Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА - Дэвид Ритц

смерти, что терзали – и терзают до сих пор – эту страну. Мы замираем, чтобы выдохнуть и помолиться за миллионы трагедий, о которых мы даже не знаем.

А когда мы знаем о них – особенно если жертвой становится, возможно, величайший баскетболист своего поколения, – боль становится личной. Я тоже мог быть Беном Уилсоном. Я мог оказаться на месте любого из павших братьев, чье будущее было полно надежд. Я не могу приписать себе в заслуги то, что мне удалось воплотить свою мечту. Поверни не на ту улицу, выбери не тот поворот, решись на поступок слишком рано или слишком поздно – я мог оступиться где угодно. То, что этого не случилось, не повод для самовосхваления. Я был осторожен, но можно быть осторожным в край и все равно попасть под каток.

Wilt / Уилт

Было так, словно сам Господь пришел на игру.

Был Матч Всех Звезд в Кливленде, тот самый, на котором я позже познакомился с Бигги. Во время субботних конкурсов умений я как-то глянул на трибуны и – вот он сидит, во плоти.

Мужик был громадным. Его тело было достаточно широким, чтобы занять три стула. Он сутулился, ноги его были скрещены, а сам он был расслаблен, но полностью контролировал ситуацию. Он подсвечивал арену своим сиянием. Все глаза были устремлены на Уилта. Одет во все черное: черная повязка на голове, черная безрукавка, чтобы все видели его массивные руки, черные джинсы, черные дизайнерские слипоны, четыре-пять золотых цепей. Он был настоящим магнитом: женщины с противоположных концов площадки перебегали поближе к тому месту, где сидел он, а он махал руками, улыбался и отдавал распоряжения разносчикам еды и болельщикам, чтобы те принесли ему то и это. Он раздавал автографы. Общался с прессой. Дирижировал всем. Заправлял. Руководил.

Я не мог удержаться. Я должен был подойти и пожать руку богу.

Я подошел к нему, как молодая фанатка.

«Извините, мистер Чемберлен, – сказал я. – Просто хотел вам сказать, что я ваш большой фанат».

«Что ж, спасибо вам, молодой человек. Вы откуда?»

«Южная Каролина».

«О, я думал, ты чикагский паренек».

«Ходил в старшую школу в Чикаго».

«Ну, мне нравится твоя игра. Продолжай работать. Становись сильней. Прокачивай навыки. Никому не позволяй говорить, что ты ничего не умеешь. Понял меня?»

«Да, сэр. Это много значит для меня, мистер Чемберлен».

«Приглядывай за новичками. Заботься о подрастающем поколении. Это правильная тема».

«Я услышал вас».

«Продолжай отдавать».

«Я отдаю дань уважения вам, мистер Чемберлен, потому что без вас не было бы меня».

«Наслаждайся уик-эндом. В будущем тебя ждет еще много таких».

И на этих словах он протянул свою руку, чтобы пожать мою. Его кисти доходили до моих предплечий. Это были самые большие руки, которые я только видел.

«Не хочу больше отнимать у вас время», – сказал я.

Он улыбнулся и переключил свое внимание на очередную группку красоток, направлявшихся в его сторону. Узнаю, что в своей книге он утверждал, что затащил в постель тысячи женщин. Тот вечер убедил меня, что это правда. Он генерировал вокруг себя электричество, духа и харизмы таких масштабов я никогда прежде не видел.

Уилт был гигантом. Королем площадки.

WNBA

В Минни я плотно подсел на WNBA. Покупал сезонные абонементы в «Линкс» и обожал ходить на игры. Женщины-спортсмены вдохновляют не меньше мужчин. Быть может, даже сильнее, потому что им приходится буквально ломать на своем пути металлические барьеры. Слом этих барьеров невозможен без исключительной трудовой этики. Эта трудовая этика позволила им в совершенстве овладеть игрой. Они не получают ни того восхищения, ни тех денег, ни того уважения, которых заслуживают.

Я смотрел, как Синтия Купер-Дайк разрывает за «Кометс» в Хьюстоне: четыре чемпионских титула, трижды лучший снайпер лиги. Мне нравилось смотреть, как Куп покоряет кольца. Шамик Холдсклоу. Доун Стэйли вообще мой идол. Моя дорогая подруга Кэндис Паркер. Великая Шерил Свупс. Список можно продолжать. Ряды из Зала Славы.

Обладательницы золотых олимпийских медалей. Женщины, показавшие нам, что, сколько бы мы ни почитали Брата Джеймса Брауна, вполне возможно, что JB ошибся, сказав в своей песне, что «мир принадлежит мужчине».

Еще четыре года назад, опережая события, «Миннесота Линкс» начали гонять в шортах с надписью: «Перемены начинаются с нас: справедливость и ответственность». Они пролили свет на те мрачные смерти, что участились по всей стране. «Нью-Йорк Либерти» запустили ежегодный День единения, чтобы обратить внимание на социальную несправедливость. Они одними из первых примкнули к Black Lives Matter и сделали это убедительно и беззастенчиво.

Я слежу за женщинами не только в баскетболе, но во всех видах спорта. За Мией Хэмм в европейском футболе. Винус и Сереной в теннисе. Даникой Патрик в автогонках. Может, все из-за того, что у меня сильная волевая мать. А может, потому, что меня вырастили в доме, полном женщин. Я знаю, что сила женщины – сила, работающая во благо. Я также знаю, что женщин принижали, ограничивали и что они страдали от пренебрежительного отношения общества, контролируемого мужчинами.

Мой вопрос прост: какого хрена мы, мужики, добиваемся, третируя женщин в какой-либо сфере жизни?

Wu-Tang Clan

Ain’t Nuthing ta Fuck Wit[17].

X

Malcolm X · X’s and O’s

Malcolm X / Малкольм Икс

Когда мы были детьми, мамины связи со «Свидетелями Иеговы» вынуждали нас свести на нет вечеринки в дни рождения. Быть может, поэтому я так долго не знал, что родился в один день с Малкольмом Иксом.

Осознание пришло ко мне – очень к месту – в Гарлеме. Это случилось спустя уже какое-то время выступлений в лиге. Мы с пацанами шопились в Dr. Jay’s. Менеджер оказался достаточно любезным, чтобы закрыть для нас магазин и дать нам спокойно делать покупки. Там была одна женщина с тремя детьми, и она считала каждый пенни, покупая им одежду, так что я с большим удовольствием взял оплату ее счета на себя. Подобные вещи всегда украшают человеку день. Она была очень благодарна мне. Потом мы купили кое-какие вещи для себя. К тому времени, как мы вышли из магазина, слух уже разошелся, и улица была запружена людьми. Казалось, тысяча человек ждала меня, чтобы поприветствовать. Все было хорошо, все выражали только любовь.

«Тебе всегда рады в Гарлеме, KG».

«Здорово видеть тебя здесь, Тикет».

Я благодарил братьев и сестер слева и справа от меня, как вдруг ко мне подошел тип явно старой школы и сказал: «А ты знаешь, что