Возвращение чувств. Машина. - Екатерина Мансурова

– Это он только тебе таким показался, или и Пьер так считает? – Катарина, как раз вылезавшая из платья, приостановилась, и пытливо посмотрела через плечо на помогавшую ей няню.

– Нет, Пьер считает по-другому.

– А-а, ну, слава Богу, а то уж я было подумала, что вы оба просто ревнуете. Так что же считает Пьер?

– Пьер считает, что этот тип – наёмный убийца, посланный за вами.

Катарина так и застыла с юбкой, накрывшей голову. Затем всё же быстро сняла её, чтобы спросить, понизив невольно голос:

– Почему?..

– Он попросил рассказать вам сразу, как останемся наедине. А он пока будет потихоньку приглядывать за этим… Виконтом. Так вот, что было: когда этот нежданный… Спаситель… Рубанул по голове атамана, парень с кинжалом в руке, который ваша милость так нелюбезно воткнули в него, стоял близко к Пьеру. И Пьер увидел, что он… Ну, как бы жутко удивился – не тем, что он появился, нет, тут он не удивился совсем, а тем, что он, вроде, как выступил на нашей стороне!

Словом, не умею я объяснить – Пьер сказал, что вроде бы, по его мнению, этот… виконт кажется, знал, что здесь они на нас нападут, а он… ну, Пьер – думает, что он их и нанял!

Так вот – когда, как я вашей милости говорила, он рубанул по голове этому… Тот, с кинжалом-то в руке, потом, так удивлённо сказал: «Вот подлец!» А затем тише вроде добавил: «Предатель…». Но за это Пьер не поручится, а за подлеца – вот вам крест! Уж в немецких-то ругательствах он толк знает! Да вы и сами рассудите – с чего бы это бандитам нападать среди бела дня?

А он – он-то как быстро прискакал, якобы нам на помощь! Скорее, просто сидел где-то поблизости в засаде, чтобы потом подъехать и убедиться, что нас – сохрани Святая Троица! – убили!..

Вот точно вам говорю – его это работа, и его наёмники! А как подъехал, да как увидал, что его мерзавцы-то почти все убиты, так и решил переметнуться – чтобы, значит, втереться к нам в доверие! Он очень умный и расчётливый – уж поверьте старой няне!..

Катарина слушала не перебивая. Кое о чём она была схожего мнения, но кое-что у няни всё же не стыковывалось, о чём она и сказала ей:

– Нет, я думаю, дело не в этом. Да, он умён. Если бы он нанял этих бедолаг, чтобы просто убить нас, они спокойно стреляли бы из засады. А они явно хотели захватить нас живьём.

Возможно, он им посулил деньги за то, чтобы припугнуть нас, и стараться, вроде, захватить живыми… А сам с самого начала предвидел, что мы будем драться, и хотел прийти к нам на помощь, и таким образом – правильно ты говоришь! – стать нашим спасителем и другом. Но, наверное, он всё-таки не рассчитывал, что мы сможем так быстро поубивать почти всех: помнишь, те, трое, до последнего сидели спрятавшись.

Вот я и думаю – они вообще не должны были появляться, а он прискакал бы к нам во всей боевой красе, «на белом коне», и прогнал тех, напавших первыми – с ними он скорее всего об этом и договорился. В любом случае, они все должны были остаться в живых: предвидеть, что две женщины и пожилой мужчина смогут серьёзно навредить профессиональным грабителям не смог бы даже он.

Но права ты в одном: он слишком быстро прискакал, и очень быстро сориентировался в ситуации: убив оставшихся бандитов, с ними не надо будет расплачиваться, и свидетелей его хитрости не останется. Да и в доверие к нам он уж точно влезет.

Мария с недоверием посмотрела на неё:

– И раскусив всё это, вы продолжаете мило строить глазки этому коварному пройдохе?

