описываемого периода 1913 году турки отразили попытку болгар захватить Стамбул.

Галлиполи

Русские цари давно претендовали на Дарданеллы, чтобы завершить длившееся не одно столетие противостояние с турками и захватить Константинополь, освободив колыбель православия от мусульман и обеспечив постоянный доступ с юга к тёплым морям. Эта цель стала одной из главных и в нынешней войне. Французам, а ещё больше англичанам такое усиление российского влияния в Южной Европе не нравилось. Тем не менее в 1914–1915 годах они были готовы говорить об открытии здесь нового фронта, дабы помочь союзнику и выйти из тупика на западном направлении. Атака на Дарданеллы — с суши, с моря или с обеих сторон одновременно — казалась многообещающим вариантом подобной инициативы, и весной 1915 года эта идея получила поддержку.

Первое предложение исходило от французов. В ноябре 1914 года министр юстиции Аристид Бриан предложил отправить англо-французскую экспедицию численностью 400.000 человек в греческий порт Салоники, чтобы помочь Сербии, а также убедить соседние Румынию и Болгарию, давних врагов Турции, присоединиться к союзникам и нанести Австро-Венгрии удар через Балканы. Жоффр, имевший как главнокомандующий огромные полномочия, отказывался поддерживать какие бы то ни было операции, которые могут помешать выиграть войну на Западном фронте. Смелость обратиться к президенту Пуанкаре взял на себя Франше д'Эспере. Он поднял этот вопрос на совещании в Елисейском дворце 7 января 1915 года, где присутствовали его непосредственный начальник, Бриан, и премьер-министр Рене Вивиани[401]. Жоффр снова решительно возражал.

Тем временем идея привлекла внимание в Британии. 2 января великий князь Николай Николаевич обратился к Лондону за помощью в отражении турецкого наступления на Кавказе — главнокомандующий русской армией просил отвлечь их силы. Первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль