Когнитивно–поведенческая терапия пограничного расстройства личности - Марша М. Лайнен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пациенты часто чувствуют себя непонятыми, когда терапевты побуждают их к изменениям для улучшения качества жизни. Пациент часто даёт понять терапевту: «Если бы вы меня понимали, вы бы не просили меня сделать то, чего я не могу сделать» или «Если бы вы воспринимали мои страдания всерьёз, вы бы не просили меня сделать то, что вызовет ещё большие страдания». Эта идея и проблемы, которые она создаёт для терапевта, настолько обычны для лечения индивидов с ПРЛ, что Лорна Бенджамин (в периодике) описала межличностные паттерны ПРЛ в форме девиза пациента: «Моё страдание — закон для других». В этой ситуации истории могут быть особенно полезны для валидации эмоциональной боли и ощущения беспомощности пациента, с одной стороны, и побуждения пациента к работе над собой — с другой. Моя любимая история — изменённая версия уже упомянутого сравнения терапии с раскалённой металлической лестницей. Босая женщина стоит на раскалённых углях. Угли насыпаны толстым слоем и занимают большую площадь. Женщина застыла от боли и не в силах двинуться. Она зовёт свою подругу и просит её принести ведро воды, чтобы залить и потушить угли. Но рядом нет воды. Подруга страдалицы, желая помочь ей выбраться, кричит женщине: «Беги!» Если это не помогает, подруга прыгает в угли и пытается вытолкнуть несчастную прочь, на прохладную траву. Стала бы она так действовать, если бы понимала страдания несчастной женщины? Побежала бы она искать ведро и воду, если бы действительно понимала, как больно женщине?
Подобная история и вопросы могут конструироваться вокруг метафоры с горящей комнатой. Женщина настолько боится огня, что вжимается в угол комнаты и неподвижно стоит там. Если её подруга понимает, как ей страшно, останется ли она с женщиной в горящем доме, чтобы вместе погибнуть в пожаре? Или подруга схватит парализованную страхом женщину и потащит её наружу сквозь пылающий дверной проем вопреки её протестам? Ещё я просила пациентов представить, что после кораблекрушения мы оказались на спасательном плоту посреди океана. У пациента серьёзно повреждена рука, и он страдает от боли. Он снова и снова просит дать ему обезболивающее. Но предположим, что аптечку смыло в море и у нас нет никаких лекарств. Я не могу дать пациенту обезболивающее. Значит ли это, что я безучастна к его страданиям? Или предположим, что в аптечке всего три капсулы болеутоляющего средства. Если бы я сказала: «Лучше принимать по одной капсуле в день, иначе лекарство быстро закончится», означало бы это, что я не хочу ему помочь (потому что подозреваю, например, его в наркозависимости)? Откровенное обсуждение таких ситуаций часто может вывести терапевтический процесс из тупика.
Подобные сравнения можно трансформировать в более короткие или длинные истории в зависимости от необходимости (как в приведённых мной примерах). Иногда мы с пациентами проводили почти весь психотерапевтический сеанс, по очереди развивая какую-нибудь метафорическую историю. Обучающие истории используются во всех духовных школах (ведизм, буддизм, дзэн, христианство, суфизм, хасидизм), а также в философии, литературе (рекомендуемые источники можно найти в «Руководстве по тренингу навыков.»).
3. Техника «адвоката дьявола»
При использовании техники «адвоката дьявола», разработанной Марвином Гольдфридом (Goldfried, Linehan, & Smith, 1978), терапевт предлагает пациенту чрезвычайно спорное утверждение, спрашивает его о том, верит ли он в это утверждение; затем играет роль «адвоката дьявола», всеми силами противостоя попыткам пациента опровергнуть данное утверждение. Терапевт представляет тезис, чтобы добиться от пациента антитезиса, в процессе обсуждения они достигают синтеза. Чрезвычайно спорное утверждение, представленное терапевтом, должно относиться к дисфункциональному представлению, выраженному пациентом, или проблематичным правилам, применяемым им. Лучше всего эта техника подходит для противодействия новым контрастным паттернам. Эта стратегия напоминает использование парадокса, когда терапевт перемещается к дисфункциональному полюсу континуума, тем самым заставляя пациента переходить к противоположному, функциональному полюсу.
Техника «адвоката дьявола» всегда используется во время первых нескольких сеансов, чтобы добиться устойчивой приверженности пациента к изменению. Терапевт выдвигает аргументы против изменения и приверженности терапии, поскольку изменение болезненно и требует больших усилий; в идеале пациент должен занять диаметрально противоположную позицию и отстаивать необходимость изменения и лечения. Использование этой стратегии подробнее обсуждается в главе 10.
Дискуссионный подход, часто используемый в когнитивном реструктурировании, представляет собой ещё один пример обсуждаемой стратегии «адвоката дьявола». Тезисом может быть иррациональное убеждение — например, предложенное Альбертом Эллисом (Ellis, 1962): «Все люди должны меня любить, и если хоть один человек меня не любит, то моя жизнь бессмысленна», или: «Если по какой–либо причине я нанесу обиду другому человеку, это будет непоправимой катастрофой». Терапевт отстаивает ложное представление, выясняя при этом, почему пациент не соглашается. Например, терапевт может использовать последнее из упомянутых утверждений, рассказывая пациенту, что тот должен изменить своё поведение так, чтобы оно соответствовало ожиданиям окружающих и одобрялось ими, даже если поведение пациента вполне адекватное и оправданное (например, пациент отказывается превышать скорость, управляя автомобилем, или не хочет участвовать в мошенничестве). Терапевт может парировать то, что предлагает пациент, преувеличивая его же собственную обычную позицию, пока несостоятельность изначальных убеждений пациента не становится для него очевидной.
Эта техника предъявляет определённые требования. Во–первых, терапевт должен быть восприимчив к имеющим место дисфункциональным правилам и общим универсальным представлениям. Во–вторых, терапевт должен создать убедительную картину собственной прямолинейности и довольно наивного экспрессивного стиля. В-третьих, очень помогают несколько необычные, но вполне логичные ответы на каждый аргумент пациента. В-четвёртых, позиция терапевта должна быть достаточно обоснованной, чтобы казаться пациенту «реальной», но вместе с тем достаточно нарочитой для того, чтобы вызвать противодействие пациента. Позиция, которая одновременно признает приверженность пациента к определённой идее и отрицает смысл данной идеи, будет идеальной. Требуется также некоторая лёгкость и способность ненавязчиво изменять аргументы. Наконец, терапевт должен понимать, в каком случае необходимо сохранять серьёзность, а когда — перевести спор в юмористическую плоскость.
4. «Продление»
«Продлением» называется такое отношение терапевта к пациенту, когда он воспринимает пациента серьёзнее, чем тот воспринимает себя. Если пациент говорит что–то, чтобы произвести определённое впечатление, или выражает крайние эмоции, чтобы добиться незначительных изменений в окружении, терапевт воспринимает всё буквально. Эта техника представляет собой эмотивный эквивалент описанной выше стратегии «адвоката дьявола».
Например, пациент может высказать утверждение о влиянии или последствиях определённого события или проблемы в своей жизни («Если вы не согласитесь на дополнительный психотерапевтический сеанс, я покончу с собой»). Терапевт сначала буквально воспринимает заявление пациента о последствиях проблемы, затем реагирует на серьёзность этих последствий («Я