– А почему нет? Раз мы раскрыли его игру – что подтверждает услышанное Пьером – почему бы нам этого парня не использовать? В-смысле, не попробовать узнать – кто и зачем его нанял? Пытать его, конечно, бесполезно, но может, он проболтается во время… Занятий любовью!

Особенно, если будет пьян. Разве мужчина не теряет бдительность в постели?

– Господи – Боже Всемилостивейший! Да что вы такое говорите-то!!! Слышать такое от ВАС?! И как у меня уши не отсохли!.. Сударыня, побойтесь Бога – уж не вы ли собираетесь ложиться с этим дьяволом в постель?!

– Ну разумеется! Согласись, я гораздо моложе тебя и местами привлекательней! – она кокетливо повертелась перед няней, потерявшей от удивления дар речи, покачав этими самыми местами, – А почему не воспользоваться таким шикарным орудием для допроса, если природа мне его дала? – её чёрная, как смоль, бровь изящно приподнялась.

– Я… Вы… О, Господи! – только и смогла выдавить задохнувшаяся Мария, плюхнувшись на табурет и в отчаянии всплеснув руками.

– Ха-ха-ха! – Катарина бросилась перед ней на колени, и схватила похолодевшие руки пожилой шокированной женщины в свои, – Ну, прости, няня! Ну пожалуйста! Клянусь, больше никогда так не буду шутить! Уж и не знаю, какой чёрт меня дёрнул за язык – брякнуть такое! Всё-всё, больше не буду! – она, расцеловав вспотевшие ладони, честным лучезарным взглядом посмотрела в глаза всё ещё не пришедшей в себя Марии.

Затем уже серьёзным тоном сказала:

– А теперь – шутки в сторону. Слушай внимательно и запоминай. Он – очень хитёр. Я расскажу, что вам с Пьером надо сделать. И не вздумайте что-нибудь сделать не так, как я скажу…

От этого зависит моя жизнь!

36

Представ за ужином-обедом во всём возможном блеске, она сразу начала последовательно претворять свой «коварный» план в жизнь.

Нет, не то, чтобы она вульгарно таращилась, хлопая длиннющими ресницами, или томно вздыхала, или наступала невзначай на ногу виконта, сидя с ним за действительно хорошо сервированным столом со вкусной едой. Ничего подобного.

Она вновь действовала строго по Карнеги. (Спасибо великому американцу – до его рождения ещё шестьсот лет, а методика шикарно работает!) Катарина продолжала с неподдельным интересом (и это было нетрудно) слушать мессера Джона, как она его теперь всё время тепло называла, очень ненавязчиво и аккуратно выясняя, чем он ещё интересуется и увлечён, кроме политики. К счастью, это оказалось нетрудно, и всплыло само собой, так как таких, если можно так выразиться, хобби, оказалось всего два: женщины и оружие.

И если первую тему обсуждать Катарине было, что вполне естественно, не совсем с руки, то уж во второй-то она развернулась, как хотела.

Недаром говорят: чего хочет женщина – того хочет Бог. Не прошло и часа, как виконт, как она про себя продолжала его называть, даже забыл о еде: так увлёкся рассказом о своей коллекции оружия и способах его применения. При этом он даже не заметил, как выложил, что она развешана по стенам трёх залов его родового замка в Божанси.

Катарина запомнила этот факт, и не заостряя на нём внимания, сразу перехватила инициативу – стала описывать достоинства и тонкости производства восточных сортов стали, и сравнивать их кондиции с классическими западными – для кинжалов, мечей, кольчуг, так как в эту эпоху никто не мог бы похвастать большими знаниями в этой области (ну ещё бы – Японию ещё даже не открыли!). Виконт оказался полностью захвачен её рассказом, особенно о самурайских (у неё хватило мозгов так их не называть) мечах и кинжалах для метания. В частности, она похвасталась «подаренным» мечом, который мог перерубить даже более толстый классический западный меч.